Разум и Бездна - Павел Вячеславович Славин Страница 27

–Он говорит, что не может дать нам ни воздуха, ни энергии, – пересказал Юлий Отцу. – Он говорит, что мог бы помочь сохранить “Атлантиду” на стабильном отдалении от Соединения, а нас – в здравом рассудке, чтобы мы могли продолжать исследования. Либо провести нас через Соединение в другую Вселенную – или куда бы то ни было…

–А если… А если какое-то время побыть здесь, а потом, когда захотим, пройти через Соединение? Такой компромисс возможен? – снова спросил Ян; он говорил резким возбужденным тоном, что было очень необычно для слуха его коллег.

“Если Проявления иммунизируют маленькое существо для длительного пребывания вблизи Соединения, то оно впоследствии уже не сможет пройти через центральную точку. Механизм баланса нужной энергии будет смещен в сторону переизбытка, и при попытке прохождения также наступит дезинтеграция”.

–Я не понимаю его объяснения, – призналась Вера. – Вернее, я понимаю условия, которые он описывает, но не могу понять механизмов действия этих странных законов.

–Мы очень мало знаем об этой области Вселенной и о том, какие здесь царят правила, – отозвался Ян.

“Выбор должен быть совершен как можно скорее” – напомнил бесплотный голос.

А Отец, не способный слышать Кашалота, через секунду повторил это тревожное напоминание почти дословно:

–Вы должны выбрать. Сейчас.

Ян и Вера посмотрели на Юлия. Сквозь красные блики на стеклах их шлемов он не мог хорошо различать их лица, но ему показалось, что впервые они смотрят на него как на командира экспедиции, без сомнений и допущений.

–Я пойду в Соединение, – тихо, но твердо сказал он. – Я в скафандре выйду в открытый космос за пределы тяготения Атлантиды, и Кашалот отнесет меня туда. Я хочу узнать, что – там.

–Я пойду с тобой, – сразу же сказала Вера. – Я тоже так хочу.

–Вы хотите покинуть “Атлантиду” и отправиться к феномену? – переспросил Отец. – Я могу сразу сказать, что исходя из доступной мне теоретической и эмпирической информации, вы не проживете больше нескольких часов.

–Как и здесь, – с горькой усмешкой возразила Вера.

–Юлий, почему тогда ты не хочешь пойти в это так называемое Соединение на борту “Атлантиды”? Зачем выходить в космос?

–Потому, Отец, – ответил Юлий, – что я хочу назначить тебя руководителем экспедиции и главным ответственным исследователем. Оставайся здесь и выясни все, что можешь о природе этого пространства, его законах и феноменах. И отправь собранные данные на Землю.

–Вероятность успешной передачи этих данных стремится к нулю…

–Но не равна нулю. Ведь так?…

–Так. Но настолько низкая, что на практике разницы нет, – с явным раздражением сказал Отец.

–Кроме того, существует возможность, что здесь окажутся и другие земные экспедиции – когда-нибудь… – добавила Вера. – Или земные, или с дружественных нам планет. Наши исследования предупредят их.

–Я буду выполнять то, что предпишет руководитель экспедиции, – сказал Отец. – Если Юлий даст соответствующие распоряжения, я буду поддерживать работу “Атлантиды” и сбор нужных данных. Если, конечно, существа, с которыми вы контактируете, не предпримут агрессивных действий.

–Я рад, что ты принимаешь наше решение, – кивнул Юлий. – Теперь нужно сообщить об этом решении Кашалоту.

“Решение еще не оформлено” – тут же отозвался бесплотный голос космического существа. – “Решили не все”.

Юлий и Вера недоуменно переглянулись. И только через несколько секунд, одновременно догадавшись, посмотрели на оставшегося члена экипажа.

Ян молчал. Его голова склонилась, плечи ссутулились, было слышно. как он тяжело дышал. Прошло полминуты, и Юлий хотел было поторопить его, но Ян, наконец, медленно проговорил:

–Я выйду в космос вместе с вами. И приму решение там, когда увижу это Соединение… Я приму решение, когда поверю в его существование

Глава 8

Через полчаса они втроем вышли через центральный шлюз “Атлантиды” на поверхность ледяного астероида. Пройдя несколько сот метров, они встали на возвышении, с которого некоторое время назад вызвали Кашалота. Там они взялись за руки и одновременно включили маленькие фотонные двигатели, закрепленные на кислородных баллонах скафандров. В тот же момент Отец временно уменьшил гравитационное поле “Атлантиды” чтобы дать им возможность взлететь с поверхности.

Юлий почувствовал, что опоры под ногами больше нет – и увидел, как увеличивается расстояние между ним и ледяным полем внизу. Сперва казалось, что он просто прыгнул на головокружительную высоту, но уже через полминуты стало понятно, что “Атлантида” – всего лишь небольшая скала посреди космоса, и гравитация больше не связывает его с ней.

Рука Веры сжимала руку Юлия до боли, а Ян, наоборот, почти отпустил.

–Держимся вместе, – напомнил Юлий. – Не забывайте, что сигнал связи очень слабый. Чуть отлетим друг от друга – и не сможем слышать.

–Смотрите, – воскликнул Ян, судя по всему, совершенно забывший о страхе и нехватке кислорода. – Смотрите, вот оно! Вот куда мы летели все это время!

Призрачная крестовина Соединения медленно вращалась в пространстве. Невозможно было определить ее размеры и расстояние до перекрестья волнистых потоков; но все трое почувствовали исходящую из этого феномена безграничную силу – не излучение, не электромагнитное поле и не поток частиц, а нечто другое, нечто очень сложно поддающееся осмыслению. Юлию было в эти мгновения не до поиска эпитетов, но внутри себя он мысленно назвал энергетику Соединения “волнами смысла” – хотя и понимал однобокость такого названия.

–Я не жалею, что мы решили идти туда, – заговорила вдруг Вера, крепко сжимая его ладонь.

–Это не столько выбор, сколько неизбежность, – пробормотал Юлий; но она, не слушая его, продолжала:

–Я не жалею. Я не жалею, что оставила дом, бросила все то, что любила там и последовала за любимым человеком сюда, в безграничную бездну, в самое темное место Вселенной. Было время, когда я, видя вокруг себя бездну Войда, совсем почти предалась отчаянию, все считали это проявлением безумия, и, возможно, это действительно было так… Но в этом моем отчаянии была причина: мне все тогда казалось, что мир не имеет смысла, что главное во Вселенной – это беспощадная черная пустота, а потому и наше понятие о любви и долге, о причинах и следствиях, о нравственных законах и все, во что мы верим в течение жизни – все только беспорядочная суета частиц и слепых взаимодействий, а истинное состояние, подлинное начало и конец всего – это та тьма, которая окружила нас… Я ждала и боялась того, что наши тела, наши мысли, наши цели – по мере того, как мы погружаемся в эту тьму, все это станет совершенно ничтожным, и сами мы распадемся, растворимся в пустоте – потому что кроме пустоты ничто не вечно…

Но теперь я понимаю, что мое отчаяние было ложным. Я вижу нечто, лежащее в конце пути сквозь пустоту. Исходник. Ворота. Существование