Георгий Левин - Чужой Страница 27

Но когда никто не видел, она шипела в мою сторону.

Думаю, она произошла от змеи. Вбила себе в голову, что я награждаю рогами, северного оленя, её сына. Как это делала она, даря рога своему мужу. Объединившись с хирургом из их больницы.

Я думал сказать, это ей или спросить каковы сведения о новых лекарствах они узнали. В период их совещаний на осмотровой кушетке в его кабинете?

А потом решил не стоит я ведь не кардиолог.

Только когда она особо сильно шипела, я говорил о своей мечте. Стать хирургом. И осматривать больных на удобной смотровой кушетке в тиши кабинета. Закрыв на ключ двери.

Свекровь затихала, подозрительно смотря на меня. Она предположила, что Вольф Мессинг мой предок. Я позволял ей заблуждаться. Он был мой ученик и не самый лучший. Так мы и жили.

Но я опять забежал вперёд.

"Наши мысли, мои скакуны"…

Так, поёт, Олег Газманов, уважаемый мной певец. Наверное, он прав.

После памятной субботы я провалялся на диване в нашей бывшей квартире. В понедельник утром на подаренной или предоставленной мне машине я отправился в родной трест холодильщиков. Через час, вновь оформленный в штат, я прибыл на участок. Те же лица. Как будто вчера расстались.

Как говорил дядя Саша старейший механик уже два года пенсионер.

"От нас не уходят, от нас выносят в деревянном макинтоше".

Надеюсь это не про меня. Мой пятый разряд произвёл впечатление. Мне на прокорм выделили, двенадцать магазинов шесть старых и ещё четыре таких же дерьмовых. Но дали и два приличных. В одном пять холодильников и десяток низкотемпературных витрин. Второй магазин был меньше три холодильника и четыре витрины.

Первый самый большой располагался на улице Красноармейской возле старого кинотеатра имени генерала Ватутина.

Когда я пришёл знакомиться с директором, меня встретил пополневший молодой парень, который был директором моего старого самого большого магазина. На два продавца.

За этот год он сделал карьеру. Три десятка продавцов, два мясника и заместитель. Красавица с лебединой шеей и пятеро вечно пьяных грузчиков. Солидный коллектив.

Пока некоторые тупые люди исполняли свой гражданский долг, люди умные делали карьеру. С этим не поспоришь!

Устремив восхищенный взгляд на заместителя директора, я был удостоен чести увидеть её округлые коленки под полами разошедшегося белого халата.

На мой взгляд, ноги были полноваты. А глупые коровьи глаза сводили на нет всю красоту. Но молодой директор был выше этого.

Мой взгляд он заметил. И расставил всё по местам, указав мне моё.

Под благовидным предлогом удалил замшу и проявил власть. Посмотрел на меня барским взглядом и важно изрёк:

— Ты это глаза и руки держи внизу. Поднимешь, выгоню! А так буду доплачивать шестьдесят, нет пятьдесят рублей. Холодильники должны работать как часы. Будет всё тип-топ, добавлю десятку. Нет, вычту!

— Да хозяин!

Преданно смотря на него, изрёк я. Деньги в среде моих коллег по холодильному цеху значили больше чем прелести. Даже такой ослепительной красавицы.

"Господи! Ещё один сатрап!"

Подумал про себя.

Так я обошёл все точки. Познакомился со своими благодетелями и узнал свой месячный ресурс. Левых денег. Выходило совсем не плохо.

Жизнь потекла своим чередом. Я объезжал свои объекты. Помогал разгружать, чинил холодильное оборудование, получал свой приработок. В месяц выходило сто пятьдесят — сто семьдесят рублей. Сто шестнадцать рублей получал в кассе треста.

Контора платила сто пятнадцать рублей оклад, двадцать процентов за секретность и сорок рублей за звание. Так, что в деньгах я не нуждался. Частенько подбрасывал отцу и сестре. Но ей старался давать деньги не часто. Мне не нравилось, что она всё воспринимала как мою обязанность. Все должны ей.

Раз в неделю я сдавал в контору отчёт. Что видел, что слышал.

В мои обязанности входило наблюдение за работниками магазинов розничной торговли. О том, что продавцы обвешивают покупателей разными способами, знали все. Их ловили, об этом писали в газетах. Но это была система. Образ жизни и если честный человек попадал в эту систему, он имел два выхода. Заплатив за недостачу сменить профессию или стать таким как все.

Гораздо больше людей выбирало второй путь. Он был легче и сытнее.

Но это были крохи. Основные деньги получали директора магазинов.

Для примера возьмите батон колбасы. Положите его на весы запомните вес. Теперь возьмите нож и нарежьте его на кусочки. Куски положите на весы. Вы увидите, вес уменьшился.

Государство учитывало это. Целые институты разрабатывали нормы естественной убыли. Министерство утверждало их. Этими нормативными актами пользовались директора магазинов при списании. Если честно, то все эти нормы были не выполнимы. Даже работая по ним честно, вы всё равно прогорали. Но и это всё, что списывали по нормам, разворовывалось. Продавец получал товар по весу. Дальше за счёт подкрученных весов, бумаги и облегчённых гирь, он покрывал всё и не обижал себя.

Платил за всё покупатель. В конце недели директор снимал деньги за излишки. Руководствуясь государственными нормативными актами. Но это было не много. Ещё, существовало такое понятие, как пересортица.

Что бы, не утомлять, приведу один пример.

Была колбаса "Ветчинная рубленная" по рубль шестьдесят копеек за килограмм и был рулет "Ветчинный" по два рубля семьдесят копеек за килограмм. По накладным магазин получал колбасу, а продавал рулет. Разговор шёл о десятках, сотнях килограммов. Поэтому суммы от таких операций были приличные. А так, как воровали все и везде на мясокомбинатах, колбасных цехах, этим занимались экспедиторы, водители, охранники, начальники и рабочие. Масштабы по всей стране были огромные. Вы не подумайте, что директора магазинов все брали себе. Так не было. Они были устройствами по превращению товара в деньги.

А дальше деньги шли в виде подношений и взяток. В милицию, управления торговли, райисполкомы, райкомы, горкомы и на самые верха. Эта система бессмертна. Думаю и сегодня она, изменившись, живёт.

Не думайте, что этого не знали. Густой невод штатных, как я и внештатных сотрудников, платных и добровольных осведомителей был везде. В милиции, торговле, райисполкомах, городских и областных организациях, ресторанах, заводах. Везде были уши и глаза передового отряда партии. Все эти люди, как пчёлы в улей сносили информацию в контору. Специальные отделы обрабатывали её, обобщали.

А дальше тупик. Ведь и верха были в числе получателей. Но большинство наших правителей и их помощников тогда, как и сейчас были жителями небес. Они не имели представления о жизни людей. Как наркоманы живут в мире грёз, так и они живут под постоянным кайфом. Но без ломки. Простите опять забегу вперёд, ну уж такой я не последовательный. Простите!