Ричард Мэтьюсон - Вкус ужаса: Коллекция страха. Книга I Страница 27

Неожиданно у него начался приступ кашля, который все не унимался до тех пор, пока Хэнк не выплюнул большой комок ярко-красной слизи. Кровь его напугала, но при виде копошащихся в клейкой массе крошечных созданий у Хэнка началась истерика.

— О господи! — закричал он Бреннигану. — Позови доктора! Медсестру! Скорее!

Твари вылупились, и они сейчас у него в легких! Как они попали к нему в легкие?

От леденящего ужаса Хэнку хотелось заплакать. Он сдерживал всхлипывания, пока Бренниган не вышел из палаты. Но не был уверен, что ему это удалось.

Хэнк рассматривал незнакомца, глядящего на него из зеркала в ванной.

— Это не единственный из известных нам случаев, — сказал тогда Кренстон. — К примеру, личинки круглых червей, нематод, попадают в кровеносную систему и проходят через легкие. Но мы никогда не сталкивались с этим видом паразитов.

Хэнк видел впалые щеки, лихорадочно блестевшие глаза, потную, нездорового цвета кожу, бледную, как раковина в ванной, — и знал, что смотрит на мертвеца.

Почему он не захотел играть честно — хоть отчасти — и не попробовал понемногу брать откуп с крупнейших игорных заведений? Зачем попытался сразу сорвать большой куш?

Он каждый день выкашливал детенышей многоножки. Эта тварь, должно быть, отложила тысячи, а возможно, десятки тысяч яиц в его плече. Ее дети сейчас сидели у него в легких, высасывали его кровь, заживо пожирали его изнутри.

И никто не мог ни черта с этим поделать.

Он заплакал. В последнее время с ним это случалось довольно часто. Не мог держать себя в руках. Хэнк чувствовал себя чертовски беспомощным.

Зазвонил телефон. Скорее всего, это Ханраан. Начальник полиции зашел к нему однажды и больше не возвращался. Хэнк не винил его за это. Видимо, тот просто не мог смотреть на практически опустошенную оболочку, в которую он превратился.

Хэнк с трудом подошел к кровати и взял трубку.

— Слушаю.

— А, детектив Соренсон, — произнес голос, который он немедленно узнал. — Я так рад, что вы еще нас не покинуть.

С губ Хэнка рвалось проклятие, но он его проглотил. С него хватило и одного насекомого в кровати.

— Не вашими стараниями.

— Ах так! Очень прискорбный поворот событий, но просто неизбежный, учитывая обстоятельства.

— Ты позвонил, чтобы поиздеваться надо мной?

— О нет. Я позвонить, чтобы предложить вам исполнение вашего желания, Хэнк замер. В его изможденном теле загорелся огонек надежды. Он боялся спросить.

— Вы можете меня вылечить?

— Приходите сегодня в три часа в «Нефритовую луну», и ваше желание исполняться.

В трубке раздались гудки.

Такси остановилось напротив «Нефритовой луны». Хэнку понадобились все его силы, чтобы встать с заднего сидения.

Медсестры подняли крик, доктор Кренстон разбушевался, но они не могли удержать его, раз он принял твердое решение. Увидев, насколько все серьезно, сестры отыскали для него трость, чтобы Хэнку было легче идти.

Сейчас он оперся на эту трость и огляделся по сторонам. Тротуар перед рестораном был забит китайцами, и все они на него пялились. Не просто смотрели — шептались и указывали пальцами.

Хэнк не мог их винить. В помятом, слишком свободном для него смокинге он, должно быть, представлял собой то еще зрелище. Когда-то смокинг сидел на нем как влитой, теперь же висел, словно на пугале. Но у Хэнка не было выбора. Это была единственная одежда в шкафчике его палаты.

Он ступил на тротуар и остановился там, покачиваясь. На миг Хэнк испугался, что упадет. Но его спасла трость.

Щебет китайцев становился все громче, он заметил, что толпа растет. Сюда подходило все больше китайцев, они стекались отовсюду и скоро перекрыли улицу. И все пялились на него, показывали пальцами, шептались.

Цзян, видимо, пустил слух, чтобы они пришли посмотреть, какая судьба ждет каждого, кто пойдет против Мандарина.

«Черт с вами, — подумал Хэнк, шаркающей походкой приближаясь к двери ресторана, — наслаждайтесь зрелищем, желтые ублюдки».

Толпа расступилась передним и с интересом наблюдала, как он пытается открыть дверь. Никто не подошел, чтобы помочь. Затем кто-то распахнул дверь изнутри и показал на дальнюю часть зала.

Хэнк увидел, что Цзян сидит за тем же столиком, где они впервые встретились. Но на этот раз Цзян сидел спиной к стене. Когда Хэнк добрался до столика, он не поклонился и даже не встал.

— Садитесь, детектив Соренсон, — сказал он, указывая на второй стул.

Он совсем не изменился с прошлой встречи: тот же черный халат, та же шапочка, та же косичка и то же ничего не выражающее лицо.

Хэнк же, с другой стороны…

— Я постою.

— Ах, вы плохо выглядеть. Должен сказать, если вы падать, этот человек не помогать вам подняться.

Хэнк знал, что никогда не сможет самостоятельно подняться, если упадет. И что тогда? Все китайцы пройдут мимо него колонами, чтобы еще раз взглянуть?

Он опустился на стул и в этот момент заметил нечто, похожее на черную коробку для сигар, стоявшее перед Цзяном.

— Что это? Еще одно насекомое?

Цзян пододвинул коробку к Хэнку.

— Нет, напротив. Это бороться с ваш паразит.

Хэнк закрыл глаза, подавляя всхлип. Лекарство… ему действительно предлагают лекарство? Но он знал, что здесь должен быть подвох.

— Что я должен сделать за это?

— Принимать три раза в день.

— И все? Никаких подвохов?

Цзян покачал головой.

— Никаких, как вы говорить, подвохов.

Он открыл коробку, в которой оказались десятки красных бумажных цилиндров размером с сигарету.

— Вы просто рвать один три раза в день и вдыхать порошок внутри.

Как бы Хэнку ни хотелось ему поверить, его разум все еще отказывался признать, что с ним могут играть честно.

— И все? Три раза в день — и я вылечусь?

— Я не обещать исцеление. Я говорить, это бороться с ваш паразит.

— А в чем разница? И что это такое?

— Яйца крошечного паразита.

— Паразита?! — Хэнк оттолкнул коробку. — Ни за что в жизни!

— Вы правы. Не в моей жизни — в вашей жизни.

— Я не понимаю.

— Во Вселенная есть закон, детектив Соренсон: все должно есть. Что-то умирать, чтобы что-то мочь жить. Эти яйца паразита тоже. Люди не интересовать их. Они расти только в личинках, что жить в ваших легких. Они пожирать их изнутри и оставлять свои яйца.

— Чтобы убить паразита, нужен другой паразит? Это бред!

— Не бред. Это поэзия.

— Откуда я знаю, что мне не станет от них хуже?

Цзян улыбнулся, впервые изменив выражение лица.

— Хуже? Насколько хуже может быть, детектив Соренсон?