Эдгар Берроуз - Лана из Гатола Страница 28

– Кто там?

– Часовой, – ответил кто-то из сидящих возле костра. Стараясь ничем не выдать себя, я не спеша двинулся в том же направлении, что и часовой, от всей души желая, чтобы никто не пошел посмотреть, в чем дело.

– Клянусь, я видел там двоих, – произнес первый голос.

– Тебе всегда что-то мерещится.

Я все так же неспешно продолжал патрулирование, и вскоре они забыли о своем разговоре и начали беседовать на другую тему. Тогда я присел возле убитого часового, снял его одежду и быстро натянул на себя. Теперь я превратился в панара, воина Хин Абтеля из далекого холодного северного города.

Отойдя подальше от костра, я оставил пост и решительно вошел в лагерь. Никто не обратил на меня внимания. Между кострами бродили мрачные солдаты, так что я не вызывал подозрений. Я прошел целый хаад и только тогда решил остановиться, осмотреться и смешаться с толпой воинов.

Я подсел к одинокому воину.

– Каор! – обратился я к нему с обычным марсианским приветствием.

– Каор! – ответил он. – Присаживайся. Я здесь чужой. У меня нет друзей в этом даре. (Дар – это боевое соединение, имеющее в своем составе тысячу воинов.) Я только что прибыл сюда с подкреплением из Панкора. Хорошо вырваться из этих вечно холодных стран и посмотреть на мир.

– Ты ни разу не покидал Панкор? – изумился я, считая, что Панкор один из северных городов и надеясь, что не ошибся.

– Нет. А ты?

– Я никогда не был в Панкоре. Я пантан, и только недавно поступил на службу к Абтелю.

– Значит, ты псих, – заявил мой собеседник.

– Почему?

– Ни один здравомыслящий человек не пойдет добровольно на службу к Абтелю. Ведь когда война кончится, тебе придется ехать в Панкор, если, конечно, тебе не повезет и тебя не убьют. Ты будешь заморожен в Панкоре на долгие годы до следующей войны. Как тебя зовут?

– Дотар Соят, – ответил я.

– А я Эм Тар. Я из Коболя.

– Но ты говорил, что из Панкора.

– Я родился в Панкоре. А откуда ты?

– У нас, пантанов, нет родины.

– Но где-то же ты родился.

– Чем меньше говоришь, тем лучше, – подмигнул я ему. Он решил, что я намекаю на какое-то преступление, из-за которого вынужден скрываться.

– Чем кончится война, как ты думаешь? – спросил я.

– Если Хин Абтель сможет уморить их голодом, то победит. Но взять город штурмом он не сможет. Эти гатолианцы – прекрасные воины, чего не скажешь о тех, кто собрался под знаменами Абтеля. У нас нет преданности Хин Абтелю, а гатолианцы дерутся за свой дом. Говорят, что жена Гохана – дочь великого воина Барсума, и если он узнает о войне, то приведет войска из Гелиума и нам придется копать себе могилы.

– У вас много пленников?

– Нет. Троих взяли утром: двух мужчин и дочь Гохана.

– Интересно. И что Абтель собирается делать с дочерью Гохана?

– Не знаю, но говорят, что он уже отослал ее в Панкор. Однако это слухи и им нельзя верить.

– У Хин Абтеля большой флот?

– Большой. Но главным образом все старье. Мало кто может управлять его флайерами.

– Я пилот.

– Только никому не говори об этом. А то тебя посадят на какую-нибудь развалину.

– Где посадочные площадки?

– Примерно с полхаада отсюда, – он указал направление.

– Ну что ж, прощай, Эм Тар, – сказал я, поднимаясь.

– Ты куда?

– Я лечу в Панкор по поручению Хин Абтеля.

V

Я прошел через лагерь к месту посадки флайеров. Аппараты стояли в полном беспорядке и были настолько дряхлыми, что я удивился, откуда Абтель выкопал такую рухлядь. Это были не боевые корабли, а экспонаты для музея.

Возле костров сидели воины. Полагая, что они охраняют флайеры, я подошел к ним.

– Где офицер? – требовательно спросил я.

– Там, – ответил один, махнув рукой в сторону самого большого флайера. – Ты… ты хочешь видеть его?

– Да.

– Но он, скорее всего, пьян.

– Он пьян в стельку, – подтвердил второй.

– Как его имя? – спросил я.

– Одвар Фор Сан, – ответил воин. (Одвар – это чин, соответствующий званию генерала; у него под командой флот и десять тысяч воинов.)

– Спасибо. Я иду к нему.

– Не стоит. Когда он пьян, то зол, как ульсио.

Я направился к кораблю. Флайер был весь побит и искорежен. У трапа стоял воин с обнаженным мечом.

– Что тебе надо? – спросил он.

– У меня письмо для одвара Фор Сана.

– От кого?

– Не твое дело. Передай одвару, что его хочет видеть по важному делу Дотар Соят.

Воин насмешливо отсалютовал:

– А я и не знал, что ты командующий. Почему ты не хочешь сообщить мне, кто тебя послал?

Я улыбнулся.

– Никто не может знать доподлинно, кто перед ним.

– Если у тебя действительно письмо для старого ульсио, я вызову часового с корабля, но молись своим предкам, чтобы письмо оказалось действительно важным.

– Оно чрезвычайной важности, – заверил я стражника и не солгал. Это дело для меня слишком много значило.

Воин вызвал с корабля часового и приказал передать одвару, что Дорат Соят пришел с важным донесением. Я ждал минут пять, а затем меня пропустили на корабль и провели в одну из кают. Грузный, обрюзгший от пьянства человек сидел за столом, на котором стоял сосуд с вином и тяжелые металлические бокалы. Он презрительно посмотрел на меня из-под тяжело нависших век.

– Чего ты хочешь, грязный сын калота? – спросил он. – И чего хочет этот идиот?

Я предположил, что он видимо имеет в виду Хин Абтеля. Что же, если он полагал, что послание от джеддака джеддаков, тем лучше.

– Я направлен к вам на корабль как опытный пилот.

– Он послал тебя ко мне в такое время, чтобы ты представился мне? – наливаясь кровью, рявкнул он.

– У тебя мало опытных пилотов. Я пантан и летал на всех видах флайеров. Я думал, что ты будешь рад взять меня на службу. Я навигатор и знаком со всеми новейшими приборами, но если я тебе не нужен, то предложу свои услуги кому-нибудь другому.

Он был слишком пьян, иначе мне не удалось бы так легко обмануть его. Он сделал вид, что обдумывает мое предложение, налил себе полный бокал вина и выпил его в два глотка. Затем наполнил второй бокал и подтолкнул его ко мне, выплеснув большую часть на стол.

– Пей! – приказал он.

– Не сейчас, я не пью на службе.

– Ты не на службе.

– Я всегда на службе. Меня в любой момент могут отправить в полет.

Он еще немного подумал, выпил бокал и снова толкнул его ко мне.

– Какой корабль ты думаешь дать мне? – спросил я, решив идти напролом. Фор Сан не обратил внимания на мои слова. Он был занят ювелирной работой – пытался наполнить еще один бокал. Операция прошла без видимого успеха – большая часть пролилась ему на колени.

Я снова повторил вопрос. Он застыл на некоторое время, потом попытался принять позу, достойную командира.