Майкл Муркок - Ледовая Шхуна / The Ice Schooner [= Ледовая шхуна, или Экспедиция в Нью-Йорк] Страница 28

По-прежнему сидевший на мачте Уркварт разразился хохотом, разорвав тишину. Многие из команды с криками отошли от борта, радостно указывая на Арфлейна. С каменным лицом под приветствия команды он вернулся на мостик. Затем, подняв с палубы мегафон, он приложил его к губам.

— Все наверх! Убрать паруса! Пошевеливайтесь!

Несмотря на охватившее их возбуждение, матросы с готовностью подчинились приказу.

На баке появился Потчнефф, смерив Арфлейна странным тяжелым взглядом. Утерев лоб рукавом, он пошел по направлению к нижней палубе.

— Уберите абордажные крючья, мистер Потчнефф, — закричал ему Арфлейн. — Теперь мы вне опасности.

Оглянувшись на исчезающую позади трещину, он поздравил себя со счастливой судьбой. Если бы он не решился продолжать спуск на полной скорости, трещина поглотила бы их. Корабль перелетел по воздуху сорок футов.

Вернувшись в рубку, он проверил работоспособность полозьев и штурвала. На первый взгляд, они действовали исправно, но ему захотелось убедиться, что с ними не случилось какой-нибудь незаметной поломки.

К тому времени, как корабль, убрав паруса, медленно остановился, Арфлейн уже был готов спуститься за борт. Он сбросил на лед веревочную лестницу. Большие полозья местами дали трещины, но в целом оставались неповрежденными. С восхищением взглянув на корабль, он погладил рукой один из шпангоутов, понимая, что никакое другое судно не выдержало бы такого приземления.

Поднявшись на палубу, он столкнулся с Янеком Ульсенном. Мрачное лицо Янека потемнело от гнева. Рядом с ним, с пылающим взглядом, стояла Ульрика. Рядом с ними, как всегда, безмятежно улыбался Манфред.

— Поздравляю, капитан, — произнес он. — Великое предвидение!

— Вы беспечный глупец! — напал на Арфлейна Ульсенн. — Мы едва все не погибли! Команда может подумать, что вы предвидели трещину, но я знаю, что это не так. Мы потеряли их доверие!

Заявление было явно фальшивым. Рассмеявшись, Арфлейн осмотрел корабль.

— Кажется, команда расположена ко мне.

Естественная реакция, когда опасность позади. Подождите, когда они поймут, что вы проделали с ними!

— Я склонен думать, кузен, — произнес Манфред, — что это происшествие вернет их веру в капитана и его удачу.

Арфлейн взглянул на Ульрику. Поначалу она пыталась избежать его взгляда. Но затем посмотрела на него, и он прочитал восхищение в ее глазах.

Внезапно ее взгляд стал холодным, как лед. Взяв Ульрику за руку, Манфред отвел ее в каюту, но Ульсенн не отступал от Арфлейна.

— Вы убьете всех нас, брершиллец! — Казалось, что он не сознает, что Арфлейн не обращает на него никакого внимания.

Страх заставил его забыть недавнее предупреждение.

Арфлейн спокойно смотрел на Ульсенна.

— Я несомненно убью кого-нибудь однажды! — Улыбнувшись, он пошел к фордеку под восхищенными взглядами экипажа.

Оставив плато позади, корабль набрал неплохую скорость. Но широкая, во весь горизонт, стена льда за кормой была хорошо видна еще несколько дней. Воздух потеплел, снега стало меньше. Арфлейн чувствовал себя не в своей тарелке, видя, как дрожит теплый воздух, создавая подчас довольно странные воздушные образы из ничего. Впереди, насколько хватало глаз, тянулись глетчеры. Ощущая все возрастающее тепло, Арфлейн начал опасаться, что они могут влететь прямо в пролом во льду. Ледовые проломы образовывались там, где слой льда уменьшался, благодаря течению подземной реки. Корабль, не рассчитанный на плавание по воде, попав в пролом, имел немного шансов выбраться на сушу и чаще всего тонул.

Двигаясь по курсу норд-вест-норд, шхуна приближалась к экватору. Жизнь на ней шла обычным порядком. Прошлое состояние Арфлейна было забыто, его удача оценена по достоинству всем экипажем.

Лишь Потчнефф удивлял Арфлейна, отказывая ему в прощении за прошлые обиды. Большую часть времени он проводил с Янеком Ульсенном, и часто их можно было видеть гуляющими по палубе. Эта дружба весьма раздражала Арфлейна. Он понимал, что Потчнефф предал его, но он не мог приказать офицеру избрать другую компанию. Он даже чувствовал некоторую жалость к Ульсенну: должен же быть у человека хоть один товарищ в путешествии.

Уркварт по старой привычке много времени проводил с Арфлейном на мостике. Они редко разговаривали, но чувство товарищества между ними сильно окрепло. Арфлейн даже мог видеться с Ульрикой, не пытаясь вызвать у нее ответную реакцию. К тому же он стал более терпимым к беззаботной веселости Манфреда.

Единственное, что его беспокоило, — это тепло. Температура воздуха поднялась на несколько градусов выше нуля, и экипаж работал раздетым до пояса. Арфлейн, вопреки своей воле, также был вынужден снять тяжелую меховую куртку. Уркварт, однако, отказался снять с себя хоть какую-то часть одежды и стойко переносил этот дискомфорт.

Арфлейн постоянно держал на вахте двух дозорных, выискивающих тонкий лед, лежащий на курсе. Ночью он убирал все паруса и, выбросив за борт абордажные крючья, дрейфовал малой скоростью.

Ветер был слабый, и за день они проходили совсем немного. Изредка перед ними возникали миражи, обычно в форме перевернутых глетчеров. Арфлейну стоило немалого труда объяснить это явление суеверным матросам, расценивающим миражи как некое предзнаменование.

Так продолжалось до тех пор, пока в один прекрасный день ветер не стих окончательно и они остановились посреди льдов.

Глава 13

ГАРПУН

Они стояли на месте всю следующую неделю. Лед ослепительно блестел под солнцем. Члены экипажа, разбившись на отдельные группы, угрюмо занимались простыми играми, изредка бросая отдельные фразы.

Благодаря одинаковым солнцезащитным козырькам, матросы походили на диковинных птиц, усевшихся на палубе для отдыха.

Офицеры старались занять их чем возможно, но работы на корабле было совсем мало. Теперь они подчинялись приказам Арфлейна уже не с такой готовностью. Настроение команды ухудшалось с каждым днем.

Арфлейн был расстроен и становился все более раздражительным, в его голосе появились резкие нервные нотки.

Однажды к нему подошел Файдур — корабельный боцман, обросшее волосатое существо с густыми бровями.

— Прошу прощения, сэр, за то, что тревожу вас, но как долго мы…

— Спроси Ледовую Мать, не меня, — отрезал Арфлейн.

На чистом небе не было ни единого облачка. С угрюмым видом Арфлейн бродил по кораблю, возвращаясь мыслями к Ульрике Ульсенн.

Как-то, стоя на мостике, он увидел, что Янек Ульсенн и Потчнефф о чем-то оживленно беседуют с группой матросов, среди которых был и Файдур. По взглядам, которые они бросали на мостик, он мог представить себе, о ком шел разговор. Он вопросительно посмотрел на прислонившегося к рубке Уркварта, гарпунщик пожал плечами.