Джон Далмас - Фанглит Страница 28

Я никогда не видел раньше, чтобы Арно снимал свою кольчугу. Под ней оказалась одежда из мягкой кожи до колен длиной. Вероятно, она предохраняла тело от кольчуги.

Я лежал несколько минут, думая, что вряд ли смогу уснуть. Все настолько чуждо, а я уже проспал шесть часов. Но в следующий момент я услышал, что Арно говорит: "Пора вставать". Когда я открыл глаза, был уже день. Я начал чесаться.

Арно, снова надевший свою кольчугу, провел меня вниз по лестнице на завтрак в "большой зал". В зале было сыро, плохо пахло, на полу лежали несколько больших поджарых псов, будто ждали кормежки. Почему-то пол был покрыт длинной жесткой травой.

За длинным столом сидели барон и его десять воинов, плюс шесть Арно, и еще человек в одежде монаха. Я догадался, что это священник, о котором упоминал Арно. Вместе с бароном и Арно получалось восемнадцать рыцарей и сержантов - ужасно много смертоносных воинов в одной комнате. Всех размеров, от низенького и плотного человека пяти футов двух дюймов до Брислью, не менее шести футов двух дюймов. Но все выглядели свирепыми, сильными и безрассудными, как будто готовыми к любой авантюре.

Самым младшим из них было не более пятнадцати лет, но они считались такими же мужчинами, как и остальные. Самому старшему - не менее сорока и не более пятидесяти. Трудно судить, так как у него не было зубов, и, возможно, он выглядел старше своего возраста. Он, похоже, готов убить любого по одному слову барона, и не мигнув при этом.

Арно представил меня им, и мы сели, а слуги принесли еду. Трудно поверить, какие они были грязные! Единственное, что грязнее их одежды, их руки. Я радовался, что когда мы с Денин прилетели на Фанглит, мы приняли антиинфектант широкого действия.

Пищей служила каша, сделанная из зерен какого-то растения. В кашу клали жидкость, которую называли медом - она сладкая и очень вкусная. Было также жареное мясо, черствый хлеб, сыр и варево из овощей. Все в целом не так уж плохо, только приготовлено неважно. Вкуснее всего мед.

Ели при помощи пальцев и кинжалов, поэтому я поступил так же. Кинжала у меня не было, но я использовал свой поясной нож. Еду запивали пивом, почти таким же, как эвдашское, только здесь пиво теплое и кислое и, похоже, менее крепкое. Папа варит гораздо лучшее.

Когда мы впервые вошли и Арно представлял меня, мужчины открыто меня рассматривали. Похоже, у них сложилось не очень лестное представление обо мне, может быть потому, что на мне не было кольчуги и меча. А может, потому что я не могу ударом кулака свалить лошадь.

Священник, однако, смотрел на меня подозрительно, сжав губы и сузив глаза. Я сразу понял, что с ним нужно быть особенно осторожным. Конечно, он меня не ударит мечом, но если он решит, что я демон, то мне несдобровать. Я видел, что он обратил внимание на крест аббата, висевший у меня на шее, но это не произвело на него впечатления, как я надеялся.

Все занялись едой и молчали. Только когда поели, барон взглянул на Арно.

- Значит это один из небесных людей? - сказал он. - А что он может?

- Он вам покажет, - ответил Арно. - Позови слугу.

Барон взглянул на него, будто хотел угадать, что он задумал.

- Отис! - взревел барон, и к нам бегом бросился толстый краснолицый слуга.

Арно повернулся ко мне.

- Сэр Ларн, - сказал он. - Будь так добр, продемонстрируй действие своего амулета на этом виллане.

Будь так добр! Я взглянул на бедного Отиса. Он не согласится с тем, что я добр. Он мне ничего плохого не сделал и, вероятно, не сделает, а я ему? Мысленно я попросил у него прощения; то, что я собираюсь сделать, не смертельно и в целом не опасно.

Выйдя из-за стола, я сказал:

- Отис, отойди на пять шагов и встань на колени.

Я решил, что демонстрация будет эффективней, если он будет дальше от меня.

Я чувствовал на себе удивленный взгляд барона. Отис попятился и с обеспокоенным видом встал на колени. Я объяснил барону:

- Не хочу, чтобы он поранился, падая.

Потом я снял станнер с пояса, поставил его на среднюю мощность и уложил бедного Отиса. Отис упал. Все, кроме Арно и меня, смотрели на него.

- Он мертв? - спросил барон.

Я все время боялся сказать что-нибудь не так. Надо удовлетворить барона, не оскорбив священника. Надо помнить все, что я слышал от Арно и монахов, и надеяться на лучшее. Я решил, что лучше всего мне сейчас успокоиться и постараться ускорить развитие событий.

- Нет, он не мертв, - ответил я. - Я мог его убить. Я могу убить человека, лишить сознания или просто парализовать. Отис спустя некоторое время придет в себя с головной болью. Я не хотел убивать честного слугу и христианина.

Несколько секунд он смотрел на меня, его густые брови сошлись на переносице.

- Пошли со мной, - сказал он, вставая. - Все пошли со мной. - Мы вслед за ним вышли во двор и пошли к конюшне, конюх встретил нас у входа в нее.

- Приведи Буйного! - приказал барон.

Конюх, вероятно, был старым рыцарем. Он не кланялся, как слуги, держался прямо, на поясе у него был кинжал; в нем чувствовалось достоинство. Он помолчал всего секунду и кивнул.

- Да, господин, - сказал он и, хромая, пошел в конюшню. Кто такой Буйный? Конюх вывел свирепую лошадь. Судя по всему, она не была даже боевой. Я бы назвал ее охотничьей.

- Отойди, Ранульф, - сказал барон, и конюх отошел от лошади. Барон повернулся ко мне. - Сделай с лошадью так, как ты сделал с Отисом.

Я не знал, справится ли станнер с таким большим животным, поэтому настроил его на полную мощность и на узкий луч. Потом с расстояния примерно в пятнадцать футов нацелился в голову Буйного и нажал курок. Лошадь упала, будто ее ударили гигантским молотом. Ранульф, пораженный, посмотрел на нее, потом наклонился и открыл один лошадиный глаз. Потом потрогал горло, будто нащупывая пульс.

- Лошадь мертва, - сказал он. Голос его звучал угнетенно.

Барон поджал губы, потом кивнул.

- Никто так и не смог оседлать его, - сказал он. - Не надо было быть таким норовистым. - Резко повернулся и ушел обратно в дом, все пошли за ним и снова сели за стол.

Все молчали, но я почти слышал, как работают их мозги. Арно выглядел как кот, получивший блюдце сметаны. Барон пустил кувшин с пивом вдоль стола, и все, кроме меня, отпили из него. Меня мучили угрызения совести, особенно из-за лошади. Я не возражаю против выстрелов по полицейским, но Отис и Буйный тут ни при чем.

В первый раз с того момента, как позвали Отиса, я взглянул на священника, да и то мельком. Он больше не смотрел на меня подозрительно. Да и враждебность в нем больше не чувствовалась.

Барон выпил теплого пива, вытер рот обратной стороной ладони и громко рыгнул. Потом, повернувшись к священнику, сказал:

- Отец Дрого, покажи небесному лорду замок. Пусть посмотрит, как тренируются ребята, и вообще что хочет. - Он рассмеялся. Можешь заодно проверить, как он знает катехизис.