Светлана Сухомизская - Невеста колдуна Страница 29

- А тебе не приходило в голову, что инициатива могла исходить не от Бориса, а от Юли?

Кирилл фыркнул:

- Да зачем он ей нужен? Понимаешь, у Юли есть одна сильная эрогенная зона - кошелек. У Бориса денег нет. То есть, конечно, нет столько, сколько нужно ей. Командовать им она может, и с большим удовольствием, но позволить ему что-нибудь... Нет, я даже представить себе этого не могу.

Пока Кирилл произносил эти слова, я рассеянно глазела по сторонам и вдруг замерла.

Уверенный, что на него не обращают никакого внимания, охранник смотрел на Кирилла. И столько откровенной издевки было в этом взгляде, что мне сразу стало ясно: Могила очень хорошо осведомлен об отношениях Юли и Бориса. И для него, в отличие от Кирилла, подлинный характер их отношений не составляет никакого секрета. Надо будет с ним поговoрить. Потом. Без свидетелей.

Не успела я об этом подумать, как на дороге показались оба предмета нашего оживленного обсуждения.

- Видела сейчас Вадима Терентьева, - сказала Юля, наблюдая, как Борис расстилает второе одеяло.

- Терентьева? Это который внук колдуна, что ли? - Кирилл перевернулся на бок.

- Ну да. У него явно с головой беда. В камуфляже, с бородой. Вопросы какие-то идиотские задает. Бред, короче. Я вчера у деда с бабкой когда была, дед мне сказал, что несколько раз видел, как Вадим ночью в лес уходил. У меня иногда такое чувство, будто он не понял, что уже вернулся из Чечни.

- Он был в Чечне? - переспросил Кирилл.

- Ну да! Его после института в армию загребли. А мать, зараза, даже не почесалась, чтобы сыночка отмазать. Ну, его в Чечню и отправили, в полевой госпиталь.

- Подумаешь, госпиталь! - хмыкнул Кирилл. - Вот если бы на передовую, я понимаю...

- Много ты понимаешь! - Юлия посмотрела на него почти брезгливо. - Там что госпиталь, что передовая - один черт. Его же ранили, я уж не знаю, что там случилось, но он потом в госпитале месяца три пролежал, если не больше.

- А почему внук колдуна? - спросила я.

Поскольку Юля не удостоила меня ответом, объяснять пришлось Кириллу:

- Да у него дед на старости лет слегка крышей поехал. Травки какие-то стал собирать, коренья. Сам все лечился и дачников наших заслуженных с их чадами и домочадцами лечил, кому охота была. И деревенские к нему приходили. Медицина наша, отечественная, сама знаешь какая, а денег дед не брал - отчего бы не сходить, не полечиться - ни очередей тебе, ни хамства, а та же халява. Ну а поскольку народ дикий и суеверный, то прозвали его колдуном. Так это к нему и прицепилось, а он только посмеивался - веселый был старикан. Помер, пока я в Кембридже тусовался.

По возвращении с пляжа я вошла в свою комнату, тихонько напевая под нос полонез Огинского, бросила на стул пакет... и обомлела.

Содержимое моей сумки было вывалено на пол, а содержимое рюкзака - на стол. Постель вся перетряхнута и тоже сброшена на пол. Шкаф, в котором, впрочем, не было ничего моего, - перевернут вверх дном.

С изумлением и злостью смотрела я на безoбразную картину, когда дверь моей комнаты Распахнулась и влетела Юля.

- Кто-то рылся в моих вещах! - визжала она. - Твоих рук дело, да?!

- Если ты хорошенько напряжешь свою память, то вспомнишь, что я все время была с вами, - сухо ответила я. - Кроме того, даже если я каким-то чудом раздвоилась, зачем мне было устраивать разгром у себя самой?

Теперь только увидевшая беспорядок в моей комнате, Юля озадаченно замолчала. В эту минуту на пороге появился Кирилл.

- Марин, у меня тут... Понятно, у тебя тоже.

- Это ее рук дело! Это она подстроила! Сговорилась с кем-нибудь! - снова завопила Юля.

- Замолчи, а? - зло ответил Кирилл. - Пойдем посмотрим, как там у Борьки.

У Бориса было то же самое. Приглядевшись, мы обнаружили следы обыска, только более аккуратного, и в других комнатах: кто-то методично обшарил все в наше отсутствие.

Домработницы и белесого Варфоломея в момент таинственного обыска в доме не было - они ездили в Краснозаводск за продуктами. Второй охранник и второй водитель все время были снаружи. Увидев результаты необъявленного визита, наши стражи уронили челюсти и долго таращили остекленевшие от изумления глаза.

Юля продолжала бушевать. Хотя, по ее собственным словам, у нее ничего не пропало, я заподозрила, что она привезла на дачу то ли фамильные бриллианты, то ли капсулу с красной ртутью.

Могила принялся звонить прямоугольному, потом Кирилл позвонил отцу. Словом, количество вставших на уши росло со страшной скоростью.

Не выдержав этого гама и кудахтанья, я незаметно смоталась в свою комнату. Звонить Себастьяну не собиралась - слишком велика честь. Мне просто хотелось немного собраться с мыслями.

Сегодняшнее происшествие может полностью изменить наше представление об этом деле. Возможно, Кирилла вовсе не собирались убивать, а хотели только припугнуть, чтобы получить какую-то вещь, принадлежащую ему одному или всему семейству Листовских. И, когда вымогательство не увенчалось успехом, преступник или преступники решили прибегнуть к обыкновенному воровству.

Что они искали? Удалось ли им это найти? И как они умудрились перерыть почти весь дом и остаться незамеченными?

На последний вопрос было только два ответа: либо охранник с водителем раззявы, каких поискать, либо хотя бы один из них находится с преступниками в сговоре.

Глава 21 АНГЕЛЫ СПОРЯТ

Ангелы сидели на диване в кабинете Ce6acтьяна, откуда пару минут назад вышел Листовский.

- ...Теперь необходимо сделать так, чтобы о предстоящем дне рождения узнало как можно больше народа, и в первую очередь - близкие Листовского, говорил Себастьян.

- Ну, близкие и так всегда узнают все первыми.

- Это когда праздник проходит дома. Нам же нужно точно известить их о месте и времени... Обо всем.

- Зачем предоставлять убийце такую фору? Чтобы он получше подготовился и смог обыграть нас?

- Нет. Чтобы он зашевелился и чем-нибудь выдал себя.

- А если мы так ничего и не заметим до самого дня рождения?

- Это неважно. Если он начнет готовиться заранее, у нас соберется гораздо больше улик.

- Если он начнет готовиться заранее, в его распоряжении будет больше времени, чтобы уничтожить все улики! Неужели ты этого не понимаешь?

- Невозможно уничтожить все улики. Такое бывает только в детективных романах, да и то потом обнаруживается, что улик было выше крыши, просто их никто, кроме главного, самого умного героя не заметил. Если следствие не может раскрыть дело, то обычно дело не в уликах, а в следователях.

- Ты говоришь это таким тоном, будто у нас с тобой не может быть ошибок! Кажется, я начинаю понимать, за что тебя сослали на землю, - ты действительно что-то слишком гордишься собой.