Андрэ Нортон - Буря над Колдуном. Испытание в Иноземье. Добыча Предтечи Страница 29

Теперь пленник спокойно сидел, опутанный сетью Шэнна, не отрываясь глядя на землянина, словно свободно мог смотреть на яркий луч фонаря. Странно, но Шэнн не почувствовал к внешнему виду этой рептилии того отвращения, какое испытал, впервые увидев жукорылого Трога. Неожиданно он положил фонарик на камень и шагнул в луч света, чтобы посмотреть в лицо этой твари, вышедшей из моря.

Не сводя глаз с Шэнна, пленник пошевелил верхней конечностью и машинальным движением поправил свой пояс. При виде этого жеста Шэнна поразила неожиданная догадка, и он пристальнее вгляделся в пленника. Несмотря на чужое строение костей и нечеловеческую кожу, существо производило впечатление грациозности и своеобразной красоты. Хрупкие конечности только подтверждали догадку Шэнна. Теперь им руководило уже не давление чужой воли, а собственное понятие о приличиях — Шэнн наклонился и разрезал державшие сеть верёвки.

Пленник, не отрываясь, смотрел, как Шэнн прячет нож, протягивает к нему руку. Немигающие желтые глаза глядели без всяких следов страха или паники, скорее со сдержанным любопытством и уверенностью в своём превосходстве. Шэнн сам не знал, почему, но он был уверен в том, что морское существо продолжает контролировать ситуацию и не пытается сопротивляться только потому, что не видит в нём никакой опасности. Странно, но эта подсознательная самоуверенность не вызвала у него раздражения — напротив, он был удивлён и озадачен.

— Друзья? — Шэнн заговорил на общем галактическом языке, Бэйсике, изобретённом Разведкой и Вольными Торговцами, семантика которого использовала верно выбранные интонации речи, выручавшие даже тогда, когда слова были незнакомы.

Тот не пошевелился, и землянину пришло в голову, что чужак может вообще не владеть разговорной речью. Юноша отступил на шаг, потянул за сеть, лежавшую у стройных ног существа, скомкал в руке грубые кожаные полосы и отбросил сеть в сторону.

— Друзья? — повторил он снова, протягивая к чужаку пустые руки, чтобы подчеркнуть значение слова. Может быть, чужой поймёт его мирные намерения по жестам.

Одним плавным, каким–то текучим движением чужой встал. Стоя, обитатель планеты оказался ещё хрупче; Шэнн, по меркам человеческой расы, был невысоким, но существо не превосходило ростом даже его: не больше пяти футов, V–образный вырост на голове доставал как раз до плеч юноши. Шэнн не знал, что за штучки висели у того на поясе, может быть, оружие; но если и так, то существо даже не пыталось вынуть его.

Оно протянуло вперёд четырёхпалую руку. Шэнн почувствовал лёгкое, как перо, прикосновение пальцев чужого на подбородке, они скользнули по губам, по щекам и, наконец, застыли, прижавшись ко лбу, между бровей. И вот тут возникла связь, не словами, и даже не осознанными мыслями. Ничего похожего на неприязнь, нет, это было бы слишком сильно сказано… Любопытство и сомнение. Не в землянине, а в предвзятых мыслях о нём. Шэнн оказался не таким, как думала обитательница моря, и это обеспокоило её, пошатнуло самоуверенность. Шэнн оказался прав в своей догадке. Он улыбнулся, почувствовал, что сейчас расхохочется, но не над существом, а над собой. Он действительно имел дело с женщиной, молодой женщиной, и по–своему весьма женственной, ничуть не меньше, чем любая земная девушка.

— Друзья? — спросил он в третий раз.

Но она всё ещё излучала настороженность, настороженность, смешанную с удивлением. А потом между ними проскользнуло чуть заметное понимание, и Шэнн чуть ли не разинул рот. Для этой молодой особы, возникшей из темноты, он, оказывается, вёл себя совсем не по–мужски. По её понятиям он должен был застыть в благоговении только потому, что она женского пола. И вести себя мужчина должен скромно, даже не помышляя о равенстве полое. Сначала Шэнн почувствовал её легкую злость, потом любопытство Взяло верх, а ответа на свой вопрос он так и не получил.

Кончики её пальцев больше не связывали их. Она отступила назад и потянулась к кармашку на поясе. Шэнн подозрительно проследил за её рукой. И поскольку не очень–то ей доверял, то свистнул.

Она вскинула голову. Может быть, она и была немой, но не глухой — это точно. Она повернулась в сторону котловины, откуда в ответ на призыв Шэнна раздалось ворчание росомах. Её профиль что–то напомнил Шэнну… Только то изображение было золотисто–жёлтым, а не серебряным, и без всяких украшений. Да, он видел такое на маленькой картине в каюте одного из офицеров космического корабля. Старая земная легенда, «Дракон» — так офицер называл то существо. Только у того было тело змеи, ноги ящерицы и ещё крылья.

Шэнн неожиданно вздрогнул, сообразив, что задумался и забылся, или это она каким–то способом заставила его подумать о другом? Теперь она держала своими изогнутыми пальцами какой–то предмет, не сводя с юноши своих немигающих жёлтых глаз. Эти глаза… глаза… Шэнн с трудом услышал тревожный вой росомах. Он попытался выхватить станнер, но не успел…

Его окружил туман, скрывший камни, котловину в центре острова, светящиеся растения, ночное небо, яркий луч фонаря, — и он шёл сквозь этот туман как в жутком сне, когда любое движение требует больших усилий, словно идёшь навстречу быстрому течению. Звук, зрение — его лишили этих чувств. В отчаянии Шэнн опёрся на единственное, что у него оставалось, — на осознание себя как человека. Он — Шэнн Лэнти, землянин, из Свалок Тайр, служит в Разведке. Какая–то часть его снова и снова отчаянно твердила эти факты, сражаясь с ошеломлявшей воображение силой, заглушавшей в нём всякие следы личности, превращавшей его в орудие — или оружие — чужой воли.

Землянин боролся, отчаянно и беззвучно, и поле битвы было в нём самом, уголком разума он понимал, что его тело уже выполняет чужие команды.

«Я Шэнн! — беззвучно заорал он. — Я — это я! У меня две руки, две ноги… Я думаю сам! Я — человек!»

И он почувствовал ответ: удар чужой воли, подавляющий зачатки сопротивления, нахлынувшую волну, накрывшую его с головой, и кроме того… еле заметные признаки удивления, отблески тревоги.

«Я человек!» — он бросил эту мысль с такой же силой, как когда–то кидал в Трогов примитивные копья. Потому что борьба его сознания с этой страшной силой выглядела так же, как копьё против бластера.

«Я Шэнн Лэнти, землянин, мужчина…» — это факты. И никакой туман не сотрет их из его головы, не отнимет у него достоинства.

И опять он почувствовал еле заметное ослабление давления, словно нечто собиралось с силами перед последним ударом. Как за соломинку, он уцепился за эти три факта, лихорадочно вспоминая другие, которые могли бы послужить оружием.

Сны, они боролись с ним во сне, и с помощью сна! А противоположность снов — факты. Его имя, его раса, его пол — это факты. И сама планета Колдун — тоже факт. Земля у него под ногами — факт. Море, омывающее этот остров, — факт. Воздух, которым он дышит, всё вокруг — факты, это всё факты. Его личность заточили во взбунтовавшемся теле — но само это тело было настоящим. Он попытался ощутить себя. Ведь кровь продолжала течь по его жилам, воздух наполнял его грудь, и юноша изо всех сил старался ощутить всё это.