Альфред Ван Вогт - «Если», 1995 № 10 Страница 29

— Эхо зал заседаний королевского совета, а не армейская казарма, и вести себя здесь следует соответствующим образом.

В помещении установилась мертвая тишина, которую нарушил голос Толлера.

— Судя по сравнениям, к которым прибегает принц Леддравор, он привык воевать исключительно с женщинами, — сказал он, обращаясь к стоявшему рядом Сиссту. Тот побледнел и отодвинулся, показывая всем своим видом, что оказался поблизости от младшего Маракайна совершенно случайно. Принц обернулся и оглядел Толлера с ног до головы.

— Кто ты? — спросил наконец Леддравор.

— Меня зовут Толлер Маракайн, принц.

Леддравор улыбнулся, и Толлеру почему-то стало страшно.

— Что ж, Толлер Маракайн, — сказал Леддравор, — счастье, что в доме моего отца не носят личного оружия.

— Счастье? — переспросил Толлер, не обращая внимания на голос рассудка, который настойчиво убеждал остановиться. — Для кого?

Леддравор по-прежнему улыбался, но теперь это была улыбка, способная повергнуть в трепет даже отчаянного храбреца. Он шагнул вперед.

— Ваше величество! — воскликнул магистр Гло. Умоляю, ради блага нашего любимого Колкоррона, выслушайте меня. Я хочу предложить то, что связано с самим существованием нашей великой нации.

— Подожди, Гло. Леддравор, сейчас же вернись на место!

Леддравор помедлил, отвернулся от Толлера, медленно направился к трону. Опустившись, он тут же вполголоса сказал что-то королю и задумчиво поглядел на Толлера.

Король сделал знак церемонимейстеру, и по залу вновь прокатился гулкий звук.

— Магистр Гло! — голос короля Прада звучал теперь угрожающе спокойно. — Приношу извинения за неучтивость по отношению к людям, которые тебя сопровождают. Но прежде чем получишь слово, ответь на такой вопрос: сможешь ли ты изложить все коротко и сжато?

— Конечно!

— В таком случае, излагай.

Гло поклонился и начал:

— Ваше величество, у ученого есть много обязанностей и за многое он несет ответственность… Он должен не только постигать прошлое и настоящее, но и проникать в будущее… И чем оно загадочнее, тем…

— Дальше, Гло, дальше!

— Хорошо, ваше величество. Исследования привели меня к выводу, что трудности с получением бракки и энергетических кристаллов, угрожающие благополучию Колкоррона, в ближайшее время не преодолеть. Проблем множество, каждый день приносит все новые, и встречать их нужно во всеоружии. Если мы хотим сохранить за собой первенство среди народов, населяющих Мир, нам следует забыть о стычках с соседями и устремиться в небо! Над нами целая планета — Верхний Мир, который, точно спелый плод, ждет чтобы его сорвали. Нашим ученым вполне по силам сконструировать такой воздушный корабль… — Конец фразы потонул в хохоте: смеялись все, за исключением помощников Гло и какого-то человека в одежде священника. Толлер узнал прелата Балаунтара.

— Заставь старого дурака сесть, — злобно прошипел Харгет, стискивая плечо Лейна.

— Каким образом? — Лейн страдальчески сморщился.

— Сделай что-нибудь, а то он всех нас выставит полными идиотами!

— Давно доказано, что Мир и Верхний Мир имеют общую атмосферу, — разглагольствовал Гло. — Архивы Зеленой Горы содержат подробные чертежи воздушных кораблей, способных подняться…

— Именем Церкви повелеваю тебе прекратить кощунственные речи! — вскричал прелат.

Судя по всему, в отличие от многих клириков, которые верили только на словах, он являлся истинным приверженцем учения о переселении душ. Это учение утверждало, что душа человека после смерти отправляется в Верхний Мир, откуда со временем возвращается в тело очередного новорожденного; иными словами, существует бесконечная цепь смертей и рождений души.

Гло лишь отмахнулся.

— Основная трудность заключается в том, как преодолеть полосу невесомости. Эту проблему можно решить, оборудовав каждый корабль реактивными трубками, которые…

Гло вдруг замолчал: Балаунтар, от которого никто не ожидал такой прыти, в два шага преодолел разделявшее их расстояние и зажал магистру рот. Толлер вскочил, схватил прелата за руки и оттащил от Гло. Балаунтар беспомощно трепыхался, не в силах вырваться из железной хватки. Толлер приподнял священника над полом и отнес на скамью.

Все снова засмеялись, но смех мгновенно стих, едва король поднялся со своего места.

Прад заговорил громко и отчетливо, каждое слово разило подобно клинку.

— Магистр Гло, ты посмел надругаться над нашей верой. Избавь нас от своего присутствия и учти — как только освобожусь от срочных дел, я серьезно обдумаю твое будущее. Да, и не забудь прихватить с собой своих помощников, которые, похоже, ничуть не умнее господина. Что же касается тебя, Балаунтар, — продолжал король, поворачиваясь к прелату, — ты повел себя самым возмутительным образом. Священнику не пристало поддаваться на провокации. Потому мне не в чем упрекнуть этого молодого человека, хоть он и не отличается изысканностью манер.

Лейн и Боррит Харгет подхватили Гло и повели к выходу. Толлер двинулся следом. Внезапно он сообразил, что принц Леддравор, должно быть, получил от отца изрядный нагоняй, раз до сих пор помалкивает. Толлер оглянулся и увидел, что Леддравор не сводит с него глаз. Когда принц поймал взгляд Толлера, его губы тронула злобная усмешка.

Глава 5

Генерал Рисдел Далакотт проснулся на рассвете и немедленно встал с постели — за шестьдесят восемь лет жизни он редко нарушал это правило. Он несколько раз прошелся по комнате. Боль и онемение в ноге постепенно проходили, шаг становился все тверже. Минуло около тридцати лет с того вечернего дня, когда во время первой кампании в Сорке тяжелое меррилское копье раздробило ему бедренную кость. С тех пор рана не переставала беспокоить; боль отпускала нечасто и ненадолго.

Размяв мышцы, он прошел в примыкавшую к спальне маленькую ванную, повернул бракковый рычаг на стене, и из дырчатого потолка полилась горячая вода. Это напомнило генералу, что он не дома, в Тромфе, не в своем спартанском жилище.

Сегодня его внуку Хэлли исполняется двенадцать лет, и, чтобы доказать свое право на поступление в военную академию, мальчик должен пройти посвящение — в одиночку расправиться с птертой. Далакотту вспомнилось, с какой гордостью он наблюдал, как проходил испытание его сын Оде-ран.

Одеран! Военная карьера сына оборвалась, когда ему было тридцать три года — он погиб в воздушной катастрофе в Ялрофаке.

Далакотт оделся, вышел из спальни и спустился в столовую. Там, несмотря на ранний час, сидела за круглым столом невестка Конна.