Елена Горбачевская - Другая проекция Страница 29

— Здравствуй! — ответила я ему. Почему он не проходит в помещение, а выглядывает из отверстия, как птичка из скворечника, подумала я. Наверное, слишком громко, поскольку в разговор тут же вмешался Салатовенький:

— Твой собеседник находится очень далеко, расстояние до его местонахождения составляет около полутора тысяч ваших километров, по этой причине он активизировал коммуникационный канал, — пояснил он. Для тупых. Ну да, почему тетенька не вылезет из телевизора и не присядет к нам на диванчик. Могла бы и сама догадаться.

— Тебе предстоит чрезвычайно трудное и опасное перемещение, человек! Ты должен строго соблюдать мои инструкции, иначе твое разрушение неминуемо. Также ты должен активизировать все резервы твоего организма. Для этого ты предварительно должен поглотить столько энергетической жидкости, сколько сможешь, — напутствовал меня Лимончик, — Состояние туннеля крайне нестабильно, но тем не менее подчинено законам математики. Через промежуток времени, эквивалентный половине часа в твоем мире, активность канала станет максимальной. Этот факт означает, что сложатся наиболее благоприятные условия для твоего перемещения, поэтому к назначенному времени ты должен быть готов. Наши специалисты придадут тебе максимально возможное ускорение для прохода через канал, но его может не хватить. Ты уже овладел навыками энергетического баланса, которые тебе предстоит использовать с максимальной эффективностью. Ты обладаешь специфической энергией эмоциональных усилий и должен будешь максимально использовать эту энергию.

— То есть максимально сосредоточиться на своей цели, на стремлении попасть домой? — переспросила я.

— Ты мыслишь правильно. И еще. Каждый момент твоего перемещения по туннелю ты должен стараться контролировать свое сознание, иначе ты можешь разминуться с твоей целью.

Лимончик замолчал, а я вдруг задумалась, что же будет дальше, если я все-таки вернусь. Как долго я отсутствую? Месяц? Год? Столетие? Кого и что я застану, даже если вернусь? Может быть, моими ровесниками будут внуки моих подружек? Будет ли у меня обычное белковое тело, хоть самое завалященькое, или мне так и придется существовать в виде красноволосого полупрозрачного монстра? А вдруг я окажусь в африканских джунглях? Я же распугаю своим видом всех горилл, которые перемрут от инфаркта, а ведь они занесены в Красную книгу. Можно подумать, что такое чудище с восторгом встретят в более населенных местах земного шарика. Укокошат в два счета. И будут правы. И в конце концов, будет ли у меня какая-либо одежда?

Надо же, стоит подумать о привычной земной обстановке, как возвращаются обычные представления о приличиях. Последнее время я ведь абсолютно не испытывала неудобства из-за отсутствия одежды. Все верно, но предстать перед своими коллегами по лаборатории в голом виде как-то не очень хотелось. Да и зима на дворе, холера ясная!

— А если все сложится удачно, то куда я попаду? Кем или чем я буду? Сколько времени прошло на Земле? — меня прорвало, я буквально засыпала их вопросами и напряженно застыла в ожидании ответа.

— За время твоего пребывания вне твоего мира для твоей энергетической структуры прошло около трехсот сорока суток в ваших временных единицах. Но в других проекциях многоразмерной вселенной такая координата, как время, изменяется по закономерностям, отличным от каждого отдельного из миров. Поскольку еще существует тоннель, ты можешь сделать вывод, что находишься в той же временной точке, в которой начал свои перемещения. Также тоннель открыт только в одну пространственную точку твоего мира, ту, где ты находился в момент открытия туннеля. Но мы не можем вернуть тебя в ту самую точку времени, поскольку произойдет та же катастрофа с теми же результатами, только туннель станет неуправляем и разразится гигантский катаклизм, которого мы стараемся избежать. Поэтому мы должны вернуть тебя в другое время (У меня екнуло сердце!), за 5 — 10 ваших секунд до открытия тоннеля. Более точное время твоего прибытия я не смогу указать, поскольку оно будет зависеть от скорости твоего перемещения по тоннелю. Помни, человек! Если ты будешь двигаться слишком медленно, то возможен вариант столкновения тебя с твоей же энергетической структурой, ввергнутой в туннель. Результатом этого явления также будет катаклизм. Дать тебе больший промежуток времени для действий мы не сможем, поскольку для этого не хватит нашей энергии.

Когда ты прибудешь в свой мир, ты эти 5 или 10 секунд не будешь обладать белковым телом, только теперешней энергетической структурой. Но ты должен будешь предотвратить катастрофу, вызвавшую появление туннеля. Если ты успеешь сделать все правильно, то туннель закроется, и катаклизм будет предотвращен, — закончил Лимончик свой инструктаж. Его сверкающая поверхность вдруг потускнела, проступили темные пятна. Как на Солнышке.

— Я обязан предупредить тебя человек, — в его словах, обычно строгих и суровых, вдруг появилась что-то похожее на душевную боль, как будто они давались ему с большим трудом, — Если ты все сделаешь правильно, катаклизм будет предотвращен со стопроцентной вероятностью. После этого теоретически твоя нынешняя энергетическая структура должна будет воссоединиться с белковой оболочкой. Поскольку белковая оболочка уже будет содержать энергетическую структуру, ту, которая была у тебя до катастрофы, возможен энергетический конфликт, — он снова замолчал.

— И что при этом произойдет? — поежившись, спросила я.

— Наши мыслители не могут дать однозначный ответ на этот вопрос. Они могут представить только следующие вероятности: 10% — гармоничное слияние, 90% — вхождение в резонанс и гибель обеих оболочек, а следовательно, и твоя безвозвратная гибель, человек! Ты должен принимать решение сам, — наконец-то Лимончик высказал все.

— Я уже приняла решение. Я готова, — ответила я.

Вздохнуть бы. Надо же, расклад: кувыркайся по этому туннелю, предотвращай аварию, спасай саму себя, не имея даже тела, а потом неизвестно, будешь ли еще жива. А впрочем, какая разница, двум смертям не бывать, а одной не миновать. Какое имеет значение моя жизнь, с которой я давно мысленно простилась, если через два месяца люди будут пить шампанское на Новый год, детишки станут лепить снеговиков, а в мае зацветут сады? Если будет жить Сережа? И все-все остальные, добрые и злые, красивые и не очень — если все будут жить, любить, сочинять прекрасные стихи и совершать глупые поступки? Если каждый день на востоке будет подниматься Солнце?

Интересно, что все-таки он подразумевал под безвозвратной гибелью? Что, разве бывает еще и гибель возвратная? Я уже было собралась спросить, как услышала мысли Салатовенького: