Юрий Никитин - Ахилл Страница 3

Нестор со стоном бросился на середину шатра, его белая борода расстилалась следом, как снежный вихрь. Растопырив трясущиеся руки, он прокричал:

- Опомнитесь! Опомнитесь, герои! Мы еще не вступили в бой, а распри уже начались!

Ахилл первым опустил топор. Россы по его знаку бросили мечи в ножны. Не сказав ни слова, князь мирмидонян повернулся и, сопровождаемый своими воинами, вышел из шатра.

На другой день мирмидоняне вступили в бой. Троянцы сопротивлялись стойко, но когда передние ряды пали под свирепыми ударами гипербореев, страх охватил защитников Трои, они бросились бежать. Часть их войска попыталась обойти россов с тыла, но тут, рискуя навлечь гнев богов, с кораблей Одиссея на берег посыпались немногочисленные итакийцы, с ходу ударили троянцам в спину. Вел их в бой сам Одиссей, разгоряченный, злой.

Троянцы бежали за стены города, оставив богатую добычу. Именно здесь Агамемнон, не принимавший участия в битве, допустил роковую ошибку. Завидуя славе князя россов, он при дележе добычи выделил ему наименьшую часть. Напрасно дальновидный Одиссей пытался переубедить надменного и недалекого предводителя похода.

Ахилл, вернувшись на корабль, в ярости сорвал тяжелый пояс с мечом, швырнул от себя, едва не проломив борт.

Петрок в испуге отшатнулся от дощечек, на которых чертами и резами вел записи.

- Что стряслось, князь?

- В бой не пойдем, - отрезал Ахилл. Его глаза метали молнии. - Чужими руками жар загребать? Не-е-ет, придется напомнить, чего мы стоим!

Он опустился было на скамью, но злая энергия подбросила, он в бешенстве заметался по тесному помещению.

- Князь, - встревожился Петрок, - мы же обещали...

- Да, - взревел Ахилл, - но они сами нарушили договор! Мне не добыча нужна, честь задели!.. Жалкие трусы, льстецы! Как умоляли, как упрашивали о помощи!.. Знали же, что без нашей помощи, без нашего оружия им не взять не только Трои, но и жалкого хлева!

- Князь...

- Молчи! Ищешь новые высокие истины, а тут говорят старые простые: честь, достоинство. Ты там растекайся мыслью по древу, но и на жизнь оглядывайся!

- Князь...

- Все! - отрезал Ахилл. - С кораблей посмотрим, чего они без нас стоят. Посмотрим с кораблей! На берег - ни шагу!

За ним, закусив губу, молча наблюдал Аристей. В этом первом бое с троянцами был ранен всего один россич. Молодой, горячий, он вырвался далеко вперед, удары медных жал напрасно пытались просечь булатные доспехи, но одно острие попало в прорезь для глаз... Молодой воин никогда уже не увидит солнца.

Через несколько дней троянцы поняли, что мирмидоняне в боях не участвуют. От сопротивления перешли к атакам, и один за другим гибли ахейские герои. Все новые отряды выплескивались из стен Трои, ахейцы отступали...

После жестоких поражений к Ахиллу потянулись делегации от Агамемнона. Последнюю возглавил Нестор. Он обещал нагруженные золотом корабли, возврат всей добычи, даже руку дочери Агамемнона.

- Жена у меня есть, - ответил Ахилл враждебно, - есть и сын. А на золото я не падкий, не за ним привел воинов!

Посланники ушли ни с чем, на корабле Ахилла воцарилось тяжелое молчание. Петрок низко склонился над записями, Аристей меланхолично штопал порванную в первом бою рубашку.

- Вступила обида девою на землю Троянскую, - сказал он невесело. Нужно ему было бабу красть! Как будто девок не было.

Петрок поднял голову, сказал задумчиво:

- Вступила обида девою на землю Троянскую... Хорошо сказал! Это о Брисеиде, которую Агамемнон отнял у Ахилла?

- Хоть о Брисеиде, хоть о Елене, - ответил Аристей безучастно. Из-за баб великие возникают обиды, великие распри! Иной раз целые народы гибнут...

Ахилл лежал на медвежьих шкурах, забросив руки за голову. К разговору он прислушивался лениво, но тут вмешался:

- Ты не прав, воевода! Чему парня учишь? Не из-за баб, то - повод... Все куда скучнее. Но песни будут! Сегодня я слышал одну... Аристей, что с тем воином, что глаза потерял? Его Бояном кличут вроде?

Аристей коротко взглянул, заколебался.

- Да, Боян... Ахейцы его прозвали Омир, что по-ихнему означает слепец... Тосковал парень, но если по чести, то, может, и лучше, что ему глаза выбили, Лучше песни складывать будет.

Ахилл вскочил, лицо его налилось кровью. Он задыхался от ярости, рука шарила на поясе, отыскивая меч.

- Зверь!.. Как ты... Да разрази тебя Перун за такие слова!

Аристей отпрыгнул к двери. Он побелел, напрягся.

- Князь! - заговорил он предостерегающе. - Князь!.. Помни, ты не простой воин, а князь! Ты должен мыслить иначе, ты должен видеть главное! Кем бы остался этот воин, будь по-прежнему с глазами? Храбрым рубакой, который в конце концов погиб бы где-то, а если бы и прожил долгую жизнь, то опять же - на поверхности жизни: принимая удары и нанося их сам!.. А так ему откроется глубина. Не разумеешь? Они, эти слепцы, видят суть вещей. Силы у него в избытке, а куда расходовать теперь? Пока был цел, я учил его правилам певца! Певцами, князь, рождается много, да мало кто становится. По мелочи живем, а он теперь руками-ногами ничего не сможет, только голова да язык остались! Будь уверен, всю оставшуюся силу бросит в святое ремесло певца!

Ахилл дышал тяжело, ярость утихала медленно, в глазах еще вспыхивали горячие искры.

- Сегодняшняя песня была его? - спросил он хрипло.

- Да.

- Ладно, - сказал он. Тяжело опустился на ложе из шкур, сказал с болью: - Ты прав, но ты жестокий человек... Сварог щедро тебя одарил, но клянусь небом, в твоих песнях много ума, и мало сердца, потому их в народе забудут скоро!

Аристей холодно наклонил голову. Он был уязвлен.

- Для государства важнее моя правильная политика чем мои поэмы.

- Я в этом не уверен, - буркнул Ахилл и поспешно отвернулся, чтобы не слышать возражения воеводы, который всегда побеждал в спорах.

Троянцы в новом жестоком бою разгромили ахейцев наголову. Россы со своих кораблей угрюмо смотрели, как, преследуя бегущих, троянцы убивали их в спину, усеивали трупами бескрайнее поле, а затем и все побережье.

В отчаянии ахейцы бросили лагерь, спасались на кораблях. Часть троянского войска осталась грабить лагерь и добивать защитников, другие попытались с ходу ворваться на корабли. Завязалась жестокая сеча, на корабли полетели факелы. Первым вспыхнул корабль Агамемнона, огонь охватил паруса.

Петрок не выдержал, ринулся к Ахиллу;

- Князь, дело общее! Давай выступим!

Ахилл отрезал:

- Нет.

В сторонке Ярослав, воевода с другого корабля, сказал горестно:

- Извечная болезнь россов... Один сражается, другой с высокого холма смотрит на погибель войска соседнего князя, мед пьет и злорадничает...

- Здесь дерутся ахейцы с троянцами! - бросил Ахилл.