Андрэ Нортон - Гаран вечный Страница 3

Как и все люди ее расы, происходившие от кошачьих, Яза была очень практична, сконцентрирована на себе, но она была способна общаться с людьми других рас в процессе работы, совместной работы, не теряя при этом своей индивидуальности. Ее интеллигентность была очень высокого порядка, хотя она рассматривала вещи под несколько другим углом, чем люди расы Дзианты. Она была прирожденным лидером и была одной из немногих женщин, которые достигли высших постов в Гильдии. Ее прошлая история была окутана тайной, даже возраст был неизвестен. Но ее слова, произнесенные с легким свистом, были законом для обитателей не одной планеты, причем число людей, подчиняющихся ее приказам, было больше, чем подчиняющихся законам страны.

Дзианта была потомком населения Террана. Но с какой планеты она пришла сюда, в это тусклое существование, когда обитатели десятков миров были занесены сюда, во временный лагерь Дипил, она не могла сказать. В ее облике не было ничего примечательного. Никаких из ряда вон выходящих особенностей строения, цвета кожи, роста, по которым можно было бы определить, откуда она. И эта ее непримечательность делала ее еще более ценной. Ее можно было обучить, чтобы она принимала облик других рас, даже одной из двух нечеловекообразных, если бы в этом возникла необходимость. Как и у Язы, возраст ее был неразрешимой загадкой. Было очевидно, что ее раса развивалась дольше других рас, но ее мозг быстро впитывал знания, которые ей давали, а психические особенности ее мозга оценивались очень высоко.

Благодарность, а позднее присяга в верности Гильдии связывали ее с Язой. Она стала частью Гильдии, которая действовала во всей Галактике в сотрудничестве с темными и нижними мирами. Правительства появлялись и исчезали, но Гильдия оставалась, иногда приобретая силу и могущество для того, чтобы самой менять правительства, иногда загоняемая в подполье. Гильдия имела своих послов и свои собственные законы, преступать которые значило обречь себя на быструю и неминуемую смерть. Сам закон был частью Гильдии.

Дипил был уже позади и теперь они пролетали над садами и тщательно сберегаемыми островками вельда, которые разделяли виллы, Дзианта стиснула руки под плащом. Мысли о вечерней работе, — нет, не о работе, нет, об этом куске глины — заполнили ее мозг. Боль, жгучая как голод, захватила ее.

Она должна увидеть Огана, сразу же, как перепишет то, что принесла на ленте, — она должна увидеть Огана, узнать, что же это означает. Эта навязчивая идея, которая владела ею, идея дотронуться до загадочного предмета, была, конечно же, неестественной. Она подавляла ее мысли, она могла быть угрозой ее способностям. Оган, парапсихолог, который обучал ее, был единственным, кто мог бы объяснить причину этой тяги.

Флиттер сел на плоскую крышу, освещенную тусклым светом.

Для своей легализации Яза объявила себя главой торговой фирмы Салярики и таким образом занималась легальным и выгодным бизнесом в Тикиле. Она руководила своим предприятием так же эффективно, как и работала по заданиям Гильдии. Она была не единственным членом Гильдии, ведущим двойную жизнь. На Корваре она была Леди Яза, и ее богатство приносило ей почет и уважение.

Дзианта быстро спустилась вниз. Несмотря на поздний час, дом, как обычно, не спал, хотя шумов было мало и звучали они приглушенно. Но под крышей, где правила Яза, никогда не было неуверенности и нервозности. Благодаря своей постоянной бдительности, она продолжала держать бразды правления в своих руках с длинными когтями, и в любой момент в случае необходимости она могла пустить в ход все свое могущество, всю свою власть.

Дзианта поцарапала пальцем плексигласовую панель и та бесшумно откатилась назад. Дзианта оказалась на пороге комнаты Язы, наполненной каким-то запахом. Дзианта задержалась на пороге, пока пульверизаторы направляли на нее распыленную ароматизированную жидкость, имеющую тот запах, который Яза предпочитала в настоящее время. Дзианта сбросила плащ и медленно поворачивалась под струями. Для Дзианты этот запах был чересчур силен, но для Язы, уроженки Салярики, это было единственным способом, чтобы близко общаться с особью другой расы, Она была чрезвычайно чувствительна к чужим запахам, как все люди ее расы, и такая предосторожность позволяла им выносить присутствие других людей.

Дзианта вытерпела ароматный душ и сняла головной убор. Ее голова болела, но этого и следовало ожидать после того напряжения и нагрузки, которые испытал ее мозг сегодня вечером. После того, как она освободит свою память, Оган погрузит ее в освежающий сон, если она попросит его.

Свет в комнате был слабым и рассеянным. Яза не нуждалась в ярком освещении. Она свернулась клубочком в подушках, в своей любимой позе. Перед открытым окном висел гамак, в котором лежал во всю длину Оган. Огромное количество слухов ходило о нем. Говорили, что он психо-тех, один из группы, запрещенной законом. Как и у Язы, возраст его невозможно было определить. Но говорили, что он прошел через несколько курсов продления жизни. Но в каком мире он родился, никто не знал.

В отличие от саляриканцев, прислуживающих на вилле, он был маленьким хрупким человечком, казавшимся рядом с ними усеченной тенью. Он. был не только мастером психологии, но и обладал многими боевыми искусствами, что сделало его имя легендой. Теперь он лежал в гамаке, головой к открытому окну, как будто сильный запах беспокоил его. Однако, когда Дзианта вошла в комнату, он повернулся к ней; лицо было непроницаемым, как обычно.

В этот момент девушка поняла, что она не хочет говорить им о комке. Оган может дать ей покой, но она не хочет покоя за то, что они узнают, что ее удивило и напугало. Она сохранит свою тайну, по крайней мере, сейчас. Почему, собственно, Оган все время должен быть полным господином?

— Приветствую, — послышался мурлыкающий голос Язы. Она была очень стройна, а движения самые грациозные, которые когда-либо видела Дзианта. С точки зрения жителей Салярики — очень красива. Черные волосы, скорее пушистый мех, были густы и шелковисты на голове и плечах, а также на верхних частях рук. Лицо не было таким широким и плоским, как у большинства ее соотечественников, оно заканчивалось острым подбородком. Самым удивительным в лице были огромные глаза, они отвлекали внимание от всего остального. Чуть-чуть раскосые, зрачки сужались и расширялись в зависимости от освещенности, как у ее дальних предков-кошек. Глаза были глубокого красно-золотого цвета, и они разительно выделялись на фоне серой кожи и были похожи на камень корос, который так ценится на ее родине.

Два таких камня сейчас украшали широкий воротник, облагающий ее горло, но они сильно проигрывали при сравнении с ее глазами, несмотря на то, что камни слегка светились в слабо освещенной комнате.