Дмитрий Мансуров - Теледжиннсовщина Страница 3

Столпившиеся в отдалении ответственные люди с умным видом промолчали в ответ на вопрос журналистов о том, каким образом автомобили попали в дом? Водитель, не вдаваясь в подробности, просто щелкнул себя по горлу, срочно вызванный страховой агент и команда экспертов смотрели на мир такими глазами, словно собирались коллективно отойти в мир иной, потому что не знали, что написать в отчете, а высыпавшие из подъезда жильцы с маниакальной настойчивостью жаловались на беспорядки в стране.

Игорь посмотрел, как остатки джипа и «Москвича» загрузили в кузов грузовика, попрощался с водителем и поднялся на свой этаж. Предприимчивый жилец с девятого этажа быстро пришел в себя и, пока никто не услышал про питона, захапал его в качестве моральной компенсации и живо разрубил «матерого червяка» на куски. Он знал, что из питонов готовят что-то вкусненькое, а раз на халяву выпал счастливый случай это проверить, то и упускать его ни к чему. Игорю тоже перепал кусок питона взамен неудавшихся котлет.

История закончилась вполне мирно, если не считать съеденного питона, изувеченного подъезда и…

— И кучи хлама в родной квартире, — мрачный, как грозовая туча, вслух закончил мысль Игорь. Прибирать не было сил: питон оказался вкусным, и Игорь, мягко говоря, объелся. Пробираясь сквозь баррикады из всякого хлама к засыпанному дивану и радуясь в дороге, что черт не выслал ему продуктовые отходы, он расчистил себе место, устало разлегся около кучи исписанных бумажек и недовольно выдохнул: — Что за барахло?

Задумчиво разгребая макулатуру и просматривая, что на ней написано, он понял, почему черти так бурно реагировали на послания в их адрес. На их месте он и сам бы устроил нечто подобное, если бы мог. С другой стороны, макулатура хорошо горит, и в Аду не должно быть проблем с кипячением грешников.

«А может, они их теперь в холодной воде «Тайдом» отстирывают?» — возразил внутренний голос, и Игорь, пораскинув мозгами, с идеей согласился.

Он отбросил бумажки — утром придется засыпать ими мусорный контейнер по самую макушку, а пока пусть полежат в последний раз перед отправкой туда, где им самое место.

Потревоженная горка старых журналов пошатнулась и скатилась с черного ящика, веером рассыпавшись по полу, а Игорь с изумлением обнаружил, что ящик — не простая коробка, а самый настоящий и не особо толстый телевизор с диагональю в семьдесят два сантиметра.

— М-да… — пробормотал он. Если это шутка, то она очень странная. Впрочем, теперь он был готов ко всему, даже к тому, что сейчас на манер Сивки-Бурки из-под кучи мусора выкарабкаются его хозяева и затребуют технику обратно. Но это вряд ли, конечно: какой идиот попрется к черту на Кулички за лично посланным туда же телевизором? — Интересно мне знать, чем он вам не угодил?

Усталость была огромной, но любопытство оказалось сильнее. Телевизор ни в одном месте не был даже покарябан, и запахов сгоревших деталей не ощущалось. По всем выходило, что он был вполне исправен. Единственной приходящей на ум причиной могло быть то, что прежним владельцам надоело настраивать комнатную антенну, и они сгоряча сказанули заветную фразу.

Промучившись в догадках с полчаса, он не выдержал и решил выяснить, что к чему, практическим путем. Поставив оказавшийся неожиданно легким телевизор на старинную тумбочку с сотней слоев краски, он воткнул шнур в розетку и приготовился к сюрпризам. Телевизор засветился яркой синевой и зашипел на манер питона, светлая тому кулинарная память. Ничего не полыхнуло и не заискрилось, и Игорь, заранее готовый швырнуть телевизор в открытое окно, или, на крайний случай, выпрыгнуть туда сам, вставил в гнездо штекер от антенны.

А вот теперь стоило проявить куда большую бдительность: ночью покажут запись футбольного матча, и спортивные комментаторы конкурирующих каналов сдохнут, но заранее скажут, какой был счет.

Экран засиял яркими красками, и прежде, чем Игорь сумел отреагировать, вредный спортивный обозреватель, ехидно улыбаясь, вдохнул и успел-таки совершить свое черное дело. Игорь только сплюнул с досады.

Спортивные новости сменились рекламой. Игорь присел на диван, и что-то острое впилось в спину. Оказалось, под слоем бумаги на диване уютно расположились недоразобранные магнитофоны и проигрыватели еще советского производства. Увлекшись рассматриванием потенциального антиквариата в поисках хороших запчастей: в кладовке давно лежал магнитофон, выкинуть который на свалку было жалко, а слушать — стыдно, но сыну бы для начала пригодился, он не сразу обратил внимания на то, что ему на спину попало несколько капель теплой воды. А когда его окатило, как из ведра, он дернулся и резко повернулся в сторону телевизора, ожидая увидеть знакомого черта с пустым теперь ведром и усмехающимися искорками в глазах.

Но черта, как с ведром, так и с пожарным шлангом и прикрепленным к последнему оптическим прицелом, ни поблизости, ни за окном не наблюдалось. Вместо рогатого на него с экрана взирала счастливая фотомодель, восхищавшаяся живыми волосами (что-то вроде классического из времен Древней Греции: «раньше они были сухими и безжизненными, а теперь мокрые и шевелятся»), и еще несколько капелек слетели с ее волос прямо в его лицо.

Игорь тупо поморгал, и в голове по поводу происходящего не появилось ни одной мало-мальски связанной мысли. Точнее говоря, их не было совсем, настолько это казалось неправдоподобным. Конечно, явление черта тоже не отнесешь к обыденным каждодневным встречам, но вот это — вообще ни в какие рамки не лезет. Модель тем временем уступила место сметающему любые преграды фруктовому аромату, и Игоря снова окатило, а под конец и вовсе сбило с ног разноцветной фруктовой волной. Апельсины, яблоки, ананасы и персики завалили его с ног до головы, а сверху добавилось еще полтонны воды из рекламы музыкального освежителя.

Острые углы магнитофонов впились в спину, Игорь кое-как поднялся, преодолевая тяжесть фруктов и пьянея от смеси концентрированных фруктово-освежительных запахов, а на полу разлилась большая лужа морской воды.

— Ты же сказал, что ничего больше не будет!!! — прокричал он в пустоту.

Черт не ответил.

Во-первых, потому что его не было, а во-вторых, потому что единственным ответом с его стороны была бы вечная фраза «Это не я!», а оправдываться перед смертными он не любил.

Рекламу сменил боевик, герой и злодей которого отчаянно мутузили друг друга, давая внушительную фору Терминаторам, которых после подобных ударов отправили бы на переплавку ввиду их полного сплющивания.

— Кья!!! — прокричал тот, что был дальше, и человек, стоявший спиной к телевизору, полетел прямо на него. Упал в считанных сантиметрах от экрана, крякнул что-то на своем языке, вскочил и с угрожающим криком перешел в контрнаступление. Но второй за это время успел дотянуться до гранатомета и выстрелил в первого. Тот упал на землю, а снаряд… снаряд вылетел из телевизора, пролетел через квартиру на улицу через открытую форточку и улетел в уличную темноту. Минутой позже далеко-далеко от дома появился огненный столб огня, и чуть запоздавший грохот взрыва с силой ударил по стеклам.