Роберт Хайнлайн - Как здорово вернуться Страница 3

— Ой, милый, погляди-ка! Голубое небо — мы дома! Я и забыла, какое оно чудесное.

— А ведь здорово вернуться! Как ты себя чувствуешь?

— Гораздо лучше. А ты?

Великолепно. — Он откинул одеяло. Она взвизгнула и натянула одеяло на себя.

— Не смей! Ты с ума сошел! Закрой окно, а я пока хочу понежиться в тепле.

— Ладно.

Аллан двигался куда легче, чем накануне, но лежать в кровати было еще приятнее. Он снял телефонную трубку и сказал:

— Отдел обслуживания.

— Что вам угодно заказать? приятным контральто ответила трубка.

— Апельсиновый сок и кофе на двоих, шесть яиц — лучше яичницу, белый хлеб. И пришлите «Таймс» и "Сатердей ивнинг пост".

— Через десять минут будет исполнено.

— Спасибо.

Подающее устройство загудело, когда он брился. Аллан взял поднос и подал Джо завтрак в постель. Поев, он отложил газету и сказал:

— Оторви-ка на минуту нос от своего журнала.

— С удовольствием. Уж очень велика эта проклятая штуковина, ее и держать-то устанешь.

— А ты бы выписала облегченное лунное издание. Правда, обойдется оно в восемь или девять раз дороже, но…

— Не дури. Ну что ты задумал?

— Как насчет того, чтобы выбраться из нашего затхлого гнездышка и отправиться покупать одежду?

— 0-о-ох… Нет. Не пойду я на улицу одетая по лунной моде!

— Боишься, что станут глазеть. Для своих лет ты стала чересчур стыдливой.

— Нет, милорд, просто не могу я выходить на улицу всего-навсего в шести унциях нейлона и паре сандалий. Для начала мне нужна теплая одежда. — И она еще глубже запряталась под одеяло.

— Прямо-таки больно слышать такие слова от отважной покорительницы космоса. Слушай, а может, вызвать портного в номер?

— Пожалуй, слишком накладно. Ты-то все равно собирался выходить? Так купи мне любую тряпку, лишь бы она согревала.

Мак-Рей заупрямился:

— Пробовал я уже для тебя покупать…

— Ну, пожалуйста, в последний раз… Сбегай к Суку и купи синее джерси для улицы, десятый размер. И пару чулок.

— Уговорила.

— Вот и молодец. А я тут бездельничать не буду: вон какой длиннющий список людей, которым я должна позвонить, а кое с кем и повидаться.

Сначала Аллан отправился купить одежду для себя. Привычные ковбойка и шорты грели не лучше соломенной шляпы в зимнюю вьюгу. Хотя в действительности было совсем не холодно, солнце излучало приятное тепло, но человеку, привыкшему к постоянной температуре не ниже семидесяти по Фаренгейту, погода казалась холодной. Аллан всячески старался либо подольше оставаться в метро, либо идти по той стороне Пятой авеню, которая была защищена крышей.

Аллан подозревал, что продавец всучил ему завалящий костюм и что он выглядит в нем деревенщиной. Костюм, правда, согревал, но и весил изрядно. К тому же он стягивал грудь и затруднял дыхание. Интересно, думал Аллан, долго ли еще придется мучиться, пока снова обретешь земную походку?

Заботливая продавщица выполнила заказ Джо и сверх списка подобрала для нее теплую пелеринку. Аллан отправился домой, согнувшись под тяжестью пакетов. Тщетно он пытался поймать такси. По-видимому, спешили все, а не он один. Один раз его чуть не сбил с ног какой-то мальчишка лет тринадцати-четырнадцати. Мальчишка крикнул: "Разинь глаза, соня!" — и скрылся прежде, чем Аллан подобрал подобающий ответ.

Когда он вернулся, все у него ныло и он мечтал горячей ванне. Принять ванну не удалось: у Джо сидела гостья.

— Миссис Эпплби, это мой муж. Аллан, это матушка Эммы Крейл.

— Как поживаете доктор… или вас следует называть профессором?

— Лучше просто мистер.

— Когда я узнала, что вы в городе, я чуть не сгорела от нетерпения, так хотелось поскорее услышать о моей драгоценной девочке… Как ей там живется? Похудела? Хорошо ли выглядит? Уж эти мне современные девицы… Я всегда втолковывала ей, что надо побольше гулять. Сама я ежедневно совершаю променад в парке — вы только посмотрите на меня. Она прислала свою фотографию, кажется, я ее захватила с собой. На ней она выглядит совсем плохо, наверно, неважно питается. Эта синтетическая пища…

— Не ест она синтетической пищи, миссис Эпплби.

— … должно быть, малопитательна, не говоря уже о вкусе. Что вы сказали?

— Ваша дочь питается вовсе не синтетической пищей, — повторил Аллан. — Свежие фрукты и овощи у нас в Луна-Сити в избытке. Растения, понимаете ли, выращиваются в специальных условиях.

— Вот я об этом? и толкую. Признаться, не понимаю, как это вы получаете пищу из этих машин, кондиционирующих воздух, там: у себя, на Луне…

— В Луне, миссис Эпплби.

— … но она не может быть здоровой. Наши домашние установки для кондиционирования воздуха вечно ломаются и ужасно пахнут. Просто невыносимо, мои дорогие. И вы думаете, что, возможно, построить небольшую установку, такую, что… Хотя, конечно, если вы хотите, чтобы она еще изготавливала синтетическую пищу…

— Миссис Эпплби…

— Да, доктор? Вы что-то хотели сказать? Лично я…

— Миссис Эпплби, — с отчаянием заговорил Мак-Рей, — растения в Луна-Сити выращиваются на огромной гидропонической ферме, в колоссальных чанах. Там масса зелени. Растения извлекают из воздуха углекислоту и обогащают его кислородом.

— Но… вы в этом уверены? Помнится, Эмма говорила…

— Совершенно уверен.

— Ну-ну… Я не претендую на понимание подобных вещей, я ведь натура художественная, как частенько говаривал мой бедный Герберт. Герберт — это отец Эммы, он был всецело поглощен техникой, хотя я и настаивала, чтобы он слушал хорошую музыку и просматривал критические обзоры бестселлеров. Боюсь, что Эмма пошла по стопам отца. Я просто мечтаю, чтобы она бросила свою дурацкую работу. Неподходящее это дело для женщины, как вы считаете, миссис Мак-Рей? Все эти атомы и нейтроны, и прочие штуки, которые летают вокруг нас в воздухе. Я читала о них в разделе "Популярная наука" в журнале…

— Она хорошо в этом разбирается, и работа ей по душе.

— Ну, разумеется, так и должно быть. Это же так важно — быть удовлетворенной тем, что делаешь, пусть ты даже и занимаешься ерундой. И все же я беспокоюсь о девочке похоронить себя вдали от цивилизации! Поговорить не с кем, ни театров, ни культурной жизни, ни общества…

— В Луна-Сити демонстрируются стереокопии каждого бродвейского спектакля, имеющего успех. — В голосе Джо зазвучали резкие нотки.

— … - О-о? В самом деле? Но ведь это совсем не то, что пойти в театр, моя дорогая, там же общество изысканных людей. Вот когда я была девушкой, мои родители…

Аллан, позабыв о всяком приличии, сказал:

— Уже час. Ты обедала, родная? Миссис Эпплби выпрямилась в кресле: