Фредерик Пол - День, когда пришли марсиане Страница 3

Было и еще одно негативное последствие. Мощная машина публичной пропаганды НАСА изо всех сил сражалась за них, но силы были слишком неравны. Сколько бы телевидение ни передавало душераздирающих интервью с рыдающими женами и детьми, сколько бы ни делал заявлений президент, сколько бы ни просил - общественное мнение насчет экспедиции не поддавалось пропаганде. Клоунская команда - так о них думала общественность. Пропили свою ракету. Погубили оборудование. Да еще и себя .

К счастью для американского духа, появился новый американский чернокожий теннисист, выигравший в этом году Уимблдонский турнир, а также новая кинозвезда по имени Максимилиан Моргенштерн, который на досуге по-настоящему боролся с гризли. Общество нашло новых героев. И редко теперь вспоминало, если вообще вспоминало о тех, кто погибал на Марсе.

Итак в день, который по календарю был двадцать первым декабря, Генри Стигмен выбрался из койки, ощупал языком десны, чтобы проверить, не кровоточат ли они, и отправился в общую комнату, чтобы, не торопясь, позавтракать. Сначала он заглянул туда, чтобы посмотреть - вдруг капитан Сирселлер пришел сегодня раньше, чем обычно? Но его не было. Была только Шарон баз-Рамирес, биохимик. Взяв из холодильника свою полупротертую еду и, разогрев ее в микроволновой печи, он сел рядом с ней. Шарон баз-Рамирес была из тех немногих, оставшихся в живых, которые обходились с Генри Стигменом как с полезным человеком. Это, несомненно было потому, что он доставил ей пробы скальной породы со следами органики. «Жизнь на Марсе!» - таков был заголовок их сообщения. Они надеялись, что дома это снова вызовет воодушевление. Но то, что нашел Стигмен, не было по-настоящему живым. Это были только химические вещества, которые, возможно, когда-то были чем-то живым и, кроме того, сообщение шло в день, когда кинозвезда убила медведицу гризли с медвежатами.

- Генри, - сказала Шарон баз-Рамирес, - не окажете ли вы мне услугу? Посмотрите, не сможете ли вы добыть образцы получше?

Она казалась очень усталой.

Он ел свою полупротертую пищу очень медленно, рассматривая собеседницу: черные круги под глазами, усталая складка у рта.

- Что значит получше? - спросил он. Она устало пожала плечами.

- Из-за нагрева сверла они спеклись, - пожаловалась она. - Их структура разрушилась.

- Я пытался использовать холодные сверла, Шарон! Я даже сам вышел наружу! И даже использовал взрывчатый порошок и детонатор…

- Не волнуйтесь, Генри, - резко сказала она, протянув руку, чтобы стереть пролитую еду с его комбинезона.

Он пробормотал извинения и взял себя в руки.

- Может, вам удастся где-нибудь найти расщелину, -сказала Шарон. - Вы попытаетесь, да? Я ведь биохимик, а не какой-нибудь офицер-пьяница, да и мне уже порядком надоело кормить больных, из-за того, что у меня нет никакого более серьезного дела .

- Я постараюсь, - сказал он, и всю дорогу ксвоей операторской обдумывал, как бы ему выполнить это обещание.

Обычно Генри Стигмен проводил время перед пультом управления, бросая свой атомный туннеллер на марсианские скалы, проделывая в них длинные прямые шахты, то и дело останавливаясь, чтобы, повернув туннеллер вокруг его собственной оси, сделать обход или поворот. Не было похоже, чтобы хоть что-нибудь из того, что он делает, когда-нибудь пригодилось на деле. Или для чего-нибудь потребовалось. Но эта работа ничего не стоила. Когда ему надоедал туннеллер, он мог взяться за бульдозеры для работ на поверхности и нагромоздить побольше марсианской почвы на фундамент купола входного шлюза или оборудовать ремонтную платформу и проверить фотобатареи, снабжавшие их энергией для внутренних помещений. Машины были очень хорошо сконструированы и не требовали особого ухода, но эта работа, по мнению Стигмена, была его главным вкладом в благосостояние экспедиции… даже если механизмы со всей очевидностью просуществуют куда дольше, чем колония.

Поразмыслив о том, как бы отблагодарить Шарон баз-Рамирес, он решил на сей раз использовать глубинный туннеллер. Он провел его в глубину марсианской скальной породы в двенадцати километрах к северу от лагеря. Стигмен не очень-то смотрел на то, что делал. Мурлыча под нос «Адест Фидель», он думал отчасти о Шарон баз-Рамирес, отчасти о маленькой бледной слабой Терри Каплан - последней из тех, кто начал быстро терять кровь.

Приборы показали температурный всплеск перед острием сверла. Он тотчас отключил сверло и обследовал скалу перед ним звуковыми зондами. Показания шкалы свидетельствовали, что скала очень тонка. Развертка показала наличие бугорчатого, большей частью сферического образования, весьма объемистого, полного темных, испещренных белыми черточками объектов. Генри Стигмен внезапно улыбнулся. Пещера! Это даже лучше расщелины в скале! Он сможет проникнуть внутрь с одной стороны, дать скале охладиться, и отвести туннеллер назад. Затем он сам сядет в него и вернется, чтобы собрать все образцы - «не спекшиеся», которые могли бы понадобиться Шарон. Он снова поставил сверло на низкий накал и медленно продвинул туннеллер еще на метр. Приборы показали, что он проник внутрь. Стигмен отключил сверло и подумал минуту. Изрядный опыт говорил ему, что нужно сначала подождать полчаса, чтобы скала охладилась, а затем уже раздвигать затвор тонкой и редко используемой оптической системы. Он мог подождать. Или мог отвести туннеллер назад не осматривая пещеры и проникнуть внутрь сам, что в любом случае заняло бы два-три часа. Он пожал плечами, потянулся и откинулся в кресле, с улыбкой пережидая необходимое время. Шарон будет по-настоящему довольна! Особенно, если окажется, что на камне пещеры есть что-нибудь органическое - хотя, предостерег он себя, это, конечно, не гарантировано. Это, в действительности, встречается чертовски редко. Кора планеты Марс была очень холодной и безжизненной. Только в некоторых очень немногочисленных местах, где благодаря случайным возмущениям глубинного тепла на миг, небольшой участок становился теплее, чем его окружение;-можно было надеяться, что хоть это способно как-то поддержать жизнедеятельность микроба. Все-таки они с туннеллером сейчас были под полярной шапкой. Там кое-где, в конце концов, могла быть остаточная вода…

Когда время истекло, он посмотрел на экран и в луче прожектора увидел, что да, вот она, пещера - только не совсем пустая. И это не природное образование. Это был огромный пузырь в теле скалы, окаймленный тем, что могло бы быть узкими карнизами и тем, что выглядело как балконы, и повсюду было нечто вроде полок и столов. На некоторых из них лежали какие-то предметы. Тенри Стигмен не знал, что он обнаружил, но вид всего этого вызывал странное ощущение. Он минут двадцать не мог осознать того, что увидел. К тому времени на его вопли в операторскую сбежались остальные. Они тоже начали вопить. Капитан Сирселлер приказал Генри отойти прочь, потому что, естественно, боялся, что тот разволнуется до такой степени, что сшибет что-нибудь или нажмет какую-нибудь не ту кнопку. И все-таки с порога он мог видеть кое-что из бывшего на экране и слышать то, что каждый кричал другому. Он четко услышал, как Марти Лоулесс прокричал: