Александр Житинский - Полдень, XXI век, 2009 № 02 Страница 3

— Он сказал, что, возможно, нашел путь изменить мир и сделать его… — старичок задумался, нетерпеливо защелкал тоненькими костлявыми пальцами. — Ну, лучше, что ли…

— А потом? — уже не скрывая интереса, спросил Примус.

— Потом… — антиквар ласково улыбнулся оперуполномоченному. — Потом он ушел.

— Хорошо, — разочарованно кивнул Примус. — Погодите, я сейчас все запишу, а вы распишетесь.

Антиквар удивленно посмотрел на него.

— Погодите! — сказал он. — Но ведь эта не вся история!

— Не вся?

Антиквар кивнул.

— Думается, вам будет интересно знать, что в прошлую среду мне принесли символ Сферических Мистерий назад. Но принес его не тот человек, который купил. Его принес совсем другой человек. У меня даже появилась мысль, что он приобрел это яйцо не совсем достойным путем. Понимаете, таким людям предметы антиквариата совершенно не нужны, разве что эти предметы будут сделаны из куска золота и усыпаны драгоценными камнями. Но поскольку никто меня не предупреждал… Короче, я принял это яйцо назад. Я даже не стал брать его на комиссию, я заплатил покупателю тысячу рублей, и он был страшно доволен.

— А фамилию его вы, конечно, спрашивать не стали?

Старый антиквар оскорбился и погрозил собеседнику пальцем.

— Ошибаетесь, — сказал он. — Прибыль, конечно, дело немаловажное, но Матвей Гараев не привык нарушать законы. Я взял у него паспорт и оформил акт приемки.

— И вы уверены, что это именно то яйцо? — поинтересовался Примус. — Ну, вы же знаете, Матвей Ипполитович, копии в одном экземпляре не бывают.

— Я держал символ Мистерий в своих руках, — важно сказал старичок. — Поэтому я совершенно точно могу сказать, что яйцо было тем самым.

— Квитанция у вас? — заторопился Примус.

— Молодой человек, — с расстановкой сказал антиквар. — Я стараюсь держать документацию магазина в порядке. Закон надо уважать, если ты перешагнешь через закон, в другой раз он через тебя переедет! Я взял у него паспорт и оформил акт. Акт подшил в бухгалтерских документах. Я аккуратный человек, не люблю, когда в делах у меня какие-то беспорядки.

Вот так, главное — общаться с людьми, что-нибудь интересное обязательно выплывет! Оперуполномоченного Евграфова съедало нетерпение.

— Значит так, Матвей Ипполитович, — сказал он. — Сейчас берем машину, едем в магазин и изымаем квитанцию. Яйцо вы уже продали?

— Нет, — признался антиквар. — Это же штучный товар, на любителя.

— Вот, вот, — сказал Примус. — Этот самый символ мистерий тоже придется на время изъять. А потом мы с вами вернемся назад. Вы с нашими экспертами попробуете фоторобот сделать. Вы же его хорошо запомнили? Ну, того, кто яйцо вам обратно принес?

— Как вас, — сказал старик. — Честно говоря, вы оба мне менее симпатичны, чем купивший у меня яйцо Илья. С него я хоть прибыль поимел, а с вас одни убытки, неприятности и волнения.

Если верить акту антиквара Гараева, скульптурную статуэтку, символизирующую Сферические Мистерии, сдал 30 июля некто Теркин Бронислав Дмитриевич. Примус позвонил в розыск районного управления внутренних дел по Центральному району и навел справки. В розыске Теркина хорошо знали, два раза отправляли его в Урюпинскую колонию за кражи личного имущества граждан. Узнав это, Примус поскучнел: квартирный вор очень редко подписывается на убийство, разве что крайние обстоятельства его к этому вынудят. Не исключался вариант, что этот самый Теркин мог совершенно случайно оказаться в доме убитого, увидеть раскрытую дверь, заглянуть в квартиру и прихватить на память о посещении некоторые сувениры. Правда, только дебил мог что-то взять из квартиры с криминальным трупом, но, судя по предыдущим кражам, Теркин особым интеллектом не отличался. Первый раз, хорошо почистив квартиру одного торгового работника, он принялся распродавать ворованное барахло прямо из своей квартиры и был взят с поличным, успев пропить из украденного только несколько золотых изделий и шубу из шкурок енота, о которой торгашка горевала больше всего. Енотовая шуба стоила жулику трех лет общего режима. Второй раз Теркин полез в чужую квартиру с великого бодуна, обнаружил в холодильнике литр «Капели» и тут же оскоромился, закусывая сухой вермишелью, так как ничего более существенного в квартире не оказалось. С выпитого Теркина потянуло в сон, он и прилег на хозяйской постели, которая поразила его своими размерами и накрахмаленным бельем. Но тут на беду Теркина в квартиру заглянула соседка, которой хозяева при отъезде поручили следить за имуществом. Обнаружив на шикарной постели маленького грязного мужчинку, она тут же вызвала милицию. Здоровый сон в чужой квартире принес Теркину еще три года, но уже усиленного режима, а за незадачливым вором прочно закрепилась кличка «Соня».

Так что вполне можно было ожидать от Бронислава Дмитриевича самого нестандартного поведения.

— Покажь символ мистерий, — сказал Нечаев. — Любопытно ведь, верно?

— Спрашиваешь! — Примус полез в свою потертую папку и достал уложенную в прозрачный полиэтиленовый пакет скульптурную группку. Все вместе в размерах не достигало тридцати сантиметров. Как и рассказывали антиквар и Зямин, скульптурная группа представляло собой яйцо, которое обвивал искусно сделанный змей. Яйцо было синего цвета, змей серебристым, а вместо глаз у него были зеленые изумрудики. Тело змея покрывали золотистые насечки.

— Красивая вещица, — сказал Нечаев, взвешивая скулыпурку на руке. — Только не из-за нее нашего дорогого доктора грохнули, совсем не из-за нее. За две с половиной тысячи не убивают.

— Ежу понятно, — нахально сказал Примус.

— Ну что, — вздохнул Нечаев, — выдернем Броньку и пошепчемся с ним насчет таинств Мистерий?

— Предъявить ему нечего, — сказал Примус. — Хоть бы отпечаток пальца оставил…

— Но в квартире он был?

— Может, и был, — вздохнул Примус. — Но могло и так случиться, что эту вещицу ему на реализацию настоящие убийцы передали. Что тогда? Обрубим концы — уже не соберем.

В кабинет Нечаева заглянул Гусев, и начальник сразу вспомнил, что до сих пор не придумал ему достойного наказания за доблестное поведение при проверке режима секретности. Но Гусев сделал невинное лицо и сказал:

— Товарищ полковник, там При… Евграфова к телефону.

— Разрешите? — сказал Примус и, не дожидаясь ответа, скользнул за дверь.

Звонила Вика.

— Товарищ старший лейтенант, — сказала она. — Вы уже забыли бедную женщину?

— Что ты, — искренне сказал Примус. — Просто у нас сейчас такая запарка!