Филип Дик - Как создать вселенную, которая не рассыпется через пару дней Страница 3

Идея подделок столь увлекла меня, что я начал развивать концепцию «фиктивных подделок». Например, в Диснейленде есть искусственные птицы, приводимые в движение электроникой: они крякают и кричат, когда вы проходите рядом с ними. Предположим, что однажды ночью мы все, взяв с собой настоящих птиц, залезем в парк и поместим их на место искусственных. Представьте себе теперь весь ужас руководителей Диснейленда, когда они обнаружат такой жестокий розыгрыш. Что за злая шутка?! Настоящие птицы! А потом, в один прекрасный день — настоящие львы и крокодилы. Кошмар! Парк, превращенный злоумышленниками из искусственного в реальный. Что, если копия Маттерхорна, которая там стоит, превратится в настоящую, покрытую снегом альпийскую вершину? И если вообще все что там есть, по воле Господа в одно мгновение станет вдруг подлинным? Тогда, наверное, заведение придется закрыть.

В диалоге Платона «Тимей» Господь, в отличие от христианского Бога, не создает вселенную. Он находит ее однажды — пребывающую в состоянии полного хаоса. И Господь принимается за работу, начиная трансформировать хаос в порядок. Эта идея оказалась столь привлекательна для меня, что я приспособил ее под собственные нужды. Что, если наш мир не был изначально реальным, а был чем-то иллюзорным, как представляют себе его индуисты? А Господь, являя свою любовь и милость к нам, медленно превращает ее, постепенно и скрытно, в нечто настоящее? Мы же не Мы же не замечаем этой трансформации — ведь мы не знали об изначальной иллюзорности мира. Такая идея принадлежит гностикам. Гностицизм — это религия, которая была распространена среди иудеев, христиан и язычников в течение многих веков. Меня также обвиняли в принадлежности к этому учению. И, полагаю, не без оснований. В средние века меня вполне могли бы сжечь на костре. Тем не менее, я нахожу некоторые их представления весьма интересными. Однажды, изучая гностицизм с помощью энциклопедии Британника, я наткнулся на упоминание труда под названием «Не-сущий Господь и аспекты Его несуществующей Вселенной», и чуть было не умер со смеху. Подумать только, нашелся человек, которого посетила идея рассуждать о том, кого не существует! Как что-то, что не сотворено, может обладать «аспектами»? Однако позже я осознал, что сам пишу на эту тему более четверти века. Про многие книги можно сказать, что они повествуют о несуществующем. Например, один мой друг издал книгу под названием «Змеи Гавайских островов». Несколько библиотек прислали ему заказы на эту книгу. На самом деле никаких змей на Гаваях нет. Все страницы книги были девственно чисты.

Так и научная фантастика не претендует на реальность описываемых ею миров. Поэтому она и носит название «фантастика». Читателя заблаговременно подготавливают: «не верь тому, что ты собираешься прочесть». Так и посетитель Диснейленда понимает, что персонажи аттракционов не настоящие, вместо корабля — хорошо сделанный макет, а фигуры пиратов на корабле приводятся в движение сервомоторами. Здесь все по-честному.

И в то же время удивление вызывает тот факт, что многое из «научной фантастики» оказывается реальностью. Конечно, я не имею в виду, что события осуществляются буквально. Земля не захвачена пришельцами из других миров, как в фильме «Близкие контакты третьего вида». Его создатели не собирались убеждать нас в этом. Или собирались?

Более интересно другое: если они (авторы) так считают, то правда ли это? Вот главная загадка:

— Как можно в это верить?! — и — А правда ли это?

Часто бывает так, что в погоне за эффектным сюжетом рассказчик сталкивается с действительностью. И лишь спустя некоторое время осознает это.

Основное средство манипуляции действительностью есть манипуляция словами. Если вы можете управлять значением слов, тогда вы способны контролировать тех людей, которые эти слова используют. Это прекрасно показано в романе Оруэлла «1984». Есть и другой способ управления сознанием людей — через воздействие на их восприятие. Если вы сможете заставить их видеть мир таким, каким видите его вы, они начнут думать так же, как и вы. Осознание следует за восприятием. Так как же заставить их видеть нужную реальность? Ответ прост: используя движущееся изображение. Вот почему так велика сила воздействия телевидения на сознание людей. Слова и изображение синхронизированы. Это дает возможность управлять сознанием людей, особенно молодых. Рассмотрим ЭЭГ (Электроэнцефалограмма — прим. переводчика) человека, смотрящего телепередачу. Примерно через полчаса мозг телезрителя решает, что ничего не происходит, и переходит в сумеречное состояние, подобное гипнозу. Это вызывается малой подвижностью глазного яблока при восприятии телеизображения. Поскольку большая часть информации является графической, она поступает прямо в правое полушарие мозга. Левое полушарие, отвечающее за сознательное восприятие и оценку действительности, оказывается незатронутым. Последние эксперименты показали, что большая часть из того, что мы видим по телевизору, воспринимается подсознательно. Мы лишь тешим себя надеждой, что осознанно воспринимаем происходящее на экране. При этом львиная доля информации проходит мимо нашего внимания. После нескольких часов, проведенных у телевизора мы в буквальном смысле слова не знаем, что же мы видели. Наши воспоминания не настоящие, подобно образам из снов. Они не связаны между собой; пробелы между ними заполняются уже позже — и заполняются искаженной информацией. Так мы неосознанно приняли участие в создании поддельной реальности — и добровольно приняли ее. Так мы подписываем свой договор со злым роком.

Скажу вам как профессиональный писатель-фантаст: продюсеры, авторы сценариев и режиссеры — все те, кто создают аудио— и видеомиры никогда не знают, какова доля истины в их творениях. Говоря о моих собственных произведениях, я не знаю, где и в чем они реальны. Эта ситуация почти безысходна. Есть правда, притворяющаяся вымыслом, и вымысел, имитирующий реальность. Там, где эти правда и вымысел накладываются друг на друга, образуется чудовищная размытость. По всей видимости, такое наложение происходит не преднамеренно. Это является частью проблемы. Можно обязать производителей пищевых продуктов, чтобы они указывали состав на этикетке. Однако вряд ли получится заставить автора, чтобы он на обложке своего произведения указывал его «состав»: сколько там содержится правды, а сколько вымысла. Особенно если он сам этого не знает.

Фантастический роман пишется в твердой уверенности, что все написанное есть вымысел. И появляется жуткое ощущение, когда позже — иногда годы спустя — описанное сбывается. Приведу вам один пример. Это то, что я отказываюсь понимать. Может быть, вы сможете объяснить это какой-то теорией.