Николай Басов - Место отсчета Страница 3

Ребята взобрались на лошадей и потрусили в сторону указанного холма, следуя за тремя Ширами, уверенно шагавшими вперед. Разумеется, им и не нужно было оборачиваться. Ростик почти физически ощущал тяжелый взгляд заднего глаза Широв, его немигающего, давящего внимания и нечеловеческого спокойствия.

Ростик постарался отвлечься от этого глаза. Он посмотрел на покорную фигуру старшины, на небо над головой, на камень впереди... Внезапная идея стукнула Ростика.

— Интересно все-таки, зачем им эти камни нужны? — спросил он, обращаясь, разумеется, к старшине.

— А что, хороша идея, — отозвался тот. — Нужно будет сделать такую же разметку.

— И кому она будет сигнализировать, что именно тут проходит линия, за которой старшина Квадратный открывает огонь?

— Да всем, всему свету!

— Тот, кто захочет ее перейти, перейдет. А тот, кто будет бояться Квадратного, все равно не заметит какой-то камень.

— Будет нужно — заметит.

Ростик покачал головой, хотя старшина не мог этот жест не увидеть.

— Чтобы заметить, нужно думать, как ты, как Ширы, как Махри, наконец.

— Тогда зачем они это сделали?

— Мне тоже хотелось бы понять, — отозвался Ростик. Старшина вздохнул. Такой разговор Квадратного явно не устраивал, он считал его слишком уж абстрактным.

— Ты бы лучше об этом подумал. — Он едва заметно указал глазами на переплетение непонятных форм, похожих на гнездо гигантской птицы Рох из персидских сказок, все еще виднеющихся сбоку.

— Отсюда ничего не поймешь, и стараться не буду, — решительно ответил Ростик.

— А для чего оно все-таки может служить?

— Я почти уверен, что это перегонный завод.

— Спирт? — Старшина усмехнулся, как почти все солдаты при мысли об этом химическом соединении, потом посерьезнел. — Интересно, подойдет их топливо для наших машин?

— Мы лишь предполагаем, что это химзавод, но наверняка ничего не знаем. И в любом случае ситуация еще не созрела для полноценной торговли.

Старшина сел очень прямо, задумчиво почесал подбородок под ремнем своей каски. Определенно он начал размышлять о других, не торговых возможностях разжиться топливом. Но Ростик решил эти возможности не обсуждать, и диалога об аннексиях не получилось.

Они подтащились к камню, установленному на верхушке холма. Трое сопровождающих Широв остались стоять у его подошвы. По их невыразительным зеленым лицам Ростик не мог сказать, чувствуют ли они облегчение после выполненного задания или, наоборот, жалеют, что двое уродливых — всего-то две ноги и две руки — чужаков так и не попробовали применить силу. Впрочем, в последнем Ростик и сам усомнился, Ширы не выглядели существами, склонными к кровопролитию. А вереница воткнутых в землю камней подтверждала прямо-таки биологическую тягу к умеренности и самоограничению.

Они потащились по степи, пока не выехали на такыр с почвой привычного красно-бурого цвета. За ним почти правильной линией начиналась полоса тающего снега. Перед ней на невесть почему образовавшейся прогалине появились первые ростки будущих цветов.

— А в Чужом городе снег был? — спросил старшина.

— Конечно, — вздохнул Ростик. — Еще какой.

— Откуда ты знаешь?

— Я же был там зимой.

— Почему он так быстро у них сошел?

— Микроклимат такой. А может, их камни лучше, чем наш асфальт, впитывают влагу.

Старшина внимательно смотрел под копыта своего жеребца. Несколько раз он направлял его в объезд некоторых наиболее странных растений. Но интерес этот и настороженность были продиктованы отнюдь не любовью к ботанике.

— Как думаешь, есть тут хищные цветы? — спросил он.

— На пути от Боловска до Чужого города мы...

Договорить он не успел. Из низких кустов, похожих на густой репейник, появилось два или три десятка червеобразных. Они были вооружены копьями, а во втором или третьем ряду стояли другие Махри, которые раскручивали над головой старое как мир приспособление.

— Они атакуют! — закричал старшина и повернул своего коня в снежную степь справа.

Ростику тоже показалось, что затяжным рывком они могут уйти от атаки червеобразных, но красноватая глина в трех десятках шагов вдруг провалилась, и на поверхности оказалась еще одна шайка оборванных Махри. С этой стороны путь к свободе тоже был отрезан.

Квадратный поднял коня на дыбы. При этом правой рукой он выдернул автомат из седельной кобуры, каким-то чудом освободил скобу предохранителя и, упершись крючком затвора в выступ доспеха на бедре, передернул его. Ничего подобного Ростик не мог даже и вообразить.

Он замешкался куда более основательно, потому что его жеребец, почувствовав слабость узды, прыгнул вбок, и Рост чуть было не вывалился из седла. Но все-таки, пусть и не очень ловко, ему удалось изготовить оружие к стрельбе.

Когда он был готов вступить в драку, старшина выпулил уже половину магазина. Но, как ни странно, молотил он по-умному. Почти все его пули ушли в землю перед атакующими, заставив первые ряды отпрянуть, сбив прочих в изрядную кучу малу.

Да и на вторую банду это произвело отрезвляющее впечатление. Некоторые остановились, некоторые подняли передние руки в странном жесте, вполне похожем на попытку сдаться, или, что было вероятнее, отдавая приказ остальным.

Тем временем пращи щелчками там и сям освобождались от своих снарядов. Несколько камней просвистели над головами, но три или четыре ударили жеребцов в шею и в корпус. Один из камней с невероятной силой, удивившей обоих людей, ударил старшину в кирасу. Он чуть было не вылетел из седла и вынужден был схватиться за переднюю луку, разумеется не выпуская уздечку. На кирасе образовалась вмятина, но сталь, без сомнения, спасла если не жизнь старшины, то его ребра.

Теперь цель для Ростика была ясна. С воцарившимся в нем хладнокровием он выбрал трех пращников, со стороны которых прилетел этот камень, поймал на мушку веретенообразные, поднявшиеся над красноватой землей столбиком тела и плавно нажал на гашетку. Толчки приклада в плечо, защищенное кирасой, показались почти дружелюбными.

Первая же пуля прошла вдоль тела выбранного им пращника. Махри заверещал тонким голосом, покатился по земле, словно пытался грязью замазать охватившую его боль. Двое других были ранены мгновение спустя, и хотя им достались попадания по касательной, они понеслись куда-то назад, не проявляя ни малейшего желания повторить свои броски.

И все-таки Ростик замешкался. Сбоку щелкнули пращи, снова засвистели камни, и жеребец Ростика поднялся на дыбы, получив сразу два попадания по крупу.

— Нужно уходить! — закричал Квадратный. — Или возвращаться.