Людмила Белаш - Капитан Удача Страница 3

— Кленси Норман, либерал. Обещает вернуть права и свободу.

— Нет уж, настоящая свобода — та, которой ты добился сам.

Часть 1

Выстрел

Всякий, отправляющийся в странствия, неизбежно расстаётся со свободой и подпадает под чужеземное иго.

Блок 1

Вспышка длилась доли секунды, но ветхому грузовику её хватило, чтобы лишиться управления, потерять связь и сойти с курса. Мрак ослепил, удар кинул Форта вправо, а его электромагнитные датчики отметили запредельно резкий всплеск поля. Оборудование гражданских кораблей такого не выдерживает — тотчас гаснет и парализуется.

— Мариан!! — закричал он, но понял, что напарник не услышит. Рухнула и внутренняя судовая связь. Мариан, ушедший в кормовую часть осмотреть насосы, дойти не успел. Где его застиг удар? Надо немедленно найти его и...

Он попробовал радаром вызвать вспомогательные автоматы. Бесполезно. Послушные паукообразные механизмы тоже в шоке, и счастье, если их не изломало при ударе; по идее, функции их простеньких мозгов должны восстановиться через час-другой.

Вставая из перекосившегося пилотского кресла, Форт изо всех сил старался убедить себя, что корабль не раздробило на куски. Это легко проверить даже во тьме, без приборов, ощущая скорость и массу судна с поправкой на искусственное тяготение гравитора. Форт лучше многих знал, что бывает с отслужившими свой срок судами, которые военные используют как мишени.

«Но, чёрт подери, кто и зачем стрелял по нам?!!..»

Оружие сквозного действия — не для частных лиц. Лишь правительства могут позволить себе строить орудия, посылающие призрачные снаряды сквозь стены, сквозь толщи планет, сквозь световые годы; ни следа, ни траектории — заряд материализуется в точке прицеливания. А противник ладит чаши антенн-гигантов, выводит в космос сети-паутины, пылевые линзы, чтобы отследить полёт бесплотного ядра и подорвать его раньше, чем оно достигнет цели.

В прошлом, четыре года назад, Форт сам запускал по мишеням такие шутихи. В перспективе ему предстояло навести дегейтор на живых — одна из причин, по которым он самовольно оставил службу в главном силовом ведомстве Федерации, прихватив на память кое-какие полезные мелочи для ремонта самого себя.

— Мариан!.. — герметичность обитаемых отсеков корабля не пострадала, можно было звать во весь голос. Форт сканировал коридор перед собой, включил тепловое зрение — ничего! Где же он, что с ним?!..

Курс изменился, удар сбил корабль с пути. Нетрудно выстроить в расчётной части мозга схему движения после удара. Грузовик отклонился к массе планеты, и двигатели бездумно гнали его в атмосферу. Надо срочно найти Мариана и перетащить его в спускаемый аппарат.

— Господин командарм, докладываю о чрезвычайном происшествии. В первой серии учебных стрельб одна из целей не рассеялась. Поверхность цели частично отразила световой и тепловой компоненты вспышки; цель опознана как реальный объект. Это корабль. Динамический эффект разрыва перевёл объект на опасное снижение. Производим счисление места падения.

— Как судно могло оказаться в зоне стрельб?!

— Неясно. Мы заблаговременно передали стандартное предупреждение кораблям...

— Тип судна?

— Грузовик Федерации эйджи. Виртуальные цели стрельб — в диапазоне судовых классов от С до Е по их регистру; эта — класса Е. Корабль длиной до одного стадия.

— Немедленно определите бортовой номер, название и рейс.

— Сейчас этим заняты телеметристы.

Форт до отчаяния пожалел, что не разбирается в медицине на уровне биотехника или хотя бы опытного санитара бригады неотложной помощи. Мариан был жив, но без сознания. Из его ноздрей слабыми потёками выступила кровь. Побелевшее лицо казалось восковым, скользким от холодного пота, сердце билось реже и слабее, чем во сне, а запавшие глаза вздрагивали под веками. Бессильно приоткрытый сухой рот выдыхал воздух с коротким хриплым звуком. Видеть его, ещё сегодня бывшего болтливым, непоседливым парнем с весёлыми голубыми глазами, было нестерпимо, и Форт сжал кулак, с горечью понимая бесполезность своей нечеловеческой мощи. Весь свой опыт истребителя он бы тотчас променял на умение лечить.

Что это — черепно-мозговая травма? А что следует делать при ней? Доставить пострадавшего в больницу, вот что. Наверняка врачей можно найти на орбитальных станциях и на планете. Вопрос в том, как до них добраться, когда неуправляемый корабль упрямо валится вниз, спасательная капсула перекосилась в держателях, сломан механизм переходника, и похоже, что между его дверями — вакуум.

Удалось немногое — отнести Мариана в головной отсек. Автомедик накрылся вместе со всей высококлассной электроникой; нельзя было даже разобраться, насколько серьёзно пострадал Мариан, а уж о том, чтобы помочь ему, и речи не шло. Форт впрыснул напарнику обезболивающее и уложил так, чтобы кровь не затекала в горло. Страшным и чёрным предстало ему внезапно возникшее в уме — он здесь, но его нет. Он так далеко, что не докричишься. Какая нелепость! Человек, способный на тысячи дел, кому-то знакомый, кому-то приятель, кем-то любимый, полный сотнями планов и мечтаний, десятки раз на дню переходящий от задумчивости к хохоту — и от толчка слепой силы всё это вмиг рушится и застывает грудой обломков. Жизнь тоньше паутинки, взмах — и оборвана. Форт испытывал мучительную, тяжкую вину за то, что он жив и невредим, а дыхание напарника вот-вот замрёт.

Впрочем, и он был жив условно, ненадолго, по насмешке судьбы; стены корабля стали тисками — стоило поднять глаза и возвратиться мыслями к аварии, как в мозгу запульсировала тревога, алое пылающее слово в черноте.

Положение складывалось хуже некуда — замурованные в корабле, они плавно приближались к ТуаТоу. Час, другой — и корпус начнёт раскаляться от трения о воздух, а потом... лучше не думать, что будет потом.

Между мониторами рубки управления слабо светилась планш-икона, помещённая здесь Марианом, — тонкая пластина в резной окантовке, с узкой сенсорной панелью. Сейчас объёмная икона показывала озарённый нежным сиянием лик в обрамлении струящихся волос и золотого нимба, с прямо очерченным носом, мягкой бородкой и большими глазами, полными безмятежной любви. Бестрепетное, вечно прекрасное лицо бессмертного бога.

«Иисус Христос, — одним взглядом прочёл Форт. — Спаситель. Мариан так верил в тебя, что никогда не расставался с образом, как с талисманом, дал тебе место среди индикаторов и приборов — и что теперь?.. За что хвататься, когда ничего не действует? упасть на колени и молиться?.. вот единственное, что мне осталось. Но где ты, услышишь ли мой слабый голос? „Из глубины взываю к тебе, Господи!..“ Кажется, это похоронная молитва. Рано впадать в отчаяние. Мы ещё поборемся».