Майкл Муркок - Пекинское соединение Страница 3

Но долг зовет, дело не ждет. Достойная замена великому поиску. Джерри стоял на верхнем этаже пагоды, лицом к озеру, своему противнику. Озеро казалось огромным, как море, и намного глубже последнего.

Память заставляет мученика торопиться. Двойственность. Прошлое было будущим. Память стала признанием. Суть, несомненно, в сути. Карл Глогауэр, пришпиленный железными клиньями к деревянному кресту, узнал.

"Уверовав в ложь, обращаем Время в агонию Настоящего, и так пребудет вечно". ("Призрачный город")

Не надо анализа.

Дьявольские уловки, от которых краснеет память шато отца, построенного под Корбюзье. Но с этим кончено. Какое облегчение!

— Стало прохладнее, — сказал генерал Че Лен Во.

— Лучше выйти наружу, — добавил он предостерегающе. — Пока глаз открыт. Не теряя времени.

Они стояли посреди комнаты, наполненной любовью Джерри.

— Как прекрасно, — сказал генерал.

Роняя слезы жалости, Джерри провёл ладонью по черным волосам генерала, губы коснулись губ.

— Уже скоро.

Вибропистолет и прочее оборудование были миниатюрны и удобны в обращении.

СЛАДОСТНЫЙ ВСКРИК.

Шёпот плоского червя. Человек с тысячью имён, тысячью личин, метавременной оперативный уникум, житель мультивселенной, метафизический, металлоорганический, с метафиксирующим сознанием. Голос ЛСД:

"‘Бог’ сказал Ринарк. И миг превратился для него в вечную тюрьму" ("Расколотые миры").

Плавный ручей древнего мандаринского наречия, безукоризненный санскрит — язык любви генерала Че Лен Во. Всё совпадало. Уже недолго ждать. Но пусть жертва вскрикнет ещё раз, и ещё.

Джерри медленно подошел к окну, взглянул на озеро, на чёрную зеркальность воды.

За его спиной посреди комнаты лежал на матрасе генерал Че Лен Во, затягиваясь толстой сигаретой с марихуаной. Генерал жмурился, и губы гнула глупая улыбка. Маленький визитейпер рядом с матрасом проецировал на мозаику абстрактные радужные изображения, одновременно наигрывая "Ну что же ты творишь?" Джерри, тем не менее, едва сдерживал нетерпение. Сейчас как никогда ему хотелось мёртвой тишины. Подойдя к матрасу, он отключил визитейпер. Он имел право. Генерал не стал спорить.

Джерри посмотрел на сброшенные одежды, потрогал подбородок. Не зашёл ли он слишком далеко?

От изрядной дозы «травы» тяжело ухало сердце. Джерри вспомнил недавнюю встречу с одним поэтом, которым восхищался и который чересчур низко ценил себя сам. "Ирония — как часто замещает она истинное воображение", — сказал поэт, обсуждая последнюю межпланетную буффонаду.

Нет, нельзя отвлекаться. Момент наступил.

Джерри склонил голову перед озером. Жалость, а не водный простор, тронули его. Но так ли всё это важно?

Джерри направил ствол вибропистолета на генерала и несколько минут наблюдал, как корчится тело Че Лен Во. Потом привёл в действие экстрактор. Вскоре бесценные нуклеотиды наполнили накопитель аппарата. Можно уходить. Джерри быстро поцеловал труп и поместил коробочку экстрактора, где теперь хранился генерал Че Лен Во, в кобуру под мышкой. Его начальник в Вашингтоне знает, что делать дальше.

Он спустился на нижний этаж пагоды. Там его ждали остальные генералы.

— Передайте генералу Ли, что операция прошла успешно.

— Каким путём вы покинете страну?

— У меня всё готово, — сказал Джерри.

На следующее утро, унося на себе Джерри, бестия любви покинула Китай. Джерри управлял бестией или она несла его против воли седока — на этот вопрос никто не знал ответа и найти ответ было невозможно. Даже Джерри и его бестия не знали. Они так давно были вместе…

Подобно дракону, бестия взметнулась, влилась в поток ветра, взяв направление на Запад, к весёлым, богатым и измученным землям.