Джек Скиллинстед - Случайные попутчики Страница 3

Она вздохнула, вытерла рукой мокрое от слез лицо и постаралась успокоиться. Встала и посмотрелась в зеркало — оно показало измученную женщину среднего возраста.

Неужели это я?

Она спала урывками; прислоненная к прохладному гладкому стеклу голова скользила вверх-вниз, словно на пружинке, повинуясь прихотям дороги, и каждая неровность в движении автобуса словно выталкивала Фрию из более глубокого сна.

Ее разбудило солнце. Она зажмурилась, поморгала, пожевала губами. Автобус въезжал на стоянку возле придорожного ресторана. О нем очень красноречиво рассказывал выставленный у дороги большой металлический кактус цвета соленого огурца с надписью: КАКТУС КЕЙТ. ЗАХОДИ И ОТДЫХАЙ!

— Сорок пять минут на завтрак, — сказал водитель в микрофон.

Нил улыбнулся. Он выглядел отдохнувшим. И очень симпатичным. Но Фрия строго напомнила себе, что напрочь завязала с подбиранием заблудших овец и прочих бродяг.

— Добро пожаловать в Аризону, — голос Нила звучал спокойно и смиренно.

Пассажиры друг за другом вышли из автобуса. Когда мотор заглох и выключился кондиционер, неожиданно оказалось очень жарко. Нил снял куртку и держал ее за воротник. Стоящая рядом Фрия приставила руку козырьком ко лбу. Мужик из бассейна пролез между ними, его хлопчатобумажная рубашка с коротким рукавом прилипла к спине темными пятнами. Фрия не могла отвести взгляда от неприятной плотной складки жира на шее здоровяка.

Она сидела на табурете за стойкой и ждала свой заказ: омлет, парочка тостов и апельсиновый сок. На другом конце стойки бассейн-шик мял в руках газету «Америка сегодня», но смотрел в нее точно так же, как Фрия смотрела в книгу — будто на китайские иероглифы. Ей стало интересно, какие слова он слышит, какие голоса, о чем думает.

Нил сел один за угловой столик. Рассеянный… Перед ним стояла чашка кофе — и никакой еды. Фрия пила сок и время от времени окидывала взглядом зал ресторана. И каждый раз оказывалось, что в этот момент Нил смотрел на нее, даже когда разрывал пакетики сахара и высыпал их в чашку.

Когда принесли омлет, Фрия взяла тарелку и стакан с недопитым соком и пошла к столику Нила.

— Можно?

— Конечно. — Он махнул пакетиком в сторону свободного стула, рассыпая белые сахарные кристаллики. Фрия отряхнула сиденье и села.

— Ты себя сегодня лучше чувствуешь? — спросила она.

— Да.

— Вот и отлично. Я тут кое о чем подумала… О твоих словах типа не волноваться за Мистера Пиквика. Нил слегка улыбнулся.

— Ты не знал, просто так совпало. У меня был кот по имени Мистер Пиквик. Я знаю, что ты имел в виду персонажа Диккенса, мы же о нем разговаривали. Но все равно это совпадение. Почти полная синхрония, но, конечно, не совсем… Чушь горожу?

— Нет. В этом есть смысл, но не тот, о котором ты думаешь.

— Какой же?

— Когда я говорил о Пиквике, я имел в виду не Диккенса. Я просил тебя не волноваться именно о коте.

— Разве?

— Точно.

— Мне…

— Вон он пошел.

Фрия повернулась, почти ожидая увидеть светлого полосатого котяру, мягко крадущегося через зал. Но это оказался толстый лысый мужик — многогранная личность, ну, по крайней мере, обладатель трех индивидуальностей. Он угрюмо прошагал мимо и скрылся в туалете.

— Ты прямо-таки увлекся этим продавцом бассейнов, — сказала она.

— Фильтров, — поправил Нил. — В любом случае, он больше этим не занимается.

— Почему?

— Потому! Похоже, я видел дурной сон. Не могу его вспомнить, но твердо знаю, о чем я думал перед сном. И уверен: снилось мне что-то страшное и ужасно желанное. Но совершенно никаких подробностей!

Фрия внимательно на него посмотрела: шутит что ли? Или, может, сейчас последует эффектная концовка? Никаких признаков розыгрыша она не заметила.

— Значит, тебе приснился сон, что джинн больше не продавец фильтров, и он в действительности перестал им быть?

— Да.

— И кто же он теперь?

— Хамоватый бедолага, от которого на прошлой неделе ушла жена, забрав маленькую дочку. Работу он тоже потерял, после того как явился с утра на работу пьяным, да еще и подрался с начальником смены. Это удивило их обоих. Прежде его никогда не считали вспыльчивым или жестоким, даже несмотря на пистолеты.

— Какие еще пистолеты?

— Ну, он немного параноик. Больше, чем заметно. У него пистолет в бардачке «форда» и еще пара стволов дома, плюс девятимиллиметровый в кобуре на лодыжке, как будто он секретный агент или что-то вроде того, хотя на самом деле это далеко не так… Хоть он застрелись… Это каламбур такой — хоть застрелись, поняла? Веселенькие истории сочиняю, верно? Теперь это по большей части депрессивные рассказы, наводящие смертную тоску… Неплохо омлетик выглядит…

— Так закажи себе тоже, — сказала Фрия.

— Времени уже нет.

Она подумала, он имеет в виду время до отхода автобуса. Но взгляд собеседника омрачился, сам он снова приобрел загнанный и измученный вид, и Фрия решила, что Нил подразумевает другое. Возможно, нечто ужасное.

— Значит, ты думаешь, что всё знаешь о Мистере Пиквике, — решила она сменить тему.

— Знаю.

— Тогда расскажи мне, какие у него глаза.

— Глаз. Не глаза. Ты, наверное, собиралась нарядить его пиратом на Хэллоуин?

Фрия положила вилку.

— Угадал.

— Не угадал! Говорю тебе: я сочиняю истории о незнакомых людях, и они становятся историей, которую я сочиняю. Я этого не хочу, но ничего не могу поделать. Рассказы сбываются. Как подсознательный отклик на мою выдумку. Фабрикация бессознательной реакции, как я ее называю.

— ФБР? Так?

Он засмеялся, и загнанный взгляд пропал. Но ненадолго.

— Ты мне нравишься, — грустно вздохнул он, — и это очень плохо. Я что-то вроде банкрота по части человеколюбия.

— Я тоже. Или, может, мне лишь казалось, что я была человеколюбивой?

— Из-за чертова Роджера-уроджера? Фрия широко раскрыла глаза.

— Да, — кивнул он, — я всё о нем знаю.

Она допила апельсиновый сок и поставила стакан:

— Вероятно, я назвала его имя во сне.

— Не-а, — покачал головой Нил.

— Только не говори, что ты насочинял что-нибудь и про меня.

— Могу даже доказать, но через пару минут это не будет иметь никакого значения.

Девушка с силой отодвинула стакан от себя, и он проехал дальше по мокрому столу. Она подняла глаза.

— Давай, докажи.

— Ты учительница старших классов средней школы в Фениксе, — сказал Нил.

— Это я тебе сама рассказала.

— Верно, — согласился Нил, — но ты ничего не говорила мне о Роджере.