Александр Бирюк - Бросайте пить ! Страница 3

Хмель сразу же выветрился из его ошалевшей головы. Изо рта потекла неконтролируемая слюна, а зрение вдруг неестественно обострилось. Прямо перед собой он увидел блестящее шевелящееся пятно, сползающее по забрызганным зеленой массой обоям и собирающееся в новый пузырь. Этого зрелища для напряженных нервов было предостаточно, и Кукушкин прекрасно понял, что как только пузырь обретет необходимую силу, то ему, Кукушкину, уже не выжить. Руки и лицо горели нестерпимым огнем, словно на них плеснули кипятком. А что будет, если в лицо вцепится ВЕСЬ этот ужасный прыгающий пузырь?

Кукушкин резко повернулся и кинулся по коридору к комнате, надеясь укрыться в ней. Перед глазами стояла мокрая одежда Валерика, брошенная в туалете, и Кукушкину вдруг стало ясно, КУДА делся сам Валерик, и ЧТО это за вода, которая осталась после него в туалете. И еще он подумал о том, что все это ему просто снится. Ведь не может же наяву от человека, весящего добрых три четверти центнера, остаться лишь лужица растекшейся по полу воды!

За спиной вдруг раздался хлопок, но Кукушкин все же успел обогнуть дверной косяк и ввалиться в комнату. Спину обожгло новой порцией смертоносных брызг, и резкая, мучительная боль разлилась по всему телу...

Однако времени на ощущения у Кошкина не было. Он дико огляделся. Впереди темнел проем двери в другую комнату, но Кукушкин понял, что добраться до нее вряд ли уже успеет. Обернуться и оценить ситуацию он тоже не мог. Рядом стоял шкаф, и Кукушкин дернулся было под его защиту, но опоздал - раздался новый хлопок.

... Когда Кукушкин открыл очумелые глаза, то все еще был жив, но пузырь свисал уже со светильника на противоположной стене, и роняя на ковер густые капли чудесного изумрудного цвета, раскачивался всего в метре от его носа. Пузырь был уже в форме, он вскипел и раздулся, поигрывая на гранях роскошной лампы всеми цветами радуги, а Кукушкин все еще стоял на карачках... Спину жгло так, словно с нее содрали кожу, но Кукушкин этого не замечал. В мозгу опять прокручивались кадры из старого фильма - Валерик со стаканом вина в руке, мокрая одежда в туалете, злополучная бутылка, а также отчетливо припомнился отчаянный вопль, который раздался с улицы не более десяти минут назад... ТОЛЬКО ТЕПЕРЬ ОН ПРЕКРАСНО ЗНАЛ, ОТЧЕГО КРИЧАЛИ!..

Но Кукушкин кричать не стал. Он этого сделать был просто не в состоянии. Словно загипнотизированный, он впился безумным взором в пузырь, превратившийся теперь для него в самый центр мира. И хоть глядел он на него в упор, но все же не смог уловить мгновенного движения пузыря, и не услыхал хлопка.

Он почувствовал только обжигающий удар в лицо, и это было его последнее ощущение на этом свете.

* * *

Инспектор переступил порог кухни и зажмурился от лучей холодного утреннего солнца, больно ударивших по глазам.

- Так-так... - сказал он, отступая в тень и окидывая помещение профессиональным взглядом. - Это-то нам уже знакомо.

Перепуганная женщина - мамаша Валерика - стояла в коридоре позади двух милиционеров. Инспектор хорошо знал Валерика-холерика по его пьяным дебошам, прославившим всю округу, и его мать ему было абсолютно не жаль. Он почти ненавидел эту толстую бабу, которая не находила никаких возможностей пресечь ненормальный образ жизни своего сыночка-хулигана, а кроме того во всем потакавшую ему. К тому же у него после бессонной ночи дико болела голова и чертовски саднили глаза. Он был в скверном расположении духа.

Инспектор осторожно обошел покрытый засохшей коркой табурет и нагнулся к столу, на котором лежала пустая бутылка. Один из сержантов тоже вошел на кухню, и наблюдая за манипуляциями инспектора, тихо сопел из-за его спины. Другой разглядывал заляпанные зеленой грязью обои в коридоре. Всем троим подобные вещи были не в диковину - за ночь они обследовали уже четыре пустые квартиры в этом доме и доме напротив, и во всех четырех находили одно и то же - засохшую грязь на стенах и мокрую одежду невесть куда девшихся обитателей.

- Я так и знал. - проговорил инспектор, обернув горлышко бутылки носовым платком и разглядывая ее на свет. - ТУТ ТО ЖЕ САМОЕ.

Мамаша Валерика на цыпочках протиснулась на кухню. Она только что приехала и ничего еще пока не понимала.

- Что же? Что - ТО ЖЕ САМОЕ? Объясните поскорей, ЧТО на этот раз случилось с моим сыном?

По трагическим нотам, которыми был насыщен голос инспектора, она быстро сообразила, что случилось что-то неприятное, возможно даже страшное. Но инспектор сейчас не был расположен к сантиментам. Он дико устал, хотел спать, он был зол на весь свет, а что еще больше нужно? К тому же инспектор вообще был человеком недружелюбным, и потому сейчас для него существовал только один факт - факт происшествия, а также объект раздражения. Этим объектом была именно мамаша придурочного Валерика.

- Смотрите сюда. - ткнул он пальцем в этикетку на бутылке. - ВИДИТЕ?

На этикетке еле заметными на общем фоне рисунка буковками в самом ее углу было отпечатано: "бросайте пить". Мамаша Валерика то ли по причине слабого зрения, то ли от чрезмерного волнения ничего прочесть не смогла. Тогда инспектор процитировал ей сам. А потом, ничуть не смущаясь своего издевательского тона, пояснил:

- Я не выдам вам никакой государственной тайны, мадам, если сообщу, что с сегодняшней ночи в магазинах среди партий вина появилось множество бутылок с такими надписями.

Он осторожно поставил бутылку и продолжал, не глядя на ничего не понимавшую и перепуганную женщину.

- По всей видимости, это какая-то преступная банда, которая занимается отравлением вина, идущего в розничную продажу. ЧТО за отрава, и КАКОВ процент отравленного продукта находится еще в торговле - пока не установлено. Но мы установим, вы не сомневайтесь. Наверняка сейчас ясно только одно: каждый, кто выпьет этого отравленного вина - исчезает. От него остается только намоченная в воде одежда. - Он ткнул пальцем в сторону комнат и туалета, где были обнаружены одежды Кукушкина и Валерика. Да-а... ИСЧЕЗАЕТ. Среди населения уже ведется разъяснительная работа, отрава изымается из продажи. Если бы ваш сынуля со своим приятелем-алкашом не возжаждали посреди ночи... они бы остались целы, поверьте.

Он осекся, заметив, с каким ужасом глядит на него несчастная женщина.

- Вам плохо?

Женщина покачнулась, собираясь свалиться в обморок. Ее подхватил сержант. Инспектор брезгливо отвернулся и полез в карман за папиросами. Он прекрасно понимал, что перегнул палку - с женщинами, тем более с матерями потерпевших такие разговоры не ведут. В этом деле нужны обходительность и такт. Но сейчас ему, черт возьми, было плевать на эту обходительность. К чертям деликатничать, когда такая проблема!