Р Подольный - Письмо Страница 3

Мы трое бросили жребий, кому идти на эксперимент, а кому доклад делать. Мне - полоса везения - выпало первое. Шефу тоже. А кто-то должен ведь вести записи. Смешно смотреть на беднягу Николаева - как переживает. Особенно его смущает, что, судя по статьям Гонсалеса, у этого "сверхчеловека" совсем другая методика; и у его обезьян эффект скорее касается быстроты реакции, чем сообразительности; у нас они после опыта решают более сложные задачи, чем контрольные экземпляры, а у Гонсалеса те же самые, только быстрее. И сроки действия инъекций другие.

...Интересно представить себе, каким бы сейчас было твое лицо, если бы ты и вправду читала это письмо. Но ты прочтешь его, только если все кончится плохо. Не знаю, правда, что здесь может значить слово "плохо".

А если хорошо - мы прочтем его вместе... Риша.

Почерк в последней фразе резко отличался от почерка, которым было написано все письмо. А слово "Риша" было изображено корявыми печатными буквами. За ним неумелый рисунок - девочка с длинной косой возле башни, украшенной схематическим изображением петушка.

- Ну, не плачь, Ришенька, - сказал мужчина сидевшей рядом с ним девушке. - Ты же видишь, все кончилось хорошо.

- Чего мне стоила эта неделя, дурачок! Особенно после того, как я увидела Гонсалеса.

- Ну, у него тоже проходит. Николаев старается вовсю. А теперь и шеф к нему смог примкнуть.

- Милый, мне было не до того, но теперь хоть скажи, отчего это случилось с Гонсалесом? Знаешь, как было страшно! Вышел на кафедру, положил перед собой бумаги, начал их читать вслух, сделал паузу, протянул руку к стакану с водой и вдруг раздавил его. Брови у него в стороны полезли, лоб сморщился, губы стали тоньше, из-за них клыки показались... Ассистенты - к нему, он их раскидал, одному плечо повредил. Потом забился под кафедру.

- Понимаешь, Маришенька, самое смешное, что Гонсалес и вправду получил человека во взрослом состоянии. Ты же прочла наконец мое письмо, я там упоминал гипотезу, называющую человека "дитятей обезьяны". Шимпанзенок похож на человека куда больше, чем взрослый шимпанзе, и горилленок больше, чем горилла. Не только внешне похож, но поведением, интересом к жизни, добродушием, терпимостью, с которыми у взрослых человекообразных плоховато. Видно, и вправду что-то когда-то случилось с детенышем какой-нибудь древней обезьяны... Он и вырос - и остался ребенком.

- А как же вы?

- Э! Нас, по существу, интересовала, как мы теперь понимаем, та стадия, на которой человек энергичней всего развивается. Мы хотели получить именно ее. Хоть и говорили об имаго. А у человека эта стадия - детство. Ребенок, дорогая моя, совсем, совсем не личинка. На ее роль, если уж пользоваться этой аналогией, больше годятся иные взрослые. Ведь личинка не развивается, даже если растет. Гении - те, кто детскую способность развиваться сберегает в себе до конца.