Александр Силецкий - Пещера на склоне горы Страница 3

Но цивилизация - еще не полностью накопленные знания, и знания еще не чувство собственной причастности к гармонии Вселенной.

Учитель остался позади, в селении, а тут жизнь текла иным чередом, и, волей случая, Чингиз включился в эту жизнь. И здесь он осознал, что все-таки - бессмертен: живая часть его росла, готовая явиться в этот бесконечный мир, и уж он-то, Чингиз-старший, научит своего потомка видеть звезды глазами самих звезд.

В этом он ни капельки не сомневался.

Но одновременно с новым чувством, вызванным прекрасной Ревой, его все чаще посещала мысль: откуда племя, как я очутился среди них? Смутные догадки лишь тревожили воображение.

Поначалу, покуда скудный язык племени едва-едва утверждался в его сознании, он остерегался спрашивать. По двум причинам: боялся, что _не_так_ поймут его вопрос, и, кроме того, долго сомневался, сумеет ли он _верно_ воспринять все объяснения.

Меж тем промчалась половина года.

Теперь чужой язык он знал, как свой родной, к тому же у него - для племени - готовилось потомство... Это упрощало многое.

Отныне он уж не боялся спрашивать: обман или подвох были заранее исключены.

И вот однажды вечером, в тот самый заповедный час, когда охотники, усевшись подле очага, по мере сил живописали свои дневные подвиги, он вплотную придвинулся к Реве - все-таки ей, считай, жене, несущей его плод, он больше доверял, - нежно притянул ее к себе за плечи и как бы невзначай сказал:

- Я здесь у вас давно... Порой мне кажется, я будто и родился среди вас.

- Да, - отозвалась Рева. - Ты родился... Так давно, что твоя тяжесть перешла в меня.

- Откуда я? - спросил Чингиз. Но тотчас до него дошло: вопрос он сформулировал неверно. Откуда - это значит, _что_ породило... Потому он уточнил: - Да, я у вас давно. Но _как_ я к вам попал?

- А, - догадалась Рева, - ты был мертвый. Тебя нашли. И вот тогда... Колдун умеет...

Колдун, действительно, умел. Он знал и травы, и отвары, и многих ими излечил...

Но не это волновало Чингиза. Сейчас - не это, не секреты колдуна.

- Где меня нашли? - спросил он нетерпеливо. - Кто меня нашел? Откуда обо мне узнали?

- На тебя напал Снежный Зверь, - ответила Рева тихо. - Пушистый и огромный. Я тебя нашла. Почуяла - рядом живое. Живой человек. Я знала - это ты... Тогда я быстро вспорола холодную шкуру Зверя и вынула тебя. Ты был живой и неживой. Колдун сказал: полезный человек, он будет в нашем племени, как все. Ты боролся со смертью четыре луны. И мы все ждали. А я сидела около тебя. Я видела тебя давно. Ты пас овец. Такой сильный и красивый... Я хотела тебя, и ты ко мне пришел. Я знала, что найду тебя.

Это была, по сути, исповедь, трогательная, нежная, и Чингиз лишь крепче обнял Реву, мягко проведя ладонью по ее набухшему соску. Она любила, когда он начинал ее ласкать...

И тотчас новая мысль пронзила сознание Чингиза.

Даже не одна, а сразу несколько, перебивающих друг друга, неотступных, жаждущих, как Рева ласки, моментального ответа.

- Ты говоришь, - начал он, - колдун сделал так, чтоб я остался в племени. Значит, я _мог_ уйти? Вы этого боялись? И еще: ты следила за мной... Откуда? Одна? Как давно?

Вопросы летели без перерыва. Рева, кажется, совсем растерялась.

_Здесь_ не задавали много вопросов одновременно, а если и спрашивали, то без задней мысли. А то, что она есть, Рева уловила сразу. И, наверное, решила, что он, Чингиз, ее сейчас прогонит, накричит и бросит, коли _так_ с ней, вопреки обыкновению, заговорил...

- Не бойся, - ласково шепнул он. - Никуда я не уйду. Я с тобой. Тут, рядом. Мне просто _нужно_ знать. Так лучше. Ты мне верь.

Она повернула к нему свое милое, по-детски открытое лицо и лишь тихонько вздохнула.

- Я верю. Ты добрый. Я все скажу. Мы здесь давно. И мы следим за вами... У вас много полезных вещей, каких у нас нет. Мы пришли издалека...

- Из страны предков? - быстро подсказал Чингиз.

- Нет, - ответила она просто. - Такой страны нет. Предки везде. И они - все видят. Они нам объяснили: надо идти к вам. Подружиться, нарожать детей. Нас мало. Наше племя и... еще племена. И это все... Надо стать умелыми, как вы. Тогда мы будем жить, как горы, долго-долго... Мы прятались и смотрели за вами. А когда собрались придти, чтобы любить вас, помогать и научиться многому... всему... тут с гор спустился Снежный Зверь. Колдун сказал: Снежный Зверь посланец гор, запрещает к вам идти. Колдун знает. И он оживил тебя, чтоб ты был с нами, а возвращаться не хотел.

А ведь и вправду, все эти долгие ночи ему, Чингизу, грезился родной дом, но даже мысли не появлялось: взять и уйти, покинуть племя навсегда.

Дело даже не в том, что Рева собирается родить, ведь это он узнал гораздо позже.

Он и в самом деле думал о покинутом доме, как о чем-то прошедшем, к чему возврата нет, вернее, такой возврат не нужен - ни ему, ни его сородичам, да никому!

Колдун, вероятно, подсыпал какого-то зелья мне в еду, подумал беззлобно Чингиз, так всегда, я слышал, поступают, когда боятся, что не смогут по-хорошему договориться с человеком... Зря он так, конечно, зря...

Учитель говорит, что колдовства на свете не бывает, может, он и прав...

Но ведь лекарства - существуют! Они снимают боль, они исцеляют...

Наверное, колдун знает особенные травы и умеет приготовлять из них отвар, который действует на память, на чувства, на желания.

А почему бы нет?

Дикий народ, живущий бок о бок с дикой природой, в чем-то - те же звери, только разумные... Знает же больная собака, какую траву ей необходимо съесть, чтобы поправиться! Так и эти...

Рассудок - да, но _знание_ инстинкта, что помогло им выжить среди гор, снегов, пустынь, - это от природы, и его у них отнять нельзя. И, может, это знание как раз-то и заставило их наконец понять, что, если дальше жить _вот_так_, они погибнут.

Безусловно, он, Чингиз, полезен племени, иначе бы его не откопали, не приютили, не вернули к жизни.

Приютили... А ведь верно!

Как животное, как козу, дающую великолепные удои...

Эта догадка испугала и одновременно наполнила Чингиза верой в себя.

Он здесь _действительно_ необходим. Не бог, не дойная коза просто он много знает и не столько помогает этим, сколько - _спасает_ племя. И для того его спасли тогда... Все к одному.

Неожиданная мысль осенила вдруг Чингиза.

С малых лет - и от соседей, и от случайных путников - он слышал о каких-то существах, что обитали среди гор. Были существа эти дики и пугливы, хотя и совершали временами набеги на селения, угоняя скот, воруя кой-какие инструменты... Их называли Снежными людьми.

На перевалах, ледниках и снежниках следов их попадалось множество. А вот самих людей встречали редко, и потому легенд и небылиц плодилось.

Старики рассказывали, будто прежде на этих дикарей учинялись облавы, на них ставили капканы, куда они порой и попадали...