Ходоки во времени. Суета во времени. Книга 2 - Виктор Васильевич Ананишнов Страница 30

«Ну, ладно, – думал он, – я, скажем, по сравнению с ними, менее сообразительный. А ещё самокритичнее, так пусть я – бестолковый. Они же люди будущего! Бросился я, как говорят, очертя голову или осеня себя крестным знамением, в неведомое дело. А они-то, они! Пятеро их. И не подумали даже что-либо обсудить, договориться о поведении в предполагаемых ситуациях. То ли дети они малые и не приспособленные ни к чему, то ли им на всё наплевать, то ли мы по отношению к ним более обстоятельный народ?»

В общем, удивляли они Ивана с каждым разом всё больше.

Скупые на слово, улыбки как по заказу, не слишком внимательны к собеседнику, не всегда понятны мотивы их действий, поведения и настроения… А Симон лишь плечами пожал, выслушав его сомнения по поводу аппаратчиков, показав, подобно им, непонимание забот ходока…

Коль скоро они такие беспомощные, а эффект разъятия времени деревом существует, значит, я их отсюда выведу не мытьем так катаньем! – решил он.

Делес, наконец, понял его жесты. Они проявились в реальном мире на том же самом месте. Блук с шипящим стуком упал на землю и зарылся в песок.

– Что случилось? – спросил напарник, не отвечая на немногочисленные вопросы аппаратчиков, не ожидавших такого быстрого их возвращения.

Иван объяснил причину.

– Не страшно, – коротко заявил Делес. – Я поведу.

Сказал и наклонился к стволу, вновь приглашая ходока взять свою часть ноши.

Вот так помог! Не он, а они теперь его выводить будут.

– Тогда остальным здесь делать нечего, – распорядился Иван. – Срубим ещё два дерева и уйдем отсюда группой. Как раз три пары,

Через полчаса три ствола блука стилизованными змеями лежали перед ними.

На дорогу времени вышли разом.

Невдалеке от себя Иван увидел красочно светящиеся гигантские гантели с тёмными очертаниями людей в их ядрах. Гантели зависли над землёй. Потом двинулись в одну сторону. Делес подтолкнул ходока вслед за ними – в паре Иван шёл первым.

Аппаратчики двигались во времени значительно быстрее, чем Иван с Делесом и вскоре умчались вперёд, выдавая себя лишь смутными клубочками света.

Иванов напарник вначале тоже напирал на него сзади, но понял, что тому за его друзьями не угнаться и приноровился к темпу движения ходока. Сделать Делесу это было нетрудно: энергополе, образованное таймендом, подпирало его снизу, отчего он располагался выше Ивана почти на полметра и видел, что на плечо впередиидущего давила большая часть дерева.

В начале пути Иван шёл легко. Ему казалось, что на его долю приходилось килограммов тридцать ствола, вес сам по себе не большой. В армии с таким весом он бегал десятку, а к финишу ещё и товарищам помогал – скатку чужую на себя вешал, оружие сослуживцев нёс и ещё успевал поддавать ногой под зад отстающим.

Но там конец дороги был виден. А здесь – ходьба, похоже, была в вечность. Налегке идти устанешь, а тут с тяжеленным бревном на горбу…

С каждым шагом ноша тяжелела. «Надо было брать дерево полегче», стал говорить он себе, кряхтя и выбиваясь из сил. Перестраховались. Вон как те умчались в будущее, без помех и задержек, значит, дерева понесли с собой намного меньше.

И начались привалы.

Привалы, привалы… Всё чаще, всё продолжительнее. Первые – на дороге времени, потом – с проявлениями в реальный мир. Делес, было, занервничал, однако смирился, да и сам, наверное, стал уставать.

Время, в котором Иван сейчас жил, его время, будто остановилось, а впереди всё так же, на том же самом расстоянии от него темнела полоска гор, отступающая под напором неведомой силы, заключённой в неказистом обрубке блука.

Становясь, не зная уж в который раз, после проявления на дорогу времени, Иван привычно огляделся и наконец-то с облегчением заметил направление в будущее. Там, в кольце обступивших его гор недоступности наметился глубокий провал. По мере движения к нему он становился заметнее.

– Думаю, – порадовал он в следующем проявлении себя и неразговорчивого напарника, – ещё пяток переходов – и станем мы с тобой вольными птицами. А этой корягой обозначим в поле ходьбы во времени точку, за которую нам лучше не заходить… Знаешь, пусть она будет валяться на дороге времени в виде своеобразного памятника… Если она, конечно, останется в поле ходьбы, а не выскочит в реальный мир, где сгниёт, подобно всем корягам… Но пусть она…

Ивана понесло на слова. Он говорил и никак не мог остановиться. Соскучился, прозябая с неразговорчивыми аппаратчиками, по словам, И этим отмечая появившуюся возможность самому ощущать поле ходьбы, а не по прихоти Делеса.

Слушая Ивана, Делес немного смягчил суровые черты лица. Как он не походил на дурашливо-весёлого Алекса при той памятной Ивану первой встрече с первым аппаратчиком. Даже Маркос выглядел жизнерадостнее. А эти аппаратчики как на подбор: суховатые, немногословные, жёсткие до угрюмости. Ни радости у них особой на лицах, ни печали.

Если бы Иван не знал других, что бы он мог подумать о людях будущего?

– Пока что не заходить, – поправил Делес ходока и плотнее сжал губы, словно поспешил перекрыть новым словам дорогу, и так, мол, много сказано.

– Ну, конечно, – поддержал Иван нечаянный разговор. – Вы там у себя на месте стоять не будете. Придумаете что-нибудь эдакое… – И тут его опять понесло. Он почти пропел доверительно: – Мы ещё дальше пойдём с вами в прошлое. Из блука сделаем деревянные латы, нацепим на себя и – вперёд! То есть назад, к динозаврам. А?

– Мы ещё не вернулись из этого поиска, – охладил напарник глухим голосом не в меру размечтавшегося предка.

– Да тут уже рукой подать. Вернёмся! Наши уже с Алексом, наверное, беседуют.

– Нет.

– Ну, значит, по домам разошлись.

– Нет.

– С тобой не поговоришь. Нет да нет. Что нет-то?

Делес угрюмо посмотрел Ивану в глаза и жёстко, будто мстил ему за уверенность и чувствительность, произнес:

– Они поджидают нас впереди, потому что дальше не могут продвинуться.

– Т-ты… откуда знаешь?

– Я их видел и понял: что-то случилось.

Теперь и Иван припомнил. При проявлении в реальный мир ему показалось вдали знакомое свечение в виде нечёткого пятнышка, но он не придал этому значения: мало ли что померещилось, может быть, глаза просто устали и бревно надавило.

Захотелось сразу всё бросить. И аппаратчиков с их проблемами и холодностью, и блук, набивший плечи и спину, и дорогу времени, на которой он уже потерял для себя столько, что возвращение его в своё время грозило полным отчуждением от своих современников.

«Связался на свою голову! – подумал он с отчаянием. – Был прорабом – и забот не знал. Кругом обыкновенные люди, друзья, единомышленники. А тут!..»

А тут тоже люди, и он сам взялся им помогать.

– Не переживай, пройдём! – как можно беззаботнее воскликнул Иван и сам себе поверил, потому повторил: – Пройдём!

Аппаратчики, когда они с