Олег Дивов - Лучший экипаж Солнечной. Саботажник. У Билли есть хреновина Страница 30

– Вы, ребята, идите пока, – сказал Боровский, отпуская Иву. – Отдохните полчаса. Я тут справлюсь.

– Нет, не уходи! – прошипела Марго, подаваясь вперед. Ива, глядя под ноги, отступила к стене, и Фокс плечом заслонил ее. – Расскажи, как это на вкус! – попросила Марго. – Неужели не тошнит?

– Ну ты и дура! – обалдело сказал Фокс. Он неожиданно просветлел лицом и расплылся в улыбке. – Да ты же… Вот это да! Ива, ничего ей не рассказывай!

– Пусть так и помрет невеждой, сгорая от любопытства, – добавил Боровский, включаясь в игру. Это было не очень этично по отношению к тяжелобольному человеку, но мужчины больше сдержаться не могли. Им нельзя было надавать Марго по заднице, но уж довести ее до истерики они были готовы. Пусть это и не Марго совсем, а так – безумная говорящая кукла.

– Майк, пойдем… – через силу прошептала Ива.

– Конечно, солнышко, – сказал Фокс, обнимая ее за талию и уводя по коридору в сторону жилой палубы. Марго проводила их хищным взглядом и двинулась было вслед, но ее схватила за руку усиленная спецкостюмом железная длань Боровского. И тут–то Марго испустила дикий вопль и кинулась рвать старпома в клочья.

Мимо Ивы и Фокса с грохотом пронеслась аварийная команда – пятеро в спецкостюмах, увешанные разнокалиберным снаряжением. Ива не выдержала, повисла на толстой шее бомбардира и разрыдалась.

* * *

Боровский нашел Иву и Фокса в боевой рубке, темной и пустынной по случаю орбитального дрейфа. Мастер–навигатор Кендалл заливалась слезами, а Фокс ее по мере сил успокаивал. Сил у него явно не хватало.

– Да плюнь ты, Кенди, – сказал Боровский. – Ну чего с нее возьмешь, с сумасшедшей?

Ива согласно кивнула и разревелась в голос. Мужчины переглянулись и отошли в угол.

– Ну? Как там наша Марго?

– Зуб сломала.

– Кому?

– Себе. Кусаться вздумала, с–сука… – Боровский сунул Фоксу под нос свой правый рукав. На мягкой обтяжке спецкостюма медленно разглаживалась вмятина.

– Так все–таки? – спросил Фокс. – По–моему, общественность имеет право знать.

– Да ничего там не было. – Боровский смущенно потупился, и Фокс ему поверил. Если бы в каюте Марго «что–то» имело место, старпом вел бы себя иначе. А так ему действительно нечего было сказать.

– Я вызвал ее по связи, – объяснил Боровский. – Говорю – пошли в библиотеку. Она спрашивает – зачем? Я – работать будем. Она снова – зачем? Я говорю – вводная изменилась, Рашен приказал. Ваши гонки доморощенные превращаем в боевой тренаж. Отрабатываем бросок на Марс…

– За–а–чем? – издали поинтересовалась Ива, по–прежнему давясь слезами.

– А ты не подслушивай, – сказал Фокс. – Ты давай отдыхай. Слушай, Жан–Поль, а действительно, зачем?

– Что, опять война?! – встревоженно спросила Ива.

– Да какая, в жопу, война… – Боровский подошел к пульту старшего навигатора, за которым плакала Ива, и успокаивающе похлопал девушку по плечу. – Так, коммерческая операция. У марсиан пираты руду из–под носа таскают. Смотаемся к южному полюсу, отработаем по поверхности, собьем пару грузовиков, десант прикроем… Расслабься, Кенди.

– Расслабишься тут с вами… – пробормотала Ива и достала из–под пульта упаковку гигиенических салфеток. Боровский машинально присел на корточки и заглянул вниз.

– Что вы делаете с этими салфетками? – спросил он, мгновенно переходя на характерный подозрительный и неприязненный тон человека, ответственного за материальное обеспечение корабля. – Картридж пустой уже. Вы их что, едите?

– Нет… мы их в задницу… засовываем… – ответила Ива, яростно сморкаясь.

– Ничего не осталось, – пробормотал Боровский себе под нос. – Ресурса ноль, топлива едва–едва, прокладки не держат, люди еле живы… Хочу обратно в психушку. Там все было.

– Ты это… – попросил его Фокс. – Не надо про психушку. Ты на «Тушканчике» единственный, кому там понравилось. Вот и держи это при себе.

Ива за пультом комкала салфетки и бросала их по одной в утилизатор.

– Так все–таки? – повторил Фокс.

– Чего? А–а… Ну, говорю, я сейчас за тобой приду лично, раз ты такая… И пришел. Вот. А она говорит – все равно не пойду. Не буду. Я ей – Марго, ты что, сдурела? Я твоего рапорта о списании что–то пока не видел. Так что будь любезна, ноги в руки и бегом на место. Прыжками. И тут вижу – а девица–то не в себе. Ну совершенно. Взгляд такой… Мать–перемать! Что делать, не представляю. И тут она сама к двери поворачивается… Ну, думаю, кажется, пронесло. Действительно – мало ли у нас таких случаев было? Космос все–таки. А вот не пронесло ни фига. И что ее так на сексуальной почве заклинило, а?

– Ты это у Линды спроси, – посоветовал Фокс. – Капитан Стенфилд у нас по сексуальному психозу главный специалист. Даром что пребывает в нем постоянно и безвылазно.

Ива опять сдавленно всхлипнула.

– Да забудь ты, Кенди! – бросил в ее сторону Фокс. – Ну чего ты хочешь от женщины, у которой за всю жизнь ни одного нормального мужика не было? Чтоб не только для секса, а еще и для любви?

– С чего ты взял? – спросила Ива, утираясь рукавом.

– Потому что она ни разу в жизни минета не делала, – объяснил Фокс. – Мечтала, а не делала. Конечно, так и е…нуться недолго. Подавленная сексуальность – дело страшное, с ней шутки плохи.

– Тебе это в психушке объяснили? – через плечо съязвила Ива. – И не смотри на меня! Отвернись!

– Даже когда ты вся в соплях, – сказал Фокс назидательным тоном, – ты все равно самая красивая на «Тушканчике». А может, и во всей группе F. Тебя все обожают. Между прочим, Марго к тебе не приставала?

– Заткнись! – сказала Ива и снова принялась всхлипывать.

– Комплименты у тебя, Майк… – заметил старпом. – А Марго ни к кому не приставала. Может, и зря.

Фокс достал из кармана огрызок сигары и зажигалку и, не обращая внимания на присутствие старпома, задымил. Боровский встал на колени у пульта и заглянул Иве в лицо. Глаза у Боровского были еще более печальные, чем обычно. Умные, совершенно бездонные и чуточку сумасшедшие. Тоскливые глаза. Ива, повинуясь импульсу, обхватила старпома за плечи и уткнулась носом ему в шею.

– Что же будет, Жан–Поль? – шепотом спросила она. – Что же с нами со всеми будет? Мы тоже сойдем с ума…

– Я думал, что надвигается беда, – также шепотом ответил Боровский. – Я ошибся. Беда уже здесь. Держись, Кенди. Кто угодно может сойти с ума, но только не ты. Без тебя мы пропадем. Ты же наша радость, ты символ группы F. Здесь на тебя все буквально молятся. Пока есть наша Кенди, мы будем ходить в космос.

– Не хочу на Марс, – прошептала Ива. – Опять война. Как мне все это надоело… Жан–Поль, миленький, ну сделай так, чтобы мы не ходили на Марс, ты же все можешь…