Роджер Желязны - Миры Роджера Желязны. Том 27 Страница 30

— Есть, босс!

ПЦП сделала резкий разворот у него над головой, повисела секунду над лицом Мириам, а потом направилась ко входу в дом. Корда последовал за ней более медленно, боясь потревожить Мириам. Когда он подошел, ПЦП как раз распахнула широко улыбающийся рот и вытащила оттуда тонкий зонд.

— Я с ним справлюсь, — сообщила Коломбина. — Это хороший замок — может быть, тебе будет интересно узнать, что сделан он на Урбе, — но я умнее.

— Скромность всегда была твоей сильной стороной, — похвалил ее Корда.

— Я очень скромная, босс, — заявила Коломбина, убрала зонд на место и, радостно улыбаясь, принялась подпрыгивать перед самым его носом. — Просто дело в том, что я еще и честная. Толкни дверь пальчиком, она и откроется.

Дверь послушно и безмолвно распахнулась внутрь, и они увидели выложенный плитками пол в прихожей, где было градусов на десять холоднее, чем на улице. Роскошные восточные ковры, в которых утопали ноги, были разбросаны повсюду, создавая на полу причудливый, изысканный рисунок.

В комнаты направо и налево вели двери со сводчатыми арками. Просторный коридор и лестница, уходящая наверх, давали представление о том, какого размера дом у Тико Хиггинса. Вне всяких сомнений, министр торговли Аравии не знал, что такое материальные проблемы.

Заглянув в комнату по правую руку и сообразив, что это скорее всего гостиная, Корда положил девушку, которая все еще была без сознания, на самый удобный диван. Судя по векам, она по-прежнему видела необыкновенно яркие сны.

ПЦП внимательно наблюдала за тем, как Корда отключил время Мириам.

— Зачем ты это сделал, босс?

— Если яд паука может причинить ей вред, стасис приостановит его распространение. Если он выходит из организма естественным путем, значит, я замедлил ее выздоровление, но не помешал ему — она все равно не почувствует разницы. — Корда огляделся по сторонам. — Кроме того, она здесь в безопасности и без темпорального поля. Тарантул смог утащить Мириам только благодаря тому, что у нее было свое время. Если бы она по чистой случайности не разбудила его, когда искала ключ, паук бы вообще ничего ей не сделал.

— Молодец, босс, ты отлично мыслишь. — ПЦП помчалась к двери. — Пошли поговорим с Тико.

Раздумывая о возможных вариантах, Корда повернулся к поджидающей его Коломбине:

— Би, осмотри дом. Выясни, здесь ли Тико Хиггинс, побывал ли он тут после возвращения на Урб. Помни, что Мириам сказала про слуг, постарайся никого из них не разбудить.

ПЦП чуть качнулась в воздухе, словно кивнула.

— Ясно, солнце мое! А ты постарайся вести себя скромно, пока меня не будет.

— Постараюсь, — вздохнув, пообещал Корда. — Мне и в голову ничего такого не приходило. Я собирался сесть и высыпать песок из ботинок, надеть сандалии, а потом проверить, может быть, в том графине, что стоит на столике, есть какое-нибудь холодненькое питье.

— Я тебя предупредила! — заявила Коломбина. — Скоро вернусь!

Она появилась, когда Корда заканчивал наливать себе бокал импортного вина, фалерианского, тут у него сомнений не было никаких, доставленного из вселенной Рим, которую он сам построил, когда ему было около ста пятидесяти лет и он думал, что разбирается во всем на свете.

Рене потягивал вино и слушал доклад своего компьютера.

— На кухне за столом сидят пожилые мужчина и женщина, — сообщила Коломбина. — Думаю, они решили перекусить — мягкий козий сыр, плоский хлеб, отличные оливки, а бледно-зеленая дыня, разрезанная на кусочки, стоит сбоку на столе. Наверное, приготовили ее на десерт.

Корда услышал, как в желудке у него кто-то громко заурчал, но, героически не обращая на звуки внимания, кивнул Коломбине, чтобы та продолжала.

— На первом этаже я больше никого не видела, поэтому отправилась наверх. И угадай, что я там нашла?

— Ты нашла Тико Хиггинса, — ответил Корда, сделав еще один глоток вина. — У него кончилось время, когда он что-то там делал?

ПЦП весело закувыркалась в воздухе.

— Точно! Сидит за столом, а перед ним — незаконченное письмо. Я воспользовалась своим длиннофокусным объективом, чтобы прочитать, что он там написал, и не разбудить его при этом. Бедняжка сообщает Мириам, что вернулся из своей поездки и обнаружил Аравию в состоянии стасиса. Поскольку он не смог ее найти, как ты думаешь, что он собирался сделать?

Корда постарался скрыть довольную усмешку.

— Он собирался покинуть Аравию и отыскать нас, а потом доставить сюда, чтобы мы включили время в его вселенной.

Если бы на мордочке ПЦП могло появиться какое-нибудь выражение, Корда не сомневался, что она бы вытаращила от изумления глаза.

— Откуда ты знаешь? — вскричала Коломбина. — Ты что, потихоньку сходил наверх, пока я была на кухне?

— Нет, я все время сидел здесь, — покачав головой, ответил Корда. — Просто догадался, что Тико сделал бы то же самое, что и я сам в подобных обстоятельствах. Я рад, что мы с ним думаем одинаково. Покажи мне, где он. Выведем парня из стасиса и расскажем, что тут без него произошло.

— Хочешь, я схожу наверх и приведу его сюда? — спросила Коломбина, которая для разнообразия решила продемонстрировать боссу уважение.

— Нет, — решительно отказался тот. — Если Тико так же сильно любит Мириам, как она его, он сразу перестанет соображать, увидев, что девушка потеряла сознание. Давай расскажем ему о том, что с ней случилось, в самую последнюю очередь. У нас осталось всего несколько часов консервированного времени, нельзя растрачивать его на истерики влюбленных.

— Согласна, солнце мое.

Когда они разбудили Тико, молодой человек удивился, увидев их в своем доме, но не слишком. Судя по его незаконченному письму, он предполагал, что Корду могут заинтересовать неприятности, постигшие Аравию.

Отвесив поклон Корде и его помощнице, Тико потянулся к стоявшему на столе подносу, на котором лежали хлеб и сыр.

— Вы дважды меня спасли, — торжественно произнес он, — и я желаю предложить вам хлеб и соль. В соответствии с традициями Аравии после этого я становлюсь вашим союзником — и, если хотите, другом.

Корда поклонился в ответ:

— Это честь для меня, мистер Хиггинс.

— Тико! — радостно улыбаясь, поправил его дипломат. — Если вы принимаете мое подношение, вы должны называть меня Тико.

Корда взял кусочек хлеба и сыра, к которым Тико прибавил небольшую щепотку соли.

— Пусть будет Тико. В таком случае ты должен называть меня Рене.

— А меня — Коломбина!

Откусив немного от своего кусочка хлеба с сыром, довольный Тико кивнул: