Сергей Ким - Стрелок "Чёрной Скалы" Страница 30

А мне вот больше стрелять нравилось — без всяких извращений. Даже бортстрелком на вертушках часто вылетал. Ну, и дострелялся в итоге…

Крыша начала ехать. Прямо чувствовал, что едет, а поделать ничего не мог. Я до этого только выпивкой спасался, а тут решил и успокоительного какого-нибудь попить.

К доктору нашему местному пришёл, а тот сам любому психу фору даст — намешал какой-то дикий коктейль себе из таблеток и медицинского спирта, и попивает его из бокала с зонтиком. Говорит, «я назвал его „Чешу оленя“ — будешь?». Ну, я его послал, но успокоительного захватил. Потом частенько начал заходить, потому что спать начал хреново. Нет, убитые мне не снились, но спать всё равно было паршиво. Злой стал, как чёрт. Невыспавшийся постоянно ходил. Ну, и попросил в последний раз что-нибудь посильнее, чтобы уж наверняка успокоиться…

Ну, этот придурок и дал мне таблетки, которыми пилотов пичкают, чтобы они в случае чего по двадцать часов в сутки подряд воевали. А под пиво они мне таких глюков выдали…

Идёшь и начинает всякая дрянь мерещиться. Не черти какие-нибудь, а просто кажется, что вот этот парень тебя убить хочет. И не только он, а почти все вокруг. Тебе скажут что-нибудь обычное, а кажется, что с какой-то угрозой или намёком.

Вот у меня башню и сорвало, взял я тогда пистолет и начал стрелять. Три магазина расстрелял, потом застрелиться хотел, но патроны кончились. Повязали в итоге меня… На месте не пристрелили, потому что был я перекрыт просто в хлам и руки тряслись, как у паралитика, так что никого из наших не убил, хотя и ранил больше десятка. А вот местные вояки там были — тем повезло меньше. Полдюжины насмерть, ещё десяток ранил.

В итоге отправили меня в Штаты, хотели, кажется, показательный суд устроить и кучу своих грешков на меня повесить… Но тут как раз в Вашингтоне VX распылили, после чего почти миллион человек копыта откинули. И все как-то позабыли про одного шизанутого сержанта…

И никаких особых указаний на мой счёт не поступало. «Академия» меня думала козлом отпущения сделать, но в условиях Заварухи им стало резко не до того. Так что просидел я полгода в психушке, а потом вышел.

И с тех пор немного пива или виски выпить ещё могу, но нажираться, а уж тем более наркотиками заправляться — ни за что.

— Ну, вот и здорово, — прогудел Датч, молча и внимательно выслушавший весь мой рассказ. — Не люблю ни алкашей, ни трезвенников. А наркоманов — так особенно.

— А психов, значит, любишь? — покосился я на здоровяка, в очередной раз начав сомневаться в его психической адекватности.

— Ну, вообще-то всю дрянь, что я видел в жизни, делали вроде бы нормальные люди… Так что лучше уж пусть будут психи.

21

На горизонте собирались тучи, что очень мало меня радовало. Когда вместо уютной яхты или пассажирского лайнера используется нечто армейское — читай, предельно дешёвое и функциональное, любая непогода чревата почти нулевым комфортом…

«Фрейя» была как раз той самой армейской техникой — старым торпедным катером. Я бы даже сказал, что безобразно старым — постройки ещё времён Второй Мировой войны. Если уж быть совсем точным, то она являлась немецким торпедным катером, «шнельботом». И после войны его изрядно помотало по миру, пока он не оказался у Датча.

Как эта посудина была ещё в столь презентабельном состоянии — ведомо лишь одному Господу Богу и дизелисту Тому, который и поддерживал старый корабль в хорошем виде. За истекшие десятки лет катер неоднократно капитально ремонтировался, так что сейчас на нём почти не было ни единой родной детали. Заменили двигатель и практически все механизмы на относительно новые, поставили радар и более-менее современную электронику. В итоге добились того, что большого экипажа «Фрейе» теперь и не требовалось, хотя и четыре человека — всё равно маловато… Зато освободившееся место приспособили под дополнительные топливные баки и грузовые помещения. В том числе и потайные, потому как Датч был самым натуральным контрабандистом.

Давным-давно были сняты с катера торпедные аппараты и заменено остальное вооружение. На носу стоял одиночный двадцатимиллиметровый «эрликон», который в качестве зенитной пушки безнадёжно устарел ещё лет семьдесят назад. Однако прикрытый лёгким броневым щитом он был главным калибром «Фрейи», пусть и не слишком эффективный против авиации, но у пиратов обычно авиации и нет. А против таких же катеров увесистые двадцатимиллиметровые снаряды — вполне себе аргумент.

На корме же стояла зенитная спарка крупнокалиберных «браунингов», с которыми я сейчас, собственно, и возился. Обслуживание любого тяжёлого пулемёта — та ещё задачка, но деваться было некуда. В команде катера я числился штатным стрелком, так что и большая часть огнестрельного арсенала теперь была в моём ведении.

Ухаживать за оружием было необходимо — в условиях жаркого морского климата, если пустить всё на самотёк, вполне можно было получить в самый неподходящий момент вместо боевого оружия кусок ржавого металлолома. Так что хотя я и ворчал себе под нос, но пулемёты чистил.

Это ж Карибы, тут пулемёт — это не игрушка, а средство выживания…

Чистил я «браунинги» поодиночке — пока один находится в полуразобранном состоянии, второй заряжен и готов к бою.

Паранойя в малых дозах полезна в любых количествах.

И вообще, слабовато «Фрейя» вооружена. Для Багам ещё, может, и сойдёт, но здесь я бы не отказался иметь что-нибудь посолиднее в своём арсенале, чем старенькая пушечка и пара пулемётов. Да, корабельную пятидюймовку на катер не поставить, но ходя бы спарку сорокамиллиметровых пушек в качестве главного калибра иметь было бы нелишне. Или во! «Вулкан» поставить тот же! Те же двадцать миллиметров, но огневая мощь такая, что даже современный истребитель сбить можно и сухогруз пополам перепилить.

Ракет бы ещё. Противотанковых и зенитных. Одну установку «тоу» возле рубки, пару «стингеров» внутрь рубки. И неуправляемых ещё бы на всякий случай — два вертолётных блока по девятнадцать ракет на два борта… Красота! На таком катере и воевать можно… А то сейчас для боя мы, прямо скажем, мало приспособлены. От каких-нибудь дикарей на резиновых лодках ещё отобьёмся, а вот встретится нам кто-нибудь серьёзный, и конец…

Хотя места тут уже более-менее оживлённые начинаются — пираты здесь, кажется, особо не шалят. До Тортуги-то всего часов тридцать хода осталось, так что, считай, уже финишная прямая нашего забега подходит… Главное в шторм не успеть попасть. Непогоду я всё-таки предпочту переждать на сухой земле, а не болтаясь внутри утлой скорлупки по просторам океана…

…«Фрейя» вошла в архипелаг, состоящий из множества небольших и совсем маленьких островков, покрытых мангровыми зарослями. Миновали один клочок суши, обогнули второй, вошли в узкий пролив между ещё двумя…