Андрей Мартьянов - Войти в бездну Страница 30

Придется поверить досточтимому шефу на слово.

До Марса, по нынешнему соотношению с орбитой Земли, девяносто один миллион километров. Время в пути – восемь с половиной часов, «Днестр» ползет со скоростью в одну сотую световой, что по нынешним временам считается едва ли не верхом медлительности. Делать решительно нечего. Можно лечь спать, можно почитать книжку из электронной библиотеки портативного компьютера, выданного в числе прочего немудрящего снаряжения. Я решил, что первый вариант меня устраивает больше и благополучно задрых в жестком кресле, когда-то принадлежавшем капитану. Проснулся оттого, что лихтер начал торможение – ослабла сила тяжести.

Выглянул в обзорное окно над консолью управления. Все верно, приехали. Внизу коричневеет поверхность планеты. Если я ничего не путаю, судно проходит над северным полушарием – вот, пожалуйста, сочетание кратеров Склодовской, Беккереля и Резерфорда можно опознать с первого взгляда.

«Днестр» чуть вздрогнул, где-то на нижнем ярусе заскрежетало, панель озарилась зеленым светом индикатора «Стыковка произведена». А я и не заметил приближение челнока!

– Неужели вы живы? – послышалось со стороны трапа. Голос женский. – На вашем месте я бы подала в суд на господина адмирала и всю его шарашку! Он бы еще заставил вас лететь на помеле! Это кромешный ужас, а не корабль! Вы бы видели, как он смотрится со стороны!

Ага, а вот и комитет по встрече. Очень даже ничего себе выглядит этот комитет, скажу я вам! Фигура гибкая, со всеми полагающимися абрисами и округлостями, которые только подчеркиваются облегающим зеленым комбинезоном с искоркой. Модная короткая стрижка, стильная косметика, взгляд громадных изумрудных глаз может показаться наивным, но это впечатление очень и очень обманчиво. Никогда бы не подумал, что в нашем скучном ведомстве трудятся такие вот прелестницы! Уникальное явление!

– Закройте рот, капитан, – фыркнула прекрасная незнакомка и с чарующей небрежностью облокотилась на ржавые перила трапа. – Для полноты картины не хватает только, чтобы слюна из угла рта потекла! Вид у вас отменно дурацкий!

– Извини… те, – опомнился я. – Вы одна?

– Это воспринимать как намек? – вздернула бровь зеленоглазая. – Одна, одна. Берите чемоданы, если они у вас есть, и поехали! Если я останусь здесь еще хоть на пять минут, меня стошнит. Не представляю, как вы провели в этом склепе восемь часов!

Засунув свой компьютер в ранец, я без всякого сожаления покинул рубку «Днестра».

– Сначала в Центрополис?

– Зачем же? – удивилась моя спасительница. – К чему терять время, сразу отправляемся на место судьбоносной встречи!

– Так вы… – Я начал понимать. Костюм будто от лучшего парижского кутюрье, полное отсутствие привычной служебной лексики, абсолютная непринужденность… Она не наша.

– Именно! Чести служить в Конторе милейшего Николая Андреевича не имею. Кстати, меня зовут Лола. Лолита, если полностью. Папа обожает Набокова, но мне от этого сплошные неудобства – придется страдать до гробовой доски.

– Почему? Хорошее имя, красивое…

– Примитивной лестью меня не проймешь, Сергей. Сразу на это настройтесь. Кроме того, я на дух не выношу и другие банальности наподобие лирических стихов и вздохов при луне. Тем более что здесь и луны-то нет, а Фобос и Деймос чересчур суррогатны для ночных романтических встреч под сенью золотой листвы. Не понимаю, почему все мужики, едва меня завидев, делают стойку? Не краснейте, я оценила ваш взгляд… Давайте за мной! Да, общаемся все-таки на «ты», ненавижу официальщину!

Лола нырнула в узкий стыковочный шлюз.

– Неплохой катер, – оценил я миниатюрный двухместный челнок, прилепившийся к борту «Днестра». После облезлого лихтера, его кабина показалась верхом технического совершенства. – Это не опасно, летать в одиночку?

– Я единственный избалованный ребенок в семье, папа многое мне позволяет… Пристегнись, будет сильно трясти в атмосфере. Не хватало только раскроить голову, она тебе пригодится! Готов?

– Вполне.

– Ну тогда держись.

Скрывать нечего, я летал на самых разных аппаратах, далеко не все посадки были комфортными и приятными, в послужном списке числятся шестнадцать боевых десантов на самые разные планеты, а число учебных высадок вообще исчислению не поддается… Однако настолько острых ощущений я доселе не испытывал. У этой мерзавки стоило бы навсегда отобрать летную лицензию и на пушечный выстрел не подпускать к штурвалу! Ума не приложу, как челнок не развалился прямиком в верхних слоях атмосферы.

– Тебе не кажется, что умные люди не зря придумали двигатели торможения? – вякнул я, после того, как катер в очередной раз тряхануло и мой желудок улетел куда-то в область мизинца на левой ноге. Моргнули красные индикаторы на приборной панели.

– Чепуха, – отмахнулась Лола, на миг отпустив штурвал. Челнок клюнул носом, но тут же выровнялся. – Забудь о полезных советах и глазей по сторонам, попробую показать тебе достопримечательности. Погода тихая, пыль осела, должно быть хорошо видно…

Над вершиной достопримечательности номер один Лола сделала крутой вираж, чтобы я мог в полной мере оценить грандиозное зрелище. Олимп, супервулкан, титаническая гора высотой двадцать семь с лишним километров и кратером стокилометрового радиуса. Слева поднимались еще три вулканических конуса несколько меньших, но все равно очень впечатляющих размеров. Челнок пошел на снижение, стрелой пронесся над Фарсидой и вскоре я различил голубые и золотистые огни Центрополиса и тамошнего Порта, над которым кружили темные точки – ожидавшие разрешения на посадку челноки. Вокруг торчали башни атмосферных процессоров, исторгавших облака горячего пара.

– Можно не беспокоиться, диспетчерские службы и транспортный контроль Центрополиса нас не видят, а если вдруг и заметят, не станут связываться, – пояснила Лола, постучав ногтем по монитору радара. – В этом вся прелесть: можно летать где хочешь и как хочешь. Они лишь однажды подняли истребители наперехват, но мне удалось уйти…

– В один прекрасный день ты просто свернешь себе шею, – проворчал я и снова вцепился в ручки кресла. Катер почти вертикально пикировал вниз, к трещине необозримого каньона, протянувшегося на сотни километров к востоку. – Это долина Маринера, верно?

– Почти. Тут целая сеть разломов. А насчет шеи – так она принадлежит мне одной. Можно я буду распоряжаться ею самостоятельно?

– Можно.

– Договорились. Смотри, смотри! Такой красотищи нигде больше не увидишь!

Гранд-каньон в Северной Америке рядом с этим разломом покажется ничтожным замусоренным оврагом. Мы летели меж двух обрывистых склонов, под брюхом катера чернела бездонная шестикилометровая пропасть. Кирпичный цвет камня сменился на желтовато-оранжевый, потянулся бесконечный лабиринт трещин и каньонов, в котором Лола отлично ориентировалась, лишь изредка поглядывая на показания системы навигации. Катер лавировал между скал, нырял в глубину, снова поднимался наверх.