Мария Симонова - Азартные игры высшего порядка Страница 30

— Не найдется для нее обуви на выход? «Выход», конечно, предстоял не на Бродвей, а в такую слякоть, что не всякие ботинки выдержат. Но не босиком же ей по болотам лазить?

— Подыщем что-нибудь, — согласился Крис, усаживаясь.

Все самое важное было уже вчера рассказано, основное решение принято, настроение у всех было собранное, решительное. Поэтому завтрак прошел в сосредоточенном молчании, как и последние сборы: Ник пополнял карманы новыми «сокровищами» (пробки, кольца с банок, горсть маслин, пакетик конфет); Лобстер, обзаведшийся сумой, прибрал в нее оставшуюся с вечера бутылку (коньяка с утра в закрома не поступало); для Чарли нашлись вполне приличные сапоги — к сожалению, размерчика на два побольше, но надеть их ей, кривись — не кривись, пришлось; Ларри произвел поверхностную ревизию в своей сумке, интересуясь, чем полезным его нагрузили в дорогу. Из полезного он обнаружил две банки консервов и бутылку газировки; остальное содержимое составляло дамское барахло, не уместившееся, как видно, в сумку к Чарли. Уже на выходе он прихватил от двери свою слегу — чем черт не шутит, вдруг и она «паралитическая»? А если и нет, то все равно лишней на болоте не будет.

Болота встретили их величавым безмолвием. Стоячий сырой воздух пах гнилью, поднятой с глубин, больше ничто не говорило о ночных похождениях местных утопленников. В болотном пейзаже тоже можно найти свои прелести, при условии, конечно, что из него не лезут мертвецы и обозреваешь его при этом с какой-нибудь сухой возвышенности. Мертвецы все до вечера попрятались, а сухая возвышенность — сиречь крыльцо — очень скоро осталась позади вместе с домом, основательным деревянным коробом на сваях, как выяснилось в отсутствие тумана.

— Где здесь у тебя самая что ни на есть надежная трясина? — обратился Ларри к Крису.

— Трясин вокруг хватает.

Тогда Ларри поглядел на Лобстера:

— Отец, что скажешь? В какой стороне тут может быть твой «прямлаз»?

— Дак… Не знаю я! — смутился Лобстер. — Какой он мой, я его и в глаза не видел, пока вы не приехали. Не было его до вас!

— Ага, — прищурился Ларри. — Без нас, говоришь, его там не было?

Лобстер уверенно кивнул. Ларри повернулся к Крису:

— А ты тут не встречал нигде такой железной таблички с надписью?

Крис покачал головой:

— Я здесь все окрестности облазил, ночью могу пройти. Ручаюсь, что на ближайшие километры никаких табличек нет.

— Ну тогда, дед, веди! Сдается мне, что твой «прямлаз» сам скоро тебя найдет.

Крис хотел, как и вчера, подхватить на руки Ника, но тот заартачился: настроение у него сегодня было самое героическое; оказалось, что он и впрямь вполне способен идти наравне со всеми и даже наслаждаться при этом жизнью: срывать по ходу дела разнообразную болотную растительность, пугать лягушек и даже вылавливать кое-что из резвящейся под ногами мелкой живности.

Шли долго. Дом давно уже утоп в зыбком горизонте, солнышко скрылось за тучами, а болота не только не думали кончаться, а становились как будто бы все более зыбкими. Не принимая во внимание все эти нюансы, беды ничто не предвещало:

Крис молча шагал вперед, и это ободряло идущих следом, поскольку значило, что он уверен в себе и знает дорогу сквозь любую трясину, а сами окружающие топи были компании вроде бы даже на руку, поскольку соответствовали их генеральному замыслу: утопить в самой непролазной из них вражескую Вещь — ценный Ключ неизвестно от чего. Но очень ценный — это было ясно без исключения всем, кому довелось его увидеть: реяла вокруг Ключа незримая, но ощутимая неким шестым чувством энергия. Так что, по логике, им полагалось бы беречь его, лелеять пуще глаза и никому не отдавать — тем паче что именно такие желания зарождались в груди помимо воли при одном только взгляде на Ключ. Но ведь они поставили себе задачей действовать в этой Игре против логики — и сейчас, и, по возможности, в дальнейшем. И доказали свою решимость еще вчера, пытаясь его уничтожить.

Знаток здешних топей что-то не торопился расставаться с Ключом, и Ларри сам начал присматривать подходящую трясину. Все говорило о том, что главная и самая зыбучая трясина еще впереди и прямиком в нее-то они и движутся.

Крис изредка останавливался, поджидая Чарли, которая шла прямо за ним, говорил ей что-то, она отвечала негромко, порой смеялась. Чем дальше, тем меньше все это нравилось Ларри. Наконец, увидев, как Крис, в очередной раз остановившись, дал ей цветок, Ларри не выдержал и, рискуя провалиться в топь, широким шагом обошел мальчика, догнал Чарли.

— Дай-ка его сюда, — Ларри, остановившись перед ней, протянул к цветку руку. Он не собирался изображать из себя Отелло; раз беллетрист до сих пор ничего не понял, значит, настала пора ему объяснить, если понадобится — и на зубах. Чтобы, раз уж они теперь в одной команде, сразу навести полную ясность во взаимоотношениях между ее членами.

— Зачем? — спросила Чарли, отводя руку с цветком, поднесла его к носу и понюхала с мечтательным выражением.

Ларри пришел в ярость: схватив ее за руку, державшую цветок, он дернул так, что Чарли едва удержалась на тропе. Ему уже было плевать, что на другой ее руке притаился хлитс, он просто о нем забыл, и она, впрочем, тоже. Некоторое время они так и стояли молча, лицом к лицу, сцепившись взглядами. Подоспевший Лобстер не решился между ними встрять. Ник был занят изучением пойманной только что большой лягушки, может быть, даже жабы. Крис обернулся, заметил сложившуюся позади напряженную ситуацию и повернул назад; разумеется, он хотел вмешаться, и, само собой, вряд ли все это кончилось бы дружескими рукопожатиями.

В это время над болотом прокатился жутковатый низкий звук, тягучий и переливчатый — длинный вопль угрозы, боли и тоски. Звук этот не то чтобы разрядил обстановку, а переключил на себя всеобщее внимание. Ник с испугу выпустил жабу на волю, она хлюпнулась в родную жижу и стала торопливо отгребать подальше. Лобстер, как и все, оглядываясь, автоматически потянулся в сумку за бутылкой. Звук тем временем понизился до пределов восприятия и завершился шероховатым хрипом, вызывающим ассоциации со сдвигаемой могильной плитой. И стало оглушающе тихо.

— Ну вот что, — начал Ларри, обращаясь к Крису, но при этом пристально разглядывая горизонт. — В трясину мы уже забрались по самое «не могу», дальше некуда. Либо ты сейчас бросаешь Ключ, либо забирай свой ящик и вали с ним домой. На «прямлаз» мы и без тебя выйдем и с тварями здешними как-нибудь разберемся.

— Ты, что ли, разберешься? — усмехнулся Крис, окидывая Ларри скептическим взглядом. Уколол в больное: Ларри и впрямь сражаться с тварями было нечем, кроме слеги, скорее всего никакой не паралитической, а самой обыкновенной. Неизвестно, чем закончилось бы для Криса дальнейшее развитие этой темы, но тут в беседу вклинился мальчишка: