Сергей Калашников - Происки неведомого Страница 31

Закончив с палатками, ребятишки потянулись на запах съестного. Лита плеснула им по кружечке юшки и выдала по ломтю ржаного хлеба. Столь скромное меню как нельзя лучше удовлетворило потребности подрастающих организмов, немедленно удалившихся в обладающее одним им понятным достоинством место у кромки воды, где приступили к возведению песочных крепостей.

Остальные собрались вокруг расстеленной на песке клеенки и устроились, кто на боку, кто на животе. С ухой покончили в два счета, да так и остались валяться вокруг усыпанного рыбьими костями импровизированного стола со стопкой немытых мисок. Хорошо. Солнце не слишком припекает, затянутое легкой дымкой. И ветерок такой ласковый.

— Вить, а почему у улеян оказались такие неповоротливые боевые машины? — робко нарушил тишину Андрей.

— Вообще-то, это вопрос скорее к Ретте. Тут чистая физика, — перевел стрелку Виктор.

— Да ладно, не скромничай, — Ретте тоже лень, но, взглянув на разомлевшего Виктора, она продолжает, — впрочем, ты только все запутаешь.

Все дело в типе двигателя. Гравитационная тяга возникает за счет создания этакой невидимой, бестелесной массы в том направлении, куда надо лететь. Она притягивает к себе корабль, но, поскольку он при этом не встречает сопротивления, экипаж и все остальное не испытывают перегрузок. Как при свободном падении. Но эту виртуальную массу нельзя переместить относительно генератора, а можно только увеличивать или уменьшать. То есть невозможно быстро менять направление ускорения. Вообще для поворотов служат другие двигатели, располагаемые так, чтобы создаваемое ими усилие проходило не через центр массы корабля, а создавало вращательный момент. Кроме того, еще один генератор массы служит для создания искусственной гравитации. В общем, если попытаться все это резко повернуть, возникают моменты силы, способные искорежить корабль в мгновенье ока.

— Погоди, я не понял, — Андрей даже привстал на четвереньки, — что же получается, эти гравитационные двигатели тянут себя вроде как Мюнхгаузен за волосы. Эта невсамделишная масса должна ведь на что-то опираться.

Виктор в ужасе закрыл голову руками и спрятался в копне Викиных волос. Лицо Педро вытянулось в гримасе отчаяния, Николь взглянула на Андрея с глубоким сочувствием, а Ретта спокойно продолжила.

— То, что представляется пустотой для наблюдателей, воспринимающих четыре измерения пространства, то есть для нас, оказывается довольно насыщенной средой, если принять во внимание, что на самом деле наш мир имеет четырнадцать измерений. Впрочем, есть и жизнеспособные одиннадцатимерные модели…

Надо признаться, объясняла Ретта просто замечательно. Были даже мгновенья, когда Андрею казалось, что он действительно понимает. В общем, в течение получаса он твердо усвоил, что пробелы в его образовании бездонны.

Наконец, покорно согласившись со всем, что выслушал, он задал следующий вопрос.

— А почему неповоротливыми оказались корабли таютов? Ведь они были украдены у землян.

Тут уж Виктор не отвертелся. Пришлось ему объяснять, что таюты, открыв секрет гравитационной тяги, сочли необходимым приблизить характеристики своих боевых машин к тому, чем пользовался будущий противник. И они поставили на похищенные истребители и штурмовики свои двигатели. Надо сказать, со сторожевиками они бы, пожалуй, тягались на равных. А вообще-то, на качестве вооружений обеих сторон сказался трехсотлетний перерыв в военных действиях в космосе.

Однако у Андрея нашелся и третий вопросик. Почему старинное летающее блюдечко оказалось начисто лишено неповоротливости машин с гравитационной тягой, хотя использовало те же двигатели и обладало той же, что и у сторожевиков скоростью разгона?

— Видишь ли, Андрюша, иногда конструкторы за счет использования грязных профессиональных приемчиков умудряются создавать такие штукенции… Словом, эти аппараты конструировались именно для боя, и только для боя. Их двигатели вынесены на периметр диска и, создавая тягу перпендикулярно его поверхности, одновременно выполняют функции и маневровых, и ходовых. Их гравитация при этом лишь частично воздействует на пилотскую кабину. То есть каждый тянет только за свой край. При маневрах пилот не защищен от воздействия перегрузок и в свободном полете испытывает невесомость. А когда надо быстро разогнаться, тяга двигателей компенсируется, хотя и не полностью, то есть при разгоне в сто «g», перегрузка для пилота около восьми. И особый разговор — положение пилотского кресла. Оно точно в центре массы. Поэтому при поворотах поперечные перегрузки ничтожны.

Правда, вооружение несколько архаично. В частности картечь оказалась неэффективна. Она годилась во времена, когда для корабельных корпусов использовались алюминиевые сплавы. Зато алюминиевая дробь в сочетании с лазерным огнем — это просто поразительно. Земляне не использовали боевых лазеров из-за слоя отражателя, которым покрываются все корабли, даже и не военные. Но стоит его слегка нарушить, как лучевые импульсы превращают обшивку в ситечко. Страшная вещь в ближнем бою. Интересно, кто это придумал? Ты случайно не наткнулся на имя изобретателя, когда копался в архивах на Улее?

— Наткнулся. Его имя — Владимир Петрович Петров. Он с Земли. Волонтер прошлой войны. Улеяне тогда завербовали много военных летчиков с нашей планеты. Сами-то они вояки аховые. Так вот, этот Владимир Петров не был пилотом. Просто пацан, школьник. И как-то так вышло, что он вдруг стал у них самым большим начальником и сразу всех таютов победил. С тех пор должность командующего флотом и министра межпланетных дел у них совмещена и называется «Воха». А дословным переводом этого термина на русский считается «Владимир Петров». И еще. Кандидата на этот пост, его заместителей и дублеров с детства воспитывают на Земле, куда они прибывают тайком и живут инкогнито. Под видом обычных мальчишек.

Вообще об улеянах у меня сложилось странное впечатление. Они все умные и добрые. Среди нас, землян, так не бывает. Откуда это?

— Дело в том, какой побудительный мотив доминирует в поведении, — вступление в разговор Николь оказалось неожиданным для Андрея. Он считал ее специалистом по приборам. — Для людей с Земли таковыми являются голод, секс и стремление к комфорту. Специалисты все еще не решили, какой главнее. Данные, отснятые Литой, пока ты сидел в архивах, наводят на мысль, что для улеян главным побудителем является одобрение. Любой из них в лепешку расшибется за похвалу или даже просто констатацию полезности содеянного. И как результат различия мотивации поведения членов общества — совершенно иное общество, законы, традиции. Поэтому нам так трудно их понять.