Джек Вэнс - Тчаи: Сага странствий Страница 31

— Я могу дать вам одну комнату — придется удовлетвориться этим. И хочу предупредить. — Он быстро оглянулся через плечо. — Будьте осторожны, не болтайте лишнего. В Пере произошли большие перемены.

Всех троих провели в комнату, довольно чистую и уютную, и принесли три матраса. На постоялом дворе не было запасного платья: им пришлось сойти в общую комнату в еще влажной одежде. Неожиданно они увидели дирдирмена Анахо, который прибежал сюда час назад. У очага, задумчиво глядя в огонь, сидел Баоян.

На обед им подали большие миски с тушеным мясом и толстые ломти черствого хлеба. Как только они принялись за еду, в комнату вошли семь человек; они остановились, свирепо поглядывая по сторонам. Это были крупные ширококостные люди, упитанные и мясистые, какими становятся от безделья, с румяными и цветущими лицами — видно, им жилось сытно и спокойно. Шестеро из них были одеты в темно-красные кафтаны, вычурные черные кожаные башмаки и щегольские, сдвинутые на ухо шапочки, увешанные бубенчиками, издававшими какие-то щелкающие звуки. «Щелкуны», — подумал Рейш. Седьмой, в вышитом узорном плаще, очевидно, был сам Нага Гохо — высокий, тощий, с необыкновенно большой головой, похожий на волка. Он обратился к обедающим, которые сразу же умолкли и перестали есть:

— Добро пожаловать, добро пожаловать всем в Перу! В нашем счастливом городе царит порядок, как вы уже, наверное, успели заметить. Мы строго соблюдаем законы и заставляем всех придерживаться наших законов. Мы также собираем налог за предоставление убежища. Если у кого-то нет денег, он должен внести свою лепту собственным трудом на благо общества. Итак, у кого есть вопросы или жалобы? — Он обвел глазами комнату, но все молчали.

Щелкуны обходили обедающих, собирая монеты. Рейш мрачно отдал девять цехинов — налог за себя, Траза и Цветок Кета. Никто из присутствующих не протестовал, очевидно считая это вполне обычным делом. Рейш понял, что люди на Тчаи настолько привыкли, что любой, обладающий большей силой, может безнаказанно злоупотреблять ею, что считали это само собой разумеющимся.

Нага Гохо заметил Илин-Илан и выпрямился, пощипывая усы. Подозвал хозяина постоялого двора, поспешно подбежавшего к нему. Они о чем-то тихо говорили. Нага Гохо не отрывал взгляда от девушки.

Хозяин, подойдя к Рейшу, прошептал ему на ухо:

— Нага Гохо заметил эту женщину. — Он указал на Илин-Илан. — Он хочет знать, кто она такая? Рабыня? Дочь? Жена?

Адам, не зная, что ответить, искоса посмотрел на Цветок Кета. Девушка замерла. Если он ответит, что она путешествует одна, то отдаст ее на милость Нага Гохо. Заявление, что она его жена или дочь, сразу вызовет ее негодующий протест.

— Я сопровождаю ее, она под моей защитой и покровительством. Хозяин постоялого двора легонько надул губы, пожал плечами и передал ответ Адама Нага Гохо. Тот коротко кивнул и отвернулся. Вскоре они ушли.

Остановившись наедине в маленькой комнате с Илин-Илан, Адам почувствовал себя неловко. Она сидела на своем матрасе, безутешно обхватив колени руками.

— Не грусти, — сказал ей Рейш. — Все идет не так уж плохо.

Она мрачно покачала головой.

— Я затеряна среди варваров, словно камешек, брошенный в пучины Тембары; обо мне все забыли!

— Глупости! — попытался ободрить ее Рейш. — Ты отправишься домой с ближайшим караваном из Перы.

Но его слова не убедили девушку.

— Дома другую назовут Цветком Кета, она будет царицей на празднике весны. Принцы будут просить девушек открыть им свои имена, но меня там не будет. Никто меня не спросит, никто не узнает моих имен.

— Тогда скажи мне эти имена, — предложил Адам. — Мне хотелось бы их услышать.

Цветок Кета повернулась к нему.

— Ты говоришь серьезно? Тебе правда хочется их услышать?

— Конечно! — ответил Рейш, удивленный страстностью, с которой девушка задала свой вопрос.

Илин-Илан оглянулась на Траза, который усердно расправлял свой матрас.

— Выйдем на балкон, — шепнула она на ухо Рейшу, вскочив на ноги.

Он вышел вслед за ней на балкон. Несколько секунд они стояли рядом, опершись на перила. Их локти соприкасались. С балкона открывался широкий вид на разрушенный город. Аз высоко плыл в небе среди рваных облаков; внизу то тут, то там проглядывали бледные огни; откуда-то раздавались протяжное пение, звон струн. Цветок Кета быстро сказала приглушенным голосом:

— Мой цветок — илин-илан, это ты уже знаешь, — мое цветочное имя. Но оно употребляется только во время приемов или торжественных процессий. — Она, немного задыхаясь, посмотрела на Рейша, прижимаясь к нему так тесно, что он чувствовал ее чистый, немного терпкий запах.

— У тебя есть еще другие имена? — хрипло спросил Рейш.

— Да. — Вздохнув, она еще теснее прижалась к Адаму; у него лихорадочно забилось сердце. — Почему ты не спросил раньше? Ты ведь не мог не знать, что я скажу их тебе.

— Ну так скажи мне, — тихо произнес Рейш, — какие у тебя еще имена?

— Мое придворное имя, — серьезно начала она, — Шар Зарин. — Она немного помолчала, словно колеблясь. Потом, положив голову на плечо спутника, обнявшего ее за талию, продолжала: — Мое детское имя было Зози, но так меня называет только отец.

— Цветочное имя, придворное имя, детское имя... Какие еще у тебя имена?

— Имя для друзей, тайное имя и... есть еще одно. Хочешь слышать мое имя для друзей? Если я скажу его, мы станем друзьями, и ты должен будешь сказать мне свое имя для друзей.

— Конечно. Ну конечно, хочу...

— Дерл.

Рейш поцеловал ее в щеку.

— Мое имя Адам.

— Это твое имя для друзей?

— Да... Думаю, его можно так назвать.

— А у тебя есть тайное имя?

— Нет. По крайней мере, мне оно неизвестно.

Она коротко нервно рассмеялась.

— Может быть, так лучше, потому что, если бы я спросила, а ты открыл бы мне свое тайное имя, я узнала бы твою тайную душу, и тогда... — Глубоко дыша, она взглянула на Рейша. — У тебя должно быть тайное имя, имя, известное только тебе. У меня оно есть.

Захваченный нахлынувшим чувством, Рейш забыл об осторожности и сдержанности.

— Как твое тайное имя?

Она прижала губы к его уху.

— Лле. Это имя нимфы, которая живет в облаках над горой Дарамтисса и влюблена в звездного бога Ктана. — Она ожидающе посмотрела на Рейша, и он страстно поцеловал ее. Илин-Илан вздохнула. — Когда мы наедине, называй меня Лле, а я буду звать тебя Ктан; это и будет твое тайное имя.

— Если ты так хочешь, — засмеялся Рейш.

— Мы подождем здесь. Скоро придет караван, который отправится на восток, обратно через степь в Коад. Потом мы поплывем на корабле через Драсчад и Верводель, что в Кете.