Тимур Свиридов - Агент Омега-корпуса Страница 31

— Хорошо, — сказал Аркл.

Работа с солдатней отняла больше сил, чем он рассчитывал, и Поль дал себе небольшую передышку. Он изнутри оглядел свое шарообразное тело и подумал о том, что делать дальше. История с Арклом и Батриком была очень не ко времени. Ох, как не ко времени!

А что, если все слова хитрого уирда о неприятии его народом насилия пустой звук? Что, если в эту мохнатую башку придет мысль разделаться с Дворцом? Коли у них был редлит, может найтись вполне приличное оружие. Со старыми цивилизациями держи ухо востро!

«Тьфу, — одернул себя Четвертый, — о ком ты говоришь? Пока что видно только Аркла и пирамиду. И больше ничего. Если не считать все эти призрачные растения и красные миражи. Никого и нет, кроме Аркла, понял?

Запомни — никого!» Четвертый давно пришел к убеждению, что Аркл последний представитель угасающего племени псевдомямаров, хотя не исключено, что он всего лишь биоробот или что-нибудь вроде осязаемого миража. Ведь вначале и Аркл был бесплотен. Они этого не видели, но так рассказывал Салам — один из первых исследователей Додарба.

Салам был хитрым парнем и, познакомившись с Арклом, сразу смекнул, что такое редлит. Он хорошо умел держать язык за зубами, пока не пришел в секцию блоссистов на Уине, которой руководил Поль. У Салама хватило ума рассказать, что вместе с ним Аркл посвятил в тайну еще трех исследователей — Шереста, Твана и Береру. Салам оказал неоценимую услугу движению. Однако он слишком рвался на Додарб сам… Его свидетельство, что Аркл был призраком, единственное. Когда на Додарб прибыл Поль, уирд стал осязаемым.

Узнав от Салама о редлите и мямарах, они поволокли на Додарб кучу этих зверьков и начали бойкую торговлю с Арклом. Зачем старому уирду мямары, они не знали, но предполагали, что каким-то образом тот использует их, чтобы омолодить кровь своей угасшей нации. Недаром уирды так схожи с мямарами! Но это не важно. Главное — стратегические запасы редлита теперь приняли такие размеры, что можно смело задумываться об освоении других планет. Поначалу было много хлопот с секциями блоссистов, они никак не хотели признать новых вершителей своих судеб. Особенно яростно оспаривали право на применение силы. Тут — Поль злорадно усмехнулся — он проделал немалую работу, убеждая сомневающихся. Разве не учит блоссизм, что расширенное сознание стремится включить в себя больше и больше нового? «Я называю это Рэббом, и это пора переделать!» — говорил старик Блосс. А Рэбб — это старый мир, и рождение нового неизбежно приводит к разрушению устоявшихся форм, к ликвидации старых рамок, границ, законов. Таков принцип мира!

И без насилия здесь обойтись совершенно невозможно.

Особо упорных пришлось утихомирить с помощью Демиурга. Хорошая гипнодоза решала любой спор. Естественно, после встречи с этим психогигантом отпадали сомнения даже у самых ретивых противников. Теперь блоссистам стало ясно, что рэбберы, цвет и сила блоссизма, являются единственной надеждой и смыслом будущего для всего человечества.

Четвертый Мастер снова вернулся к действительности, почувствовав, что потраченные душевные силы возродились в нем. Все-таки эти обязательные пятнадцать ежедневных сеансов здорово изматывают психику. Но без них не обойтись — гипноуроки стальными звеньями структурируют сознание бойцов Великого Демиурга!

Теперь, после передышки, можно было работать дальше.

Он мимоходом проверил состояние психики подмастеров. Затем переключился на магистров. Те не заметили или сделали вид, что не замечают проверки. Уже довольно крепкие, они спокойно реагировали на подобные манипуляции со своим сознанием, не пугаясь необходимой откровенности. Магистры были сильны и потому опасны.

Их приходилось проверять ежедневно, чтобы успокоить чувство растущей тревоги в груди. Поль был убежден, что и остальные три Мастера поступали с магистрами точно так же. К Мастерам Поль не решился лезть в душу. Если каждый из них во время сеанса начал бы проверять остальных трех, жизнь превратилась бы в мучительную пытку. Нет, Мастера не решались прощупывать друг друга, сохраняя шаткое равновесие, основанное на простом доверии.

Закончив необходимые дела, Поль проверил состояние энергетических полей на Додарбе и отметил, что блокирующее воздействие Длора на противоположном полушарии не изменилось. Сейчас это был хороший знак-после случая с Батриком можно было ожидать активизации со стороны Кошачьей горы. Но, слава Богу, все по-прежнему.

Что ни говори, эти уирды здесь здорово мешают!

«Почему уирды? — одернул себя Мастер. — Аркл один. Один!» Поль переключился на недавно занятый космодром.

Там все было в порядке. Станция пристально следила за состоянием космического пространства вокруг Додарба, обрабатывая сведения от орбитальных патрулеров.

Тайный космодром тоже был в норме. Там проводились учебные полеты пилотов все еще не хватало.

«Дьявол! — подумал Четвертый. — Блоссисты с Мирты до сих пор не выслали отряд хороших пилотов. Сколько они будут кормить нас обещаниями?» Отдохнув, собравшись с силами, он сосредоточился и покинул Додарб, выпрыгнув в космос. Тотчас на него обрушился каскад чьих-то громких и приглушенных голосов, криков, смеха. Космос жил своей напряженной жизнью.

Поль убрал лишние частоты мыслеволн, оградил себя от назойливой информации несколькими тормозящими блоками и стал продираться через толщи Пространства.

Это было самое сложное во всей работе с биошаром — действие через космос. Его человеческие чувства говорили, что он ввинчивался, втискивался во что-то упругое и неподатливое. Его словно мяли плотными валами, хотя на самом деле телу ничто не грозило. Работал лишь мозг.

Два раза он промахнулся, выйдя на крупный звездолет и какую-то мрачную маленькую планетку.

Мысль Поля, усиленная потенциалом Демиурга, неимоверно утончалась, чтобы в бешеном натиске пронзить планеты и парсеки и выйти на того крохотного человечка, который был ему нужен. Это был высший пилотаж работы с Демиургом! Игра с огнем: биошар пульсировал бешеной энергией, и требовалось умело и точно управлять ею, не запутавшись в перехлестах и наплывах чужеродных мощностей и сил. Поль даже сквозь суперзащиту чувствовал колеблющие всю его структуру титанические скрипы, уханье, звон, тонкую, как трель, вибрацию… И наконец, словно из небытия, выплыл перед ним образ Омбера — руководителя блоссистов планеты Мирта.

Четвертый Мастер вошел в психополе планеты и стабилизировал связь. Теперь можно было узнать о делах на Мирте.

Моросанов вымотался настолько, что не было сил пошевелить даже рукой. О том, чтобы встать и идти, не могло быть и речи. Казалось, после такого напряжения трудно даже думать. Он ощущал жажду и легкий голод. С самого утра, как Хеликс повел их смотреть мертвый город, он ничего не ел. Конечно, при необходимости Илья мог обойтись без пищи больше месяца, сохраняя психическую энергию и физическую силу. Но с чувством голода бороться всегда труднее, чем с самим голодом.