Александр Шуваев - Книга Предтеч Страница 31

- Кто это? - Шопотом спросила она. - Ка-акой стра-ашный...

- Не знаю. Кто-то из старшего поколения, сохранивший в здешних местах определенный авторитет. Нас это не касается во всяком случае. Залов тут несколько, но я лично предлагаю Черный Зал. Он не то, чтобы уютней, а как-то камернее, укромнее. Пошли?

Она с сомнением оглядела свой очень уж скромный наряд, но он, враз поняв возникшую проблему, сказал только:

- Не обращай внимания. Здесь и не такое видели и ко всему привыкли...

Черный Зал залом, в точном смысле этого слова, не являлся: это было нечто вроде очень широкого балкона вокруг всего пространства над Красным Залом. Столики на двух или на четырех человек стояли здесь в углублениях, умело отгороженные от наблюдателей высокими спинками черных глубоких кресел. Полы были выложены почти черным, идеально начищенным паркетом, сверкавшим, как темное зеркало, стены покрывали на всю высоту деревянные панели цвета запекшейся крови, разделявшиеся на стыках узкими полосами золотисто-блестящего металла. Никакого общего света в Черном Зале не было и в помине: некие источники света тут были положены только для каждого столика отдельно. Примерно в метре над серединой стола неподвижно висели в окружающем гостей мраке несколько широких, с расплывающимися краями, небрежно-изящных мазков радужного света, как будто сотканных из разноцветных световых нитей и едва разгоняющих мрак. Вся же обстановка целиком создавала впечатление не то, чтобы зловеще-тревожное, а, скорее, угрюмо-спокойное. Руководствуясь какими-то ему одному ясными соображениями, ее спутник выбрал один из столиков, и поразительно-удобное кресло приняло тело, буквально облегло его. Она с интересом поглядела на диковинный светильник и, не выдержав, потрогала его пальцем. Висящий в воздухе блик оказался неощутимым, бесплотным.

- А, это проекция. Тут на самом деле ничего такого нет...

Вот только что здесь никого не было и вот он уже стоит у столика. Пожилой, благообразный. С легким сомнением во взоре.

- Что будете заказывать, молодые господа?

Молодой господин, правильно оценив взгляд официанта, мимолетно усмехнулся и, выдержав паузу, спросил:

- Простите, с кем имею честь?

- Валерием меня зовут.

- А по батюшке?

- Валерий Алексеевич, ежели уж непременно по батюшке.

- Так вот, Валерий Алексеевич, если вас не затруднит, - он извлек из на грудного кармана какую-то плоскую пластмассовую штучку и протянул ее официанту, - снимите мне на четвертной налички.

- Нет проблем. Что заказывать будете?

-Видите ли, Валерий Алексеевич, мы люди простые, от сохи, нам изысков не надо. Начнем с суточных щей, - наслышан от знакомых, весьма одобряли.

-Расстегайчиков к щам не желаете?

-Замечательно. На второе - отварной картошечки с маслом и укропом... Селедки какой-нибудь приличной не найдется?

-Каспийский залом, куда уж...

-Вполне с вами согласен. Вот и давайте его сюда, к картошке. Наталья, ты мясо какое-нибудь будешь? Лично я - киевскую котлетку. Ты тоже? Тогда, значит, две.

-Перед щами какой-нибудь закусочки?

-Совсем забыл, спасибо. Пожалуй, - соленых рыжиков помельче и квашеной капусты с брусникой. Или уже не сезон?

-У нас овощ, именуемый "не сезон" как раз и не водится. Пожалуй, единственный... Не знаю, стоит ли спрашивать...

-Относительно жидкой части меню? Пожалуй - стоит. Мы, вообще говоря, не употребляем, но ради такого случая. Я в винах ничего не понимаю, но тут у вас есть такая "Хванчкара" а у нее, слыхал, есть оч-чень солидные рекомендации...

-Да уж...

-Десерт обсудим в конце, ежели вы не против.

Они сидели в молчаливой, укромной темноте зала друг напротив друга и тоже молчали, а только смотрели друг на друга. Потом, по обыкновению бесшумно и внезапно возник официант, принесший заказ, карточку и "наличку". Невооруженным глазом было видно, что у него рассеялись последние сомнения.

-А позвольте спросить: это батюшка ваш такой кредит открыл сыну?

-Валерий Алексеевич, без исходного капитала, разумеется, ничего бы не было, но тогда речь шла, разумеется, о другой сумме... "Грузы ночью" - слыхали?

-Как же, как же.

-Видите перед собой создателя, технического директора и одного из основных исполнителей.

-О? Тогда все ясно.

-А у вас не пустовато ли?

-Время такое. Вечером людей будет с избытком. Просто господин Тарусов требует, чтобы было одинаковое отношение к гуляющему нефтепромышленнику, к непредставившемуся казнокраду и - к какой-нибудь секретарше, зашедшей пообедать. Было трудно, но потом мы и сами убедились, что так лучше.

-А почему место такое странное выбрали? Могли бы и где-нибудь в центре.

-Точно не могу вам сказать, только сделано это оказалось правильно. У фирмы четырнадцать только ресторанов, и есть в самом что ни на есть центре, но таким успехом не пользуется ни один. Кстати, начальство всяческие высокопоставленные шабаши тоже повадилось проводить именно здесь...

А, однако же, странные какие молодые люди. При таком счете убогонькая какая одежонка. У него вон младший - и то лучше одет... Хотя, - перебил он свои же мысли, - у каждого свой шик. Девка у него одна на миллион, ежели кто понимает, конечно. Вечером бы парню с такой не жить, даже и при всех вышибалах. Большой, очень большой цены товар, можно даже и при любых деньгах не достать...

А они провели свою трапезу в полном почти молчании, только изредка перебрасываясь короткими репликами, и немного охмелели. Валерий, очевидно, - симпатизируя молодым, но в то же время очень "правильным" клиентам, согласился поставить им музыку в записи, не преминув вставить: "А вот вы к нам как-нибудь вечером, у нас такая банда, - знаете, самые что ни на есть именитые выступать не брезгают..." И они добили его окончательно, третьей мелодией выбрав "Грустный вальс", о котором он раньше и не слыхивал. Это не было столь уж важно: в памяти "МК-11С" производства Новониколаевского завода хранилось, по крайней мере, двадцать тысяч учетных единиц музыкальной информации, от наипопулярнейших шлягеров и до Перголези включительно, да существовала еще и связь по сети, но и однако же, заказывать этакое в кабаке, да еще с таким видом, что это самое что ни на есть обыкновенное дело... Да еще и танцевать под эту штуку! Да еще ТАК танцевать! Он стоял, с глубокомысленным видом слушал на редкость приятную, малейшей наглости лишенную мелодию, и чувствовал себя, всякого повидавшего, набравшего за долгие годы работы хотя и специфического, но и солидного все-таки знания человеческой натуры, слегка растерянным, но так, что нельзя было назвать это ощущение неприятным. Ничего особенного, но однако же все равно как-то НЕ ОТ ЭТОГО МЕСТА люди. Ощущение, что в этом зале, под потрясающую музыку они танцуют одни, оказалось неожиданно-волнующим, и особого рода вдохновение, равно присущее им обоим, охватило их в полной мере, и они невесомо скользили по этому гладкому, кромешному паркету, пока музыка вдруг не взвихривалась и не подхватывала их в том же самом вихре, неистовом во всей своей внешней неспешности. Они - репетировали эту вещь к конкурсу, решив подготовить произведение не проигрышное, но однако же и не слишком заезженное. Оно - как нельзя лучше соответствовало мрачно-торжественной атмосфере Черного Зала.