Полина Волошина - Маруся. Книга третья. Конец и начало Страница 31

Маруся всхлипнула.

– Эем просил передать, – шепотом сказала Ева, – что он будет твоим персональным учителем.

Губы Маруси дрогнули в улыбке.

– Я обязательно вернусь... – Маруся вытерла кулаками глаза и, решительно зажмурившись, перенеслась в московскую квартиру.

Миссия по разоблачению злодеев была провалена.

Глава 6

Встреча

Первым делом Маруся заглянула в спальню к отцу. Папа еще спал, зарывшись головой в подушку, а на включенном экране тихим фоном шли новости спорта. Наверное, ночью он смотрел футбол или что там папы смотрят по ночам? Фигурное катание?

Маруся прошла на кухню и заглянула в холодильник. Готовить она не умела и не любила, но, как каждая приличная девушка, имела в запасе несколько фирменных рецептов. Сейчас ей очень хотелось приготовить для папы что-нибудь вкусное, например, яичницу с помидорами и сыром. Маруся достала продукты и разложила на столе.

В голове крутились слова, которые ей говорила мама, и Нос, и Эем. И даже слова Ильи. Ох, они запали ей в самое сердце. Маруся вспоминала все сразу, одним потоком... Как будто «включили кран». Может быть, это был тот самый глубинный слой сознания, и у Маруси получилось опуститься на «дно» своего «океана»?

Она думала про умение общаться без слов и про то, умеет ли это папа (ведь мама говорила, что он тоже полукровка!), думала про Носа и про то, что на этот раз он встретил ее как хороший друг, а ведь еще недавно был в нее влюблен (или ей так казалось), зато ей абсолютно точно казалось, что Илье на нее наплевать и на самом деле он любит Алису (а оказалось иначе.). Маруся думала про Эема и про то, что... нет, про это лучше никому не знать. Маруся вспоминала пустыню и картофельное пюре, сделанное из не пойми чего. Но чаще всего Маруся возвращалась в своих мыслях к маме.

Любила ли она ее? Версии было две. По первой версии, Маруся маму не любила, а та нежность, которую она время от времени испытывала к ней, была всего лишь остаточным явлением, гипнозом или шаблоном, который засел в голове и диктовал условия, по которым маму любить надо, потому что не любить маму невозможно — это же мама!

По другой, второй версии, Маруся маму любила. Любила «все еще» или любила «всегда», но абсолютно бесспорно. А та злость, подозрения и попытка списать свое учащенное сердцебиение на подлое манипулирование, была всего лишь детской обидой и нежеланием простить близкого человека.

Однажды Маруся сильно поссорилась со своей подругой, заподозрив ее в предательстве, и даже рассказала об этом папе, потому что на тот момент это очень задело ее. Ситуация была непростая, все факты указывали на то, что близкий человек оказался человеком подлым, но прямых доказательств не было, и к тому же подружка так искренне клялась в своей преданности, что Маруся окончательно запуталась и от невозможности принять правильное решение, впала в отчаяние и даже простудилась. Тогда папа сказал, что лучше простить виноватого, чем наказать невиновного, и рассказал какие-то яркие истории из своей жизни. Марусе очень понравились эти слова. Она потом часто вспоминала их и в ситуации, когда ее обижали, и в ситуации, когда обижались на нее. Значит, маму надо простить? Принять ее такой, какая она есть? Рискнуть и довериться?

Из того, что Маруся увидела, никаких выводов сделать не получалось. С одной стороны, мама казалась хорошей и искренней. Да, она была одержима идеями, это никак не противоречило словам Бунина, но идеи эти были мирными и безобидными. Эти идеи оказались настолько прекрасными, что смогли подкупить множество людей и даже друзей Маруси. Но почему? И как это было сделано? Эта история с перепиской, которую рассказал Нос, как ни крути, все же походила на хитрую ловушку. Ребят вычислили, за ними следили, мало того, если рассуждать здраво и объективно, ребят вынудили предать профессора. Их просто подкупили, найдя к каждому правильный подход. Это было так странно. Ну не могла Маруся поверить, что Нос или Илья купились бы на какие угодно блага ценой дружбы с Буниным. Невозможно. Они бы рассказали ему. Предостерегли. Может быть, даже поругались, но не сбежали бы просто так, трусливо, побросав свои дела... Или они были вовсе не такими честными, как про них думала Маруся?

Маруся брызнула маслом на раскаленный металл и аккуратно уложила на дно колечки помидоров.

На свете был только один человек, в поступках и словах которого она не сомневалась. Да, да, это был папа. Все остальные... Мама могла быть и хорошей, и плохой. Бунин? Сколько раз он подставлял и предавал Марусю? Но сколько раз спасал. Даже эта последняя история, ведь он передумал, справился с собой и отпустил. Вернул предмет. Возможно, у него был какой-то свой интерес, собственно, он его и не скрывал, но ведь... Нет, Бунин, все-таки, был больше хорошим, чем плохим. Хитрым, вредным, расчетливым, но он был не способен на что-то по-настоящему подлое по отношению к Марусе. По крайней мере, ей хотелось в это верить.

Маруся взяла лопаточку и перевернула поджаренные с одной стороны ломтики помидоров.

Дальше. Дальше очень хотелось рассказать обо всем папе и спросить у него совета. Кому верить? Родной, но незнакомой маме или чужому, но хорошо знакомому профессору? Папа имел претензии к ним обоим... И, главное, узнай он про то, что творится, он наверняка заслал бы Марусю на другой конец света, а этим несчастным настучал по голове.

Соль, перец... Перца можно побольше, папа его любит.

Что делать? Продолжать встречаться с ними и пытаться разведывать новые детали и подробности? Перенестись к профессору и рассказать все ему? Или не ввязываться?

Маруся настолько погрузилась в свои мысли, что не заметила, как папа вышел из своей комнаты, тихо встал в дверном проеме и теперь с удивлением наблюдал за ней.

– Что это ты делаешь?

Маруся посмотрела на сковородку, потом на папу и почесала нос.

– А на что похоже?

– Выглядит как яичница, пахнет, как яичница, и шкворчит, как яичница... Наверное, это яичница.

Маруся улыбнулась.

Папа прошел на кухню, взял со стола ломтик сыра и бросил в рот.

– А с чего это вдруг? Натворила что-нибудь еще?

– Ну почему еще...

– Ммм...

Папа обнял Марусю за плечи и прижал к себе.

– Доброе утро, балбесина.

– Между прочим, с помидорами, как ты любишь!

– Между прочим, чувствую! Почему, ты думаешь, я проснулся?

– Бодрящий аромат жареных помидоров?

– Поперчила?

– От души.

– Откуда у тебя душа, чудовище.

– Ну хватит уже!

– Что хватит?

– Обзываться!

Маруся замахнулась на папу лопаточкой. Гумилев засмеялся и отпрыгнул в сторону.