Игорь Пронин - Путешествие Чиптомаки Страница 31

Вскоре у черных женщин родились белые, безволосые дети. И про это чудо Кипауси ничего не знал, сам будучи одним из этих детей. Пришедших с запада братьев постепенно становилось все меньше, они гибли от стихийных бедствий, зверей и даже стрел, изредка прилетавших из джунглей. Но самый большой урон адепты наносили себе сами: их бессмертные тела не знали иной жажды, кроме жажды власти. Уничтожив ближнего, они возвышались перед лицом Нечистого Хозяина.

Каждый старался завладеть как можно большим количеством амулетов, и они тоже понемногу пропадали. Кто знает, в каких тайниках остались они лежать и ждать своего часа? Время шло. Большинство юных братьев не имели своих амулетов, поэтому и тела их перерождались не окончательно. Дети могли болеть, умирать.

Когда Кипауси стал взрослым, на три сотни лишенных амулетов молодых братьев приходилось около сотни настоящих - тех, кто пришел с запада и тех, кто имел амулет с детства. Относились адепты к своим неполноценным соратникам как к лемутам, ограниченно разумным, выведенным породам животных. Зрела взаимная ненависть, и однажды Линчипари возглавил мятеж.

Даже лишенные амулетов, молодые братья не так сильно поддавались волшебству Нечистого, как обычные люди. Битва была ужасной, но они победили. Лишь четырем адептам удалось скрыться в джунглях, и лишь пятнадцать мятежников остались на берегах Чамка-Ти.

У победителей имелось теперь довольно амулетов, но Линчипари настоял, чтобы все они были выброшены в озеро.

- Мы не должны служить Нечистому, в этом будет наша месть за все зло, причиненное нам и нашим матерям, - сказал он. - Больше здесь никогда не будет темных братьев.

Он ошибался. Четверо вырвавшихся не могли существовать отдельно от Братства, не могли и вернуться в далекий край Нечистого, не могли даже позвать на помощь. Им было необходимо вернуться к Чамка-Ти. Однажды трое из них попытались прорваться к храмам, двенадцать которых возникло на берегах озера, чтобы скрыть в них пункты связи. В бою погибли еще трое защитников Чамка-Ти, теперь их осталось двенадцать.

Последнего темного брата удалось схватить. Лишенный амулета, подвергаемый страшным пыткам, он рассказал о последнем беглеце. Брат С'Шуга нашел в джунглях племя, исповедующее древнее колдовство, и остался повелевать им, чтобы добавить знания шаманов к своим и вернуться.

Шаманы имелись у каждого племени, и даже верховных жрецов двенадцати храмов частенько называли шаманами, но С'Шуга отыскал что-то совершенно особенное. Таящееся в далеких джунглях волшебство позволяло сохранять жизнь и после смерти, чтобы потом вселяться в новые тела.

- Мы должна найти его, - решил Линчипари, когда допрашиваемый перестал шевелиться.

Это удалось. Но они опоздали: племя почти полностью было перебито, а получивший новые знания темный брат скрылся. Нашли лишь старого, едва живого шамана, который успел сделать странное пророчество. Однажды из храма Поленша уйдет женщина, которой оставят жизнь. Она вернется, приведя с собой двух мужчин и Черную луну. Это будет первый и последний шанс погубить С'Шугу.

На эти слова никто не обратил бы внимания, не упомяни старик Поленш. Так назывался один из пунктов управления подводным сооружением. Тогда братья приложили все силы, чтобы понять, что такое Черная Луна. Оказалось, что это всего лишь метка, печать, заставляющая человека выполнять заложенный в нее приказ, одно из древних колдовских знаний.

Тогда и приняли закон: женщина, даже причинившая Поленшу зло, не должна умереть. Ее удел - изгнание. Так за столетнюю историю поступали неоднократно, но ничего не происходило. Каждый раз верховный жрец Поленша ждал известий, но изгнанные не возвращались.

Тем временем братья умирали. Вокруг храмов, возле дружелюбного озера Чамка-Ти, лишенного самых страшных животных, выросла целая страна. Новыми жрецами становились чернокожие люди, которых не посвящали в подробности возникновения колонии. Наконец белых людей осталось лишь двое, тогда и случилась история с Лариммой. Она вернулась.

С'Шуга уже давно был рядом, уже не раз на него устраивали охоты. Но как и предсказал старый шаман, уничтожить его не удавалось. В последний раз, загнанный в угол, он со смехом убил свое тело, став недосягаемым. Одно удалось сделать: отыскать спрятанный темным братом амулет, и поместить его в Поленш. И вот Салакуни пришел за ним.

Кипауси понимал, что амулет можно было просто выбросить в озеро. Это уже никогда не позволило бы С'Шуге стать столь же могущественным, как и прежде. Но что будет, если он отыщет другой, или доберется до Нечистого Хозяина? Последнего темного брата необходимо уничтожить, и Кипауси знал, как.

Глава одиннадцатая

Спир

Страшный зверь появился незадолго до заката. У лэпхо и Лариммы уже заплетались ноги, Салакуни шел так медленно, как только ему позволяла Черная Луна. Гигант искренне сочувствовал своим более слабым спутникам, тем более, что испытывал к обоим большую признательность. Но волшебная язва, которой наградил его демон, была неумолима.

- Я и сам очень проголодался, - извиняющимся тоном сказал он. - Но как только пытаюсь остановиться, у меня в груди будто костер вспыхивает. Я тогда ничего не понимаю, и только иду быстрее. Очи-Лош зовет меня...

- Может, ты хотя бы прикончишь тех двоих, и-эмма? - прохрипел Чиптомака. - Они не отстают, а тебе это раз плюнуть.

- Мне больно даже оборачиваться! Вот если бы они приблизились, тогда, наверное, я бы попробовал...

- Что-то они не торопятся, - вздохнул старик.

Ларимма даже не посмотрела на него, с женщины градом катил пот. Продолжая странную гонку, путник двигались теперь через джунгли, оставляя в стороне озеро арчаков. И старик, и женщина понимали, что если Салакуни не остановится на ночь, им не выдержать. Чиптомака, впрочем, надеялся, что и преследующие их воры устали. Тогда они вот-вот должны на что-то решиться: или попытаться хотя бы отбить Ларимму, или остановиться.

В это время Салакуни остановился. Его спутникам такая возможность даже в голову не могли прийти, они одновременно налетели на его могучие плечи и без сил попадали в стороны от тропы. Воин медленно поднял меч.

- Спир!

Тяжело дыша, Чиптомака поднял голову. Тропа здесь совершала крутой поворот, и из-за него показался огромный хищник. В холке почти с Салакуни ростом, с длинными клыками, это был матерый самец. Такой даже будучи сытым не согласится отпустить человека, которого инстинктивно ненавидит.

- У меня нет копья, оно осталось у озера арчаков, - почти жалобно промычал воин.

Спир между тем низко пригнул мохнатую голову, запыхтел враждебно, ударил копытом в землю. Глядя на его болтающийся хобот, старик взмолился Джу-Шуму об еще одном чудесном спасении. Такой зверюга и дерево повалит, не спрячешься. С другой стороны тропы Ларимма отползала в сторону, ломая сухой кустарник.