Анастасия Парфёнова - Посланник Страница 31

Его ученики вот уже три месяца ежедневно занимались по этой методике. Они успели развить у себя необходимые выносливость, силу и гибкость, как физическую, так и психическую. И всё равно они едва пережили такое издевательство.

О Виктории этого сказать было нельзя. Когда Олег после занятия поднял бесчувственное, невероятно лёгкое тело Избранной и отнёс в свою комнату, он уже знал, что, когда она проснётся (если она проснётся!), это будет уже совсем не та девушка, что прежде.

Пока что перековка шла успешно.

Вряд ли обычный человек способен понять, чему Посланник подверг свою новую ученицу. Оказаться в центре такого ментального урагана — без всякой подготовки, без предупреждения, да ещё в том жалком состоянии, в каком она пребывала, — Олег знал, что его самого нечто подобное могло бы свести с ума. Любой другой из учеников, набранных в этом мире, был бы просто убит. Если быть откровенным, Посланник всё время держал тонкий ментальный щуп в сознании девочки, в любой момент ожидая, что придётся принимать срочные реанимационные меры.

Не пришлось.

Он искренне рассчитывал, что, несмотря на все способности Избранной, она не продержится и пятнадцати минут.

Она продержалась пять часов. Невероятно, вопреки всему, что он знал, необученная, полностью истощённая девчонка из окраинного варварского мирка упрямо цеплялась за ускользающее сознание и сама не понимала, как держит связь с девятью другими разумами. Как выполняет все эти безумные, запредельные, физически невозможные команды. Впрочем, удивления её на пять часов не хватило. Под конец осталось только тупое повиновение.

Позже, размышляя об этом, Олег решил, что он просто недооценил привычность Виктории к изменённым состояниям сознания. Сколько раз наркотики провоцировали у неё магический транс? Сколько раз приходили к ней истинные пророчества? Сколько миров посетила она в своих видениях? Как бы то ни было, но к запредельным, разрушительным, убийственным нагрузкам и тело и разум её были привычны, если не сказать больше. А потому она держалась. Пять часов.

А потом сдалась. В какой-то момент измученное сознание отказалось слушать поступающие извне команды. Вспыхнуло болью. И потухло. Тело начало опускаться на выстланный татами пол... И было жёстко вздёрнуто на ноги иной волей.

Этого момента Олег ожидал пять часов. Короткого, острого момента, когда в боли и истощении на долю секунды рухнули непробиваемые естественные щиты Избранной. Щиты, преодолеть которые силой невозможно, не уничтожив предварительно саму планету Земля. Но в эту короткую секунду абсолютной слабости он ворвался в чужой разум точнее и осторожнее, чем любой из хирургических скальпелей, так напугавших Викторию прошлой ночью. С холодной точностью, отработанной сотнями лет практики, установил глубинную, подсознательную связь этой сущности с восьмёркой других учеников. И стремительно, прежде чем Избранная успела его заметить, убрался восвояси, зная, что любое прямое вмешательство повлечёт за собой автоматический ответный удар, который уничтожил бы и более сильного псиона, чем Олег. Остальное... Остальное было просто. И одновременно запредельно сложно.

На место впавшей в полную невменяемость Виктории ворвалась суть того, чем она была. Сконцентрированная в хрупком человеческом теле эссенция мира, который называли Землёй. Спасительница. Избранная. Чистая сила, лишённая и намёка на сознание. Принимающая именно ту форму, которая была необходима для противодействия конкретной угрозе.

Он управлял её телом и ментальной энергией (насколько этой необъятной силищей вообще можно было управлять), заставляя выполнять все упражнения, но не пытаясь вмешиваться в глубинные процессы или изменить базовую личность Виктории, что было бы самоубийственно. Взамен он позволил сознаниям восьми своих учеников влиять на неё, закачивая её разум информацией, изменяя её «я» воздействием их ярчайших индивидуальностей. Люди одного с ней мира, не желающие ей зла, даже не подозревающие о происходящем, они были приняты. Как были приняты их невольные дары.

Они сражались в магических дуэлях, нанося телепатические удары и одновременно заслоняясь щитами, как научились ещё месяц назад, и Избранная училась этому. Они восполняли потерю энергии из рассеянных в воздухе, воде, земле и огне запасов, и она училась этому. Они двигались в смертельном танце отточенных годами практики единоборств — она училась и этому. Обрывки китайского, искусство наносить макияж, навык стрельбы из автомата Калашникова... Она и сама не будет знать, что умеет это. Возможно, когда-нибудь она станет изучать китайский и обнаружит, что тот необычайно легко ей даётся. Возможно, когда-нибудь, в ситуации смертельной опасности, руки сами потянутся к автомату, глаза безошибочно найдут цель. Это было не главное. Это было даже не важно.

Важно было другое: они подтягивали её на свой уровень. Это не правда, что детям нужны сверстники. Это на самом деле невероятная глупость. Нет атмосферы, более давящей и губительной для развития, нежели группа одногодков, не позволяющая никому вырваться вперёд и безжалостно травящая отставших. Для роста необходимы младшие, которым ты сможешь что-то показать, тем самым доказывая самому себе, что можешь сделать это, и, самое важное, необходимы старшие, взрослые, которые смогут показать нечто новое тебе, заставляя тебя тянуться за пределы твоих возможностей. Именно это делали сейчас для Избранной ученики Олега. Показывали, делились, тянули. Поднимали на совершенно новый для неё уровень развития.

Нельзя выучить иностранный язык, тем более язык, использующий иероглифическое письмо, не владея навыками абстрактно-логического и вербального мышления — именно они позволяют формировать конкретные образы в отвлечённые понятия. Нельзя знать, как разобрать, починить и собрать вновь приличный автомат, если у тебя не развито мышление пространственно-образное. Нельзя нанести подходящую к глазам и линии брови тушь, если ты не умеешь видеть гармонию цвета и тени. Именно этого, этих маленьких, но необходимых вещей, была лишена Виктория. До этого момента.

Олегу действительно пришлось нелегко. Вести тело Избранной в боевом танце — что скользить над пропастью: малейшая ошибка или даже просто всплеск собственного сознания девушки могли уничтожить его или, ещё хуже, превратить в бессмысленно пускающее пузыри растение. Кроме того, он должен был постоянно, с неослабевающим вниманием дирижировать остальными учениками, которые вели разум Избранной в ещё более сложном танце. И ошибка здесь стоила бы гораздо дороже: нет таких монет, в которых можно было бы измерить жизни доверившихся тебе юных существ. Олег выложился весь, как не выкладывался уже очень давно. Ребята того стоили.