Ходоки во времени. Суета во времени. Книга 2 - Виктор Васильевич Ананишнов Страница 32

Хозяева жизни

(продолжение)

Чем дольше Радич смотрел остановившимися злыми глазами на Владимира, тем пунцовее становилось его гладкое откормленное лицо. Казалось, кровь вот-вот брызнет через ненадёжную защиту кожи на щеках. Зато Владимир, наливаясь обжигающе слепой ненавистью, бледнел скулами и лбом, а остальные части его лица приобретали жёлто-пергаментные оттенки, поражая безжизненностью.

Радич, поджав ноги в мягких сапожках, сидел на пышных атласных подушках в парадном одеянии эмира, Владимир же стоял напротив него в когда-то белых, а сейчас грязно-серых изжёванных брюках, едва достигающих щиколоток его тонких безволосых ног, и в тёмно-зелёной измятой же футболке с короткими рукавами – маленький, жалкий и остервенело злой.

Рядом с ними по залу ходил, посматривал на них и бес стеснительно посмеивался Арно.

Он чувствовал себя прекрасно, сторонним зрителем, коему хотя и не было известно, чем закончится начавшийся спектакль, но который, Арно был уверен наверняка, каков бы ни был конец разыгрываемой трагикомедии, в зрительном зале непременно вспыхнет свет. Он, удовлетворённый увиденным и услышанным, легко и непринуждённо встанет, получит в гардеробе пальто и шляпу, после чего, не торопясь, пойдет домой, иногда, правда, крутя головой при воспоминании о самых неожиданных ситуациях, возникавших на сцене.

А посему как зритель он не очень-то принимал к сердцу и негодование Радича, и ненависть Владимира. Они не столько его волновали, сколько развлекали.

На дорогих столах, поставленных в зале здесь и там, томились лотки и подносы со свежими фруктами и разными лакомствами. Арно, вполуха слушая разрастающуюся перебранку между ходоками, переходил от стола к столу и, сытый, небрежно и нехотя отщипывал упругую виноградинку, либо отламывал рассыпчатый и пахучий ломтик сладкой дыни, а то и надкусывал налитые соком груши и краснощёкие яблоки, бросал в рот горьковатые миндалики.

Персики и гранаты он не любил. Выросший ближе к северу в семье, где экзотические фрукты практически не появлялись, он никак не мог к ним привыкнуть. Восточные всевозможные сладости также обходил стороной: они ему приедались сразу, стоило только на них посмотреть.

– Ты! – выкрикнул с надрывом Радич, помогая себе движением локтей упёртых в бока рук. Арно от неожиданности прикусил себе палец, а Джозеф продолжал неистовствовать и разоблачать: – Это ты упустил дона Севильяка! Проморгал! А он ушёл у тебя из-под носа! И мне жаль, что он прежде не свернул тебе шею!

Владимир вздрогнул тщедушным телом и шмыгнул носом от ярости и обиды.

– На меня напали! – Казалось, он собирался заплакать. – Их было несколько, а я один… Один! А вы бросили меня. Сволочи!

«Здорово ему от КЕРГИШЕТА досталось, – с уважением о Толкачёве подумал Арно, – если этому подонку показалось множество нападавших на него». Впрочем, этот подонок мог сказать и для красного словца, чтобы набить себе цену.

– Ладно, – вдруг успокоился Радич и проговорил, подчёркнуто безразличным тоном: – Ты нам не нужен. Можешь убираться на все четыре стороны и в любом направлении во времени. Но если захочешь к нам вернуться, то дона Севильяка найди. Ищи, спрашивай, кого хочешь, стреляй, если понадобится… Забери вот свои игрушки… – Радич брезгливо подтолкнул ногой к Владимиру недавно отобранные у него разнокалиберные пистолеты. – И помни, я тебя достану в любой щели, куда бы ты ни забился… Пошёл вон!

Владимир жадно схватил оружие и воровато рассовал его по карманам брюк.

– Я его найду! – пообещал он с угрозой. – Он у меня ещё…

Всхлипнул.

На его хищном мелком и некрасивом асимметричном лице обозначились и заходили желваки, потянувшие кожу со щёк, делая его ещё некрасивее и ещё больше похожим на страшную маску.

Когда Владимир стал на дорогу времени, Радич разочарованно проговорил, обращаясь к Арно:

– Уж который раз думаю, не зря ли мы затеяли всё это? Жить бы себе как прежде, и голова не болела бы от таких идиотов, как Владимир. И откуда они такие берутся?.. – Радич подпёр подбородок рукой, заговорил, размышляя: – Ведь для него всё, что могли, мы сделали. Хочется пострелять – мы разрешили его от бремени запретов. Захотелось ему получить женщину – так бери любую из моего гарема… Да и другие… из наших… тоже крутят нос… Тоже чем-то обижены. Хвосты свои вонючие неизвестно отчего поднимают.

– Так плюнь на них, – посоветовал Арно, довольный удачно ввер-нутым предложением. Он отправил в рот очередную порцию даров садов и огородов, договорил: – А Кристофера и остальных выпусти…

– Иди-ка ты со своими советами! – огрызнулся Радич, вставая с по-душек размять затёкшие ноги, – Лучше подскажи, что теперь делать будем? Дон Севильяк…

– Что будем делать, когда Владимир дров наломает по твоей, заметь, подсказке? – вопросом на вопрос ответил Арно. – Ты же знаешь его, а пистолеты отдал.

– Отдал и отдал! В другом бы месте нашёл. Чего теперь говорить?

Арно криво усмехнулся.

– Смешно? – Радич с вызовом посмотрел на него,

– Не очень. Ты, Джо, стал терять чутьё, вот что плохо. Ведь он с таким же успехом будет стрелять и в нас… Дай только срок. И в тебя тоже. Он тебе сегодняшнего выговора не простит. Ты его унизил при свидетелях. При мне, во всяком случае…

– А, проклятие! Ты прав… – Радич, задумавшись, присоединился к занятию Арно, и, не ощущая вкуса, съел персик. – Может быть, ты посмотришь за ним? – попросил он неуверенно.

– Ха! – воскликнул Арно и нагло посмотрел на Радича. – Слежка всех за всеми? Сколько раз такое в истории было. И сам знаешь, чем это кончалось. Драчкой.

– Сволочи вы все! Здесь Владимир прав на все сто… Ни на кого из вас невозможно опереться, чтобы не услышать в ответ какую-нибудь пакость или хуже того.

– Пакость – она и есть пакость. Что может хуже, – поддержал его Арно совершенно серьёзно.

– Тойво вот тоже куда-то сбежал.

– Как сбежал? – поперхнулся Арно, его хорошее настроение улетучилось подобно росе в солнечное утро. – Ты, Джо, не крути. Говори, где Тойво?

– Не знаю! – вскинулся Радич. – Перестань меня подозревать во всех грехах! Что уставился? Не трогал я его! Не тро-гал. Сам сбежал или кто подговорил. Сволочи!

– Не сволочись.

– А-а, ну вас всех!

Арно недоверчиво покачал головой.

– Ладно, допустим… – процедил он сквозь зубы. – Куда же его понесло? Где искать?

Радич озабоченно пожал плечами.

– Как крысы… Как крысы побежали, – сказал он зло. – Жду вот. Вскоре должны появиться Осикава и Жулдас. Их спросим, не встречали ли они его на дороге времени.

– Ждать не буду, – отговорился Арно и буркнул: – Пошёл я.

– Катись… – вяло позволил Радич.

Друзья

Поздней ночью, могуче всхрапнув в последний раз, проснулся дон Севильяк.

Пружины дивана жалобно пропели под тяжёлым телом, когда он, судорожно ощупав вокруг себя пространство непослушной со сна рукой, сел, поводя незрячими глазами.

В темноте комнаты сориентировался не сразу. Ноги его в чем-то запутались, и он долго и безуспешно соображал – в чём это: в одеяле, простыне или в сползших брюках. В комнате был ещё кто-то и, по-видимому, спал – неспокойное дыхание слышалось