Роберт Хайнлайн - Переменная звезда Страница 32

У меня появилась куча времени, чтобы вспомнить о том, что большинство вещей производства империи Конрадов, которые мне когда-либо доводилось приобретать, работали довольно надежно. И у меня хватило ума понять, что в этом кроется какой-то знак – очень может быть, недобрый.

Но я сказал Гербу правду. Одумываться поздно. Центр моей личной Солнечной системы оказался опасной звездой переменной яркости. Необходимо вырваться из тенет ее притяжения, пока я еще мог это сделать, и уйти куда-то, далеко-далеко…

Глава 7

Вотще любовь не окликай,В ответ услышишь лишь:"Прощай!"

Джинни позвонила два дня спустя, примерно за восемь часов до старта.

Теоретически, она не могла это сделать. По прибытии на борт я сдал свой мобильник в службу переработки и получил новый – под вымышленным именем, с использованием несуществующего кредита, уплатив за сверхсекретный номер, не указанный абсолютно нигде. Ясное дело, этот договор должен был лопнуть как мыльный пузырь, как только был бы не оплачен первый же счет. Но я полагал, что к тому времени мобильный телефон мне уже не понадобится. Сейчас он был мне нужен только для того, чтобы попрощаться с новыми друзьями и знакомыми и избавиться от того немногого, что у меня осталось на Ганимеде.

Думаю, было неплохо одурачить или хотя бы немного замедлить действия агента Федерации, которому поручат меня разыскать. Но в отношении представительницы семейства Конрад это был просто красивый жест. Стоило мне только надеть наушники, как я догадался, что Джинни, скорее всего, позвонила мне через пять минут после того, как я активировал этот номер. Собственно говоря, ее первые слова отчасти содержали что-то вроде признания в том, что это так и было.

– Черт побери, Джоэль, я в восторге от твоего упрямства. Честно. Отдаю тебе должное: ты продержался до последней секунды. Но теперь у нас нет времени. Прекрати валять дурака, возвращайся домой немедленно, сию же долбаную минуту, слышишь?

Я ждал этого звонка. Он не стал для меня сюрпризом, и я не отвечал пару секунд даже не из-за того, что Джинни употребила словечко, которого я прежде никогда из ее уст не слышал. Все дело было в ее лице, которое я видел у себя на запястье – размером с ноготь большого пальца, паршивенькое плоское изображение. Никогда еще я не видел лица Джинни так четко и так живо.

Еще никогда она не была так красива. Мне хотелось откусить собственную руку. На дисплее она была видна по пояс, но я видел ее целиком, мысленно дорисовывая ее образ, который немного портил наряд, значительно более дорогой, чем та одежда, в которой я привык видеть Джинни. Наверное, именно этот факт и поспособствовал тому, что ко мне вернулся дар речи.

– Я не могу, Джинни. Слишком поздно. Время у нас закончилось еще вчера. Последний челнок уже…

– Балда несчастная! Я могу через два часа быть на месте и забрать тебя! Сколько времени тебе нужно, чтобы упаковать твои четыре саксо…

– Куда ты меня отвезешь, я недослышал?

– …фона и твой единственный запасной… что ты сказал?

– Где именно находится тот "дом", о котором ты говоришь? Это явно не твоя квартирка в Ванкувере. Какой-нибудь особняк в Непале, до которого добраться можно только вертолетом? Секретная деревушка на дне марсианского канала? Потайной дворец на Луне-1 или… впрочем, зачем тебе экономить топливо?… Значит, это где-то в далеком космосе, да? Или, возможно, в нескольких километрах в глубине от видимой поверхности Юпитера, где парит…

Она перебила меня, выкрикнув:

– Я этого заслуживаю!

Я был настолько ошарашен, что замолчал.

Джинни продолжала:

– И очень прошу тебя поверить, что я уже призналась в этом себе и не собираюсь от этого отказываться, хорошо? Можешь меня поколотить, если хочешь, – я согласна, что заслуживаю этого, но ты не сможешь меня поколотить, если я не прилечу и не заберу тебя домой. У меня канал связи закрывается, проклятье!

Я устало покачал головой.

– Я сказал то, что думаю. Где "дом" для нас с тобой? Где-то, где мы никогда не бывали. Где-то, где я никогда не бывал. Не думаю, что мы имеем в виду одно и то же – что мы даже понимаем, в чем для нас разница.

– Джоэль, у меня не было другого выбора, почему ты этого не можешь понять? Я не могла сказать тебе до тех пор, пока…

– Я знаю.

– Да? Знаешь? Но тогда…

– Джинни, мы с тобой по-настоящему не знакомы.

– Это можно исправить. Мы познакомимся и полюбим друг друга – мы уже знаем, как сильно мы с тобой друг друга полюбим – и деньги не будут иметь никакого треклятого значения, совсем никакого.

Мне пришлось за что-нибудь ухватиться левой рукой, чтобы не удариться о койку: как только прозвучал звонок Джинни, я оторвал руку от стола и теперь парил посреди каюты. Наверное, она, глядя на мое изображение на дисплее своего телефона, решила, что я отворачиваюсь от нее.

– Джоэль, я люблю тебя! – прокричала Джинни. Я был готов снова встретиться с нею взглядом… но помедлил. Поймал себя на том, что осматриваю каюту. Тесную маленькую комнатушку, чуть похуже той, которую бы мне выделили как первокурснику в общаге университета, где было совсем мало удобств, да и те жалкие, и их приходилось делить с тремя другими вонючими косматыми существами. Здесь почти повсюду припахивало потными ногами, а у воды был вкус как в питьевом фонтанчике в школьном вестибюле, и хорошо, если еда тянула на две звездочки, и все время приходилось видеть одних и тех же людей. "Шеффилд" – еще девятнадцать лет ухаживания за Джинни, каким оно было вплоть до недавнего времени. Первый курс университета – навсегда. Единственное разнообразие, каким могла похвастаться эта здоровенная консервная банка, – это прыжок в глубокий космос…

Я поспешно вернулся взглядом к дисплею телефона.

– Джинни, летим со мной! – Ошарашенное молчание. С обеих сторон. Я оправился от потрясения первым. – Прямо сейчас. Без чемодана. Налегке. Если деньги действительно не имеют значения, отправляйся со мной в полет, и мы поселимся на другом краю радуги. Понимаю, ты не знаешь, как это будет, и я точно также ничего не знаю о твоем мире, но я тебя научу. Поверь мне: картошку растить гораздо проще, чем империи. Более приятно собрать хороший урожай, чем играть с жизнями и накоплениями миллиардов людей. У тебя остается время родить детей и обращать внимание на них, и время от времени замечать за детьми друг друга и зачинать новых. Ради бога, Джинни, ты же помнишь песню. Давай умрем на пути к звездам! Вместе…