Михаил Михеев - Тайна белого пятна Страница 32

Он не сразу взял трубку зазвонившего телефона. Газету, конечно, уже читали и там, и он ничего хорошего не ждал от предстоящего разговора. И не ошибся. Он молча слушал - возражать не позволяла дисциплина - и сказал только две короткие фразы: в начале разговора - "Нет еще!" и в конце "Хорошо, будет сделано!".

Положив трубку, он ткнул пальцем в пуговку звонка.

В кабинет неслышно проскользнула миловидная секретарша и, выслушав, так же бесшумно выпорхнула за дверь.

Через несколько минут в кабинет вошел военный. На его элегантном защитном френче тоже не было никаких воинских знаков. Под мышкой он держал папку. Человек за столом коротко и хмуро взглянул на него. Отвернулся, помолчал. Потом уронил сварливо: - Я надеюсь, вы аккуратно просматриваете русские газеты?

- Конечно, шеф,- спокойно ответил военный.

- Тогда, конечно, вы знаете, что написано в сегодняшних "Известиях"?

- Русские произвели экспериментальный атомный взрыв.

- Так... А вам известно, что по этому поводу мне сказали там? - он мотнул головой в сторону телефона.

- Примерно.

Спокойствие подчиненного редко действует успокаивающе на начальство, если оно расстроено. Скорее наоборот. Сидевший за столом хлопнул ладонью по газете.

- Когда наконец, черт побери, я могу ответить им не "будет сделано", а "выполнено"! Сколько времени вы еще будете возиться с вашей сибирской темой. Вам нужна была карта-мы достали зам карту. Вам нужны были деньги мы достали вам деньги. Что вам нужно еще?

- Вы же знаете, шеф, что у нас уже давно все готово. Дело только за человеком Нет желающих. Операция рискованнaя- выбраться будет нелегко, и за деньги никто не хочет рисковать. Нужно было найти человека с соответствующими убеждениями, который действовал бы не только из-за денег. А найти такого трудно.

- Сколько же вы будете его искать?

- Мне кажется, я уже нашел.

- Гм... Что ж, покажите вашу находку.

Военный положил на стол папку От нее шел запах залежавшейся бумаги, в углах остались следы застарелой пыли - очевидно, папке пришлось долго пробыть в архиве, пока она вдруг не понадобилась.

Сидевший за столом быстро раскрыл ее и вскинул недоуменно глаза.

- Послушайте, да его давным-давно нет на белом свете.

- И тем не менее он нам помог.

- Каким же образом?

- Раньше он работал у нас по сибирской теме и пропал без вести. У него здесь осталась семья. В семье не знают, как и где он умер. Оказывается, его расстреляли большевики.

- Они на самом деле его расстреляли?

- Мы случайно обнаружили документы..

- Документы?..

- Да, копии допросов и прочее...

- Дешевка!.. Хотя, впрочем... А они хоть похожи на настоящие?

- Вы нас обижаете, шеф.

- Ну, что ж... Лучшего вы все равно не придумаете. Так кого же вы собираетесь заинтересовать такими документами?

- Я уже заинтересовал.

- Вот как? А вы не сядете с ним в лужу?

- Нет, шеф. Он порядочный человек.

- Это в каком понятии?

- В классическом, шеф.

Военный подошел к двери и открыл ее.

- Войдите! - сказал он.

** *

Письмо тоже было коротким: "Хорошие мои!

Сегодня отправляюсь в свою первую служебную командировку, вероятно, надолго. Так как все время буду в разъездах, письма от меня могут задержаться. Но вы не волнуйтесь. В Управлении оставлена доверенность, денег вам хватит до моего приезда..."

Пожилая женщина с горькими морщинками на бледном лице несколько раз прочитала письмо.

Трясущимися руками вложила листок обратно в конверт и прошептала еле слышно: - Такое же письмо прислал перед отъездом его отец...

...Днем в тайге было тихо.

Вечером поднялся ветер. Ночью он неожиданно перешел в оурю.

Тайга взволновалась, зашумела. С диким разбойничьим свистом буря мчалась над вершинами деревьев, ломая сучья и швыряя их в базальтовые стены провала.

Черное небо освещали беззвучные вспышки молний.

Тяжелая стальная птица, надсадно гудя моторами, слепо пробивалась сквозь мятущуюся мглу. Свирепые порывы ветра бросали ее из стороны в сторону, клонили на крыло. Но, послушная рулям, она выправлялась и упрямо продолжала свой опасный путь.

Куда она мчалась, зачем?

В той стране, над которой она летела, никто этого не знал...

Осатанелый визг турбореактивных моторов на секунду проник в провал. Зина проснулась, подняла голову и не услышала ничего, кроме далекого воя непогоды...

На рассвете буря утихла. Тучи исчезли. Небо вновь стало голубым и прозрачным. Березовый листок, сброшенный с обрыва последним дуновением ветра, долго плавал в воздухе и наконец медленно опустился на спокойную воду озера.

Часть седьмая

ВДВОЕМ

Первый подснежник

Утро.

Зина уже проснулась, хотя глаза ее и закрыты.

Мягкие отблески света, отразившись в зеркале стенного шкафа, дрожащим пятном ложатся на светло-зеленую эмаль потолка.

Вместе со светом в окно через раздвинутые створки вливается свежий несравнимый с пыльным воздухом городов - ароматный воздух тайги. Высоченный кедр за окном тянет в комнату могучую лапу, как бы приглашая выйти к нему в лес, на берег озeра.

В длинном - полукругом - коридоре пусто. Отдыхающие еще спят Толстая нянечка в белом халате сидит за столиком и дремотно покачивает головой. Пушистая тканая дорожка, бегущая по коридору, заглушает звуки шагов.

Выходная зеркальная дверь открывается также бесшумно.

Солнце только поднялось, оно еще где-то там, за высоким гребнем скалы. Стеклянная чаша неба опрокинулась над озером, отражаясь в спокойной воде. На просторной площадке, длинным полуовалом примыкающей к зданию, расставлены удобные скамейки. Посредине огромная - в два метра - ваза.

Вниз ведут две лестницы. Они также заканчиваются площадками, на которых стоят вазы. С площадок опять спускаются по две лестницы, и к берегу сбегают уже четыре ручья пологих ступенек, сложенных из черного шлифованного базальта.

И только подойдя к самому берегу озера и обернувшись назад, можно окинуть глазами все здание.

Три этажа, тремя полукольцами возвышаясь один над другим, примыкают к гранитной стене провала. Верхнее, самое малое полукольцо, покрывает остроконечная, многоскатная крыша,- от этого кажется, что все здание находится под ветвями громадной ели. Окружающие деревья подступают к самым стенам, облицованным зеленым гранитом. В просветы между деревьев поблескивает оконное стекло. По фронтону первого этажа полукругом бегут золоченые буквы: САНАТОРИЙ "ЗОЛОТОЕ ОЗЕРО".

Три чаши, стоящие на лестничных площадиях, отлиты в виде громадных елочных шишек. Полированная поверхность их притягивающе поблескивает. Так может блестеть только один металл... и все же трудно поверить - настолько чаши велики, что они на самом деле сделаны из того металла, которому только один великий человек предсказал достойное будущее.