Джек Вэнс - Поместья Корифона. Серый принц Страница 32

«Но разве это не безнравственно — продавать в рабство собратьев по разуму, сознающих свое положение?»

Моффамед воззрился на Глиссама в замешательстве: «Ахариссейо благословляет наш труд».

«Я хотел бы посетить ваши лаборатории, лагеря — как бы они не назывались. Это можно устроить?»

Жрец отозвался коротким смешком: «Ни в коем случае. Вот уже возвращаются ваши друзья».

Джемаз и Кургеч подошли к степному йолу. Моффамед осторожно приветствовал их: «Корабль рвется в сорайю. Дует попутный ветер — время уезжать».

«Да-да, очень хорошо, — отозвался Джемаз. — Но как мы найдем Полиамеда?»

«О Полиамеде лучше забыть. Он далеко. Как все пришлые, вы напрасно беспокоитесь о бренных аспектах бытия».

«Увы, мы тоже несовершенны. Так где же Полиамед?»

Жрец небрежно отмахнулся: «Не могу сказать. Не знаю».

Кургеч наклонился и вгляделся в бледно-карие глаза шамана. Лицо Моффамеда обмякло. Кургеч тихо сказал: «Ты лжешь».

Жрец разгневался: «Оставьте ваши фокусы! Здесь, в Пальге, синяя магия запрещена. Мы тоже не лыком шиты, умеем постоять за себя!» К Моффамеду, однако, тотчас же вернулось привычное самообладание: «Я всего лишь пытаюсь предохранить вас от беды. Знамения угрожающи, дуют обманчивые ветры. Ютер Мэддок поплатился за дерзость, а теперь вы намерены повторить его ошибку. Мой долг — найти выход, устраивающий все стороны. Что в этом удивительного?»

«Ютера Мэддока убил ульдра, — возразил Джерд Джемаз. — Насколько мне известно, между его безвременной кончиной и его поездкой в Пальгу нет никакой связи».

Моффамед улыбнулся: «На вашем месте я не стал бы делать поспешные выводы».

«Допустим, какая-то связь существует. Так или иначе, нам не нужен помощник, готовый при всяком удобном случае вставлять палки в колеса. Решай, на чьей ты стороне».

«В ваших интересах немедленно вернуться в Алуан. Это самый лучший совет, какой я могу вам дать».

«Какую опасность ты предвидишь? Пальга славится безмятежностью».

«Нельзя противиться шренку, ни в каких обстоятельствах, — назидательно произнес жрец. — Трагические деяния шренков всех нас избавляют от искушения».

Глиссама осенило: вчерашний кошмарный имбецил был шренком. Как следовало понимать слова Моффамеда? Как упрек или как уклончивую угрозу?

«С болью и скорбью несут они тяжкое бремя, — продолжал нараспев шаман. — Обида, причиненная одному, влечет за собой несоразмерную месть остальных».

«Нас это не касается, — отрезал Джемаз. — Скажи, где прячется Полиамед, и мы отправимся в путь».

Эльво Глиссам сосредоточенно смотрел в небо. Моффамед вздохнул: «Езжайте по торному перегону на северо-восток. Сверните на третью колею — она повстречается на третий день. Следуйте по ней четыре дня до лесов Аллубана. Там, у белого столпа, вызовите Полиамеда».

«Очень хорошо. Ты приготовил наши отвороты?»

Моффамед постоял, помолчал, потом повернулся и ушел. Через пять минут он вернулся с корзиной: «Это могущественные талисманы. Желто-зеленый отворот предохранит ваш йол от любой напасти. Оранжевые отвороты с белыми и черными лентами гарантируют личную безопасность — всегда носите их с собой. Да сопутствует вам ветер удачи и радости, если на то будет воля Ахариссейо».

С этими словами Моффамед покинул стоянку парусных фургонов.

Эльво, Кургеч и Джерд Джемаз взобрались на палубу йола. Джемаз запустил вспомогательный двигатель, и йол выехал на просторы сорайи. С юга дул порывистый муссонный бриз. Эльво сел у штурвала, а Кургеч и Джемаз подняли кливер, грот и бизань: йол резво покатился по плотному упругому соуму[16]. Эльво откинулся на спинку сиденья, взглянул на небо, на плывущие по ровной прерии тени облаков, на уменьшающиеся за кормой постройки станции № 2. Свобода! Открытый всем ветрам бесконечный простор, сорайя! Поистине, вольная жизнь ветроходов заслуживала восхищения.

Джемаз поставил паруса по ветру — степной корабль припустил вперед со скоростью, по приблизительной оценке Глиссама составлявшей не меньше пятидесяти километров в час.

Йол не нуждался в постоянном внимании рулевого. Эльво Глиссам закрепил штурвал клешневым захватом и поднялся на ноги, возбужденный быстротой езды и новизной впечатлений. Кургеч и Джерд Джемаз тоже не остались равнодушными. Кургеч стоял у грот-мачты — ветер трепал его редкие янтарные кудри. Джемаз разлегся на койке в кабине и открыл бочонок пива, захваченный из трактира. «Не самый плохой способ проводить время», — одобрительно заметил он.

Метуэн поднимался к зениту, станция № 2 скрылась за горизонтом. Сорайя не менялась: равнина мышастого оттенка, местами оживленная пучками соломенно-желтой поросли, а изредка и невзрачным, прижавшимся к земле цветком. Тени облаков брели одна за другой по ковру соума. Свежий воздух не казался ни холодным, ни теплым и слегка отдавал запахом сена и еще каким-то тонким ароматом, исходившим, по-видимому, от лишайника. Смотреть было, в сущности, не на что, но Эльво Глиссам не находил пейзаж однообразным: он постоянно менялся неким не поддающимся определению образом — надо полагать, благодаря облакам и теням. Колеса, быстро вращающиеся с характерным легким шипением, оставляли на соуме темные следы. Время от времени похожие следы свидетельствовали о том, что здесь проезжали другие парусные фургоны.

Эльво заметил, что Кургеч и Джемаз что-то обсуждали, поглядывая на степь за кормой. Он поднялся на ноги и тоже пригляделся к южному горизонту, но ничего не заметил и опустился на сиденье за штурвалом. Он предпочитал не задавать вопросов, если попутчики не желали посвящать его в предмет разговора.

Ближе к вечеру впереди показалась группа пологих выпуклостей, на поверку оказавшихся порядочной высоты холмами, окаймленными аккуратно возделанными полями. Здесь росли фруктовые деревья, дыни, пшеница и рожь, маслянистые хлебные клубни, перечник, эликсирная лоза. Каждый садовый или огородный участок, площадью не больше половины гектара, орошался системой капельных трубок, радиально отходивших от небольшого пруда. Кроме того, посреди каждого участка красовался шест с вывешенным на всеобщее обозрение отворотом.

Начинало смеркаться; пруд манил свежестью — представилась редкая возможность искупаться. Джемаз решил сделать привал. Эльво поглядывал на плодовые деревья, но Джемаз указал ему на гирлянды отворотов: «Не поддавайтесь соблазну».

«Но фрукты созрели, их никто не собирает! Смотрите — валяются на земле и гниют».

«Рекомендую ничего не трогать».

«Хммф. Что будет, если я подберу, например, мандарин?»