Вячеслав Лавров - Встречи на болоте Страница 32

Cознание возвращалось толчками: сначала мне показалось, что я нахожусь на дне колодца, а наверху летают какие-то птицы, потом колодец пропал, но я усилием воли выдернул себя из черноты и увидел свою белую майку.

Прошла ещё вечность, прежде чем я вспомнил, в чём выходил из дома, а значит, кто-то снял с меня почти всю одежду, но зачем? Где я?

Организм работал вовсю, преодолевая последствия этого странного обморока. Через пару минут я уже смог повернуть голову и увидел, что нахожусь в бетонном блоке со стенами, крашенными сине-зелёной масляной краской, без окон, но с массивной железной дверью. Лежу на сваренном из уголка топчане с вмазанными намертво в пол ножками, на матрасе, без подушки, одеяла и простыней. В центре потолка тусклая лампочка, забранная в решётку, а прямо надо мной, за сеткой, в круглой дыре, вырезанной в потолке, вращается вентилятор. Видимо, его тихий шелест и мельканье лопастей вызвали у меня в мозгу ту картинку — с птицами.

На больницу это помещение было не похоже, скорее, оно напоминало бомбоубежище времён холодной войны, превращённое в тюремную камеру. В стандартном бомбоубежище такого вентилятора не могло быть, значит, помещение переделывали для конкретных целей, и я, судя по всему, не первый его посетитель.

Мои воспоминания о том, что произошло, заканчивались на стуке двери подъезда, но тут же получил подсказку от комба — передо мной начала разворачиваться картинка из его памяти: я выхожу из подъезда, здороваюсь с совершенно безобидной на вид старушкой, она, пропустив вперёд, оглушает меня разрядом электрошокера в спину. Из соседней арки выезжает неприметная бежевая газель, и выскочивший из неё плотный парнишка вдвоём с этой старушкой, довольно бесцеремонно, закидывают моё обездвиженное тело внутрь. Шофёр трогает с места — операция закончена. Всё заняло не более минуты, происходило среди бела дня и при полном молчании, что говорило о серьёзной профессиональной подготовке участников действа.

На наезд бандитов это было непохоже: не станут они платить серьёзные деньги профессионалам, чтобы схомутать безобидного пенсионера. С другой стороны, для ареста ФСБ — слишком сложно.

Так кто же он — новый противник, возникший из ниоткуда, но уже добившийся убедительных результатов?

Дальнейший просмотр ничего не дал. Меня провезли через пол-Москвы в район Шоссе Энтузиастов и сгрузили в бомбоубежище трёхэтажного дома, занятого офисами.

Комб указал мне на видеокамеру, которая смотрела из торца вентилятора на топчан, а значит, моё пробуждение замечено, и скоро будут гости.

И они не заставили себя ждать: дверь отворилась тяжело, но без звука, и вошли два добрых молодца, одетые в пятнистую форму и похожие, как родные братья. Таких ребят, готовых защищать и нападать, в зависимости от приказа, развелось по России больше, чем иномарок. Они осмотрелись вокруг очень внимательно и по деловому, как будто ожидали найти ещё кого-то, кроме меня, лежащего на топчане в трусах и майке. Закончив осмотр, один из них открыл дверь пошире и впустил человека маленького росточка, не больше метра шестидесяти, и хлипкого, особенно на фоне квадратных охранников, телосложения. Как бы возмещая себе недоданное природой, одет был человечек во всё от кого-то (не берусь сказать, от кого, поскольку совсем не разбираюсь в этом), но для того, чтобы понять, что всё у него, от штиблет до солнечных очков, совершенно неуместных в полутёмном подвале, было очень дорогим, не надо быть экспертом.

Даже не дав ему открыть рот, я заявил этой пародии на киношного злодея, что, если он хочет со мной говорить, то сначала мне необходимы вода, одежда и полчаса отдыха. Тот опешил от такой наглости: жертва, которая должна с дрожью в голосе молить о пощаде, выдвигает требования.

— Ты что, фрайер, совсем страх потерял! — услышал я, наконец, его неожиданно низкий для такого плюгавого тела голос.

— Да, пошёл ты…, - лениво протянул я, зная, что не этот шибздик, у которого и кликуха-то не солидная — Тряпочка, «заказывает музыку», так как к тому времени комб уже добрался до наушника, спрятанного у него в волосах, и я слышал все получаемые им указания.

— Что тебе от меня надо? На пенсию мою позарился — так до неё ещё две недели.

Охранники с трудом удерживались от смеха, а человечек прямо раскалился от злобы — уши его пылали так, что от них можно было прикуривать.

— Я… Я тебя щас… на куски порежу! — не на шутку завёлся Тряпочка, но сник от хлёсткой, как удар плётки, команды:

— Заткнись, придурок! Убирайся оттуда и дай ему всё, что он просит. Нагнал жути называется. Непонятно только — кто на кого.

Говоривший, которого я стараниями комба мог уже видеть, встал из-за стола и достал из стоящего рядом холодильника бутылку боржоми. Поставив её на стол рядом со стаканом, он подошёл к шкафу, вынул оттуда спортивный костюм и, вздохнув, с сожалением положил в общую кучу.

В это время дверь отворилась, и в комнату вошли Тряпочка и один из охранников.

— Серый, — прямо с порога начал орать всё ещё не остывший маленький уголовник, — дай мне этого фрайера на полчаса, и он у меня запоёт как канарейка!

Желание добраться до шутника в камере просто переполняло его.

— Нахера все эти церемонии? — кивнул он в сторону собранных на столе вещей.

Серый, где-то даже интеллигентного вида мужчина моей комплекции, посмотрел на него с сожалением, как смотрят на неудачных детей, молча, собрал всё со стола и отдал охраннику.

— Отнеси, — сказал он коротко, а когда тот вышел в коридор, снова повернулся к Тряпочке. — Ты чего, хочешь, чтоб Анисим тебе глаз на жопу натянул?! Так я могу тебе это сию минуту обеспечить. Сказано было: только слегка нагнать жути, а руками не трогать.

Упоминание нового действующего лица, Анисима, мгновенно успокоило моего давешнего собеседника, и он, что-то пробурчав, развалился в кресле напротив огромного плазменного телевизора.

Я с самого начала отметил, что попал не к бедной публике: одежда, обстановка и техника были если и не самые лучшие, то, по крайней мере, самые дорогие. Значит, пенсия им явно не нужна, да и всех моих сбережений в банке едва хватило бы на тряпочкин прикид. Выяснять, чем их заинтересовала моя скромная персона, я предоставил комбу: взяв след, он с него уже не сойдёт, а мне пора было выбираться на волю.

Переодевшись и выпив ледяного боржоми, я приступил к реализации своего очень простого плана. Позвонив 02 при помощи комба, сообщил:

— По такому-то адресу двое неизвестных выгрузили из бежевой газели в бомбоубежище тело человека, возможно труп. Назвать свои данные, по понятным соображениям, отказываюсь.