Юрий Петухов - Журнал «Приключения, Фантастика» 2 96 Страница 33

Иван вздрогнул. Прав был батюшка, прав! И почему он никак не мог его понять в долгих беседах и спорах! Почему? Да потому, что он сам шел тогда по следу, уткнувшись носом в глину и песок, он видел частности и не мог постичь целого. Сейчас он постигает это целое, и покой уходит из груди. Что же это за вековечная борьба, в которой свет и добро всегда проигрывают?! Они тленны, они живут в душах смертных и уходят вместе с ними в иные миры, оставляя на неприкаянной земле зло, которое копится и копится. Правду говорит волхв — борьба шла лютая и вековечная. И место россам оставалось в одной лишь Великой России, больше им негде было укрыться, не испоганив души своей. Россия выдерживала натиски извне, ее глодали черви изнутри — и они просачивались не только в правящие круги, но и в саму Православную Церковь, намереваясь источить и ее, довести до объединения с прогнившей иудеохристианской златолюбивой и не Христовой церковью западной. Сколько раз отбивала Святая Русь нашествия, сколько раз давила дьявола внутри себя… и все же выродки добились своего. И земля ныне кишит змеями и червями, обретшими свой подлинный вид. Горе! И никто не знает, сколько осталось до Большого Взрыва, до Апокалипсиса, который пожрет всю вырвавшуюся из преисподней нечисть вместе с остатками созданных по Образу и Подобию.

Теперь он понимал многое, почти все. Он видел пирамиды египетские, в которых мрачные жрецы-отступники, идущие к своей власти над миром, тайно выращивали гибридных нелюдей, смешивая безумных и полубезумных, одержимых двуногих — изгоев белой и черной рас. Они выращивали дьяволов во плоти, лишенных душ, но наделенных сатанинским изворотливым разумом и безумной, истерической алчностью. Жрецы творили богочеловеков, чтобы властвовать над ними богами. Но сотворили выродков, несущих человечеству смерть вырождения, подобно смертельным вирусам, убивающим целые племена. Он видел магов Индостана, отверженных росских волхвов и браминов, которые из неприкасаемых выращивали управляемых убийц и зверолюдей. И ему вспоминались демоны Пристанища, выращенные зургами-выродками вурдалаки, сверхразумные и злобные, ему вспоминались секретные подземные заводы-лаборатории, где выводили чудовищных гибридов, а потом и сатанинские лабиринты под черной землей — там биомассы было уже более чем достаточно, там дело шло быстро и споро, и лезли изо всех щелей нелюди — страшные, рогатые, клювастые, перепончатокрылые, дикие, невыносимые. Выродки тщились переплюнуть Господа Бога, они в безумной гордыне, уподоблялись отцу своему дьяволу, выращивали новые расы, они «творили»! И круг замыкался… Теперь Иван знал, что ему делать. Но он мог только видеть! А этого было мало.

Рассказы

Валерий Вотрин

ВРЕМЯ СИЛЫ

Фантастический рассказ

— Мы устали. Мы чертовски устали. Устали от постоянных вылазок, устали от вечного страха за свою жизнь и жизнь своей семьи. Кто теперь хочет осваивать глубокую сельву, если там тебя ждет плист аборигена? Ибо это они не хотят нашего прогресса, не хотят, чтобы огромные запасы этой планеты были освоены. И поэтому они убивают нас. Они убивают нас! Но есть люди, которые желают покончить с этим одним ударом. Пока там, наверху, в Коллегии, пускают слюни эти жидкомозглые интеллигенты, здесь, внизу, в сердцах простых фермеров — ваших сердцах — зреет хороший заряд ненависти, способный опрокинуть кучку реммитов и повергнуть ее в прах. А ведь он зреет, не так ли?

Площадь перед Дворцом Коллегии тонет в громе криков. Площадь и помост на ней, а на нем — небольшой смуглый человек. Он кивает черной головой, вытягивает вперед руку — и площадь смолкает. Человек продолжает говорить.

Площадь с помостом и бурлящей людской толпой начинает медленно отдаляться, и оказывается, что это большой экран во всю стену. Напротив него четыре кресла, в которых сидят четверо. По очереди крупным планом их лица. Сначала Плауде. Затем Маклаверти. Хорбигейл. Эран. Это Высшая Коллегия планеты Ремма.

Экран гаснет, и комната погружается в полумрак. Кто-то говорит:

— Кардуччи блефует. — Это Плауде. Его голос резок и неприятен на слух.

— Это не блеф. Он бьет наверняка, — отзывается Хорбигейл. Это главный законодатель Коллегии.

— Почему? — спрашивает Маклаверти. Ему трудно в этом потоке недоговоренностей и намеков, потому что он — ударная сила Коллегии, ее кулак. А кулаки никогда не отличались интеллектом.

Плауде морщится.

— Потому что, — разъясняет он, — Кардуччи играет на голосах простых фермеров, черни. Это слишком примитивно.

— А-а, — понимает Маклаверти. — Может, его пора…

— Нет, — вскидывается Плауде. — Ни в коем случае.

— Он проиграет и так, — говорит Хорбигейл. — Не стоит торопить события.

— Он не проиграет, — раздается скрипучий голос из четвертого кресла. Это заговорил Эран, самый старый из членов Коллегии, ибо он один еще помнит великую эру завоевания планеты. — Он не проиграет, — повторяет Эран.

Комната в большом фермерском коттедже, стоящем у самой кромки сельвы. За окном — обычный реммианский пейзаж: красные стволы колоссальных деревьев, чешуйчатые, изрезанные листья, вода, хлюпающая у обнаженных, переплетенных корней. В комнате много людей. У них грубые, обветренные лица, на некоторых — незажившие шрамы. Это фермеры Реммы. Они слушают человека за столом, на котором стоит небольшой глобус планеты. Он светится в некоторых местах красным.

Внезапно крупным планом — фигура человека. Это тот самый оратор на площади. Теперь его можно хорошенько разглядеть. Он смугл, жесткие, черные волосы щеткой нависают над кремневыми, темными глазами и коротким, крючковатым носом. Он невысок, но крепок и жилист. Левый рукав его генеральского мундира отрезан и наглухо зашит. Человек говорит быстро, сильно при этом жестикулируя и нередко повторяясь. Это генерал Ездра Кардуччи, герой битвы при Номоне, ныне состоящий в оппозиции правящему режиму Коллегии.

— 214 человек только за прошедший год! 214 полноценных пионеров, способных только своими силами освоить сотни километров сельвы! И эти люди были убиты предательски, из-за угла!

Аудитория напряженно внимает. Крупно — вспотевшие лица, упрямо сжатые в одну полоску губы, похолодевшие глаза.

— 214 человек, — продолжает Кардуччи, — погибло от рук каких-то вонючих полузверей, и мы должны это спокойно терпеть.

Непонятно, вопрос ли это или восклицание.