Дуглас Адамс - Путеводитель “Автостопом по Галактике” Страница 34

Артур проследил за пальцем старика и в конце концов увидел плавающую конструкцию, на которую тот указывал. Это, действительно, была единственная конструкция, вокруг которой витала рабочая атмосфере, но такое впечатление достигалось скорее в результате неопределенных субъективных ощущений, чем каких-то конкретных действий.

В этот самый момент, со всей внезапностью, всю структуру озарил изнутри яркий луч света, высветив контуры, формируемые на поверхности сферы. Контуры, которые Артур сразу узнал: милые продолговатые кляксы, знакомые, как начертание слов родного языка – часть домашней обстановки его мозга. Некоторое время он сидел как громом пораженный, а увиденное им трепыхалось в мозгу, ищя себе места и объяснения.

Одна часть мозга говорила, что ему прекрасно известно, на что именно он смотрит и что такое суть эти контуры, в то время как другая часть мозга весьма разумно отказывалась одобрить направление мыслей первой и заранее снимала с себя всю ответственность за дальнейшие идеи того же направления.

Новый луч света осветил сферу, и на этот раз никаких сомнений не осталось.

– Земля… – прошептал Артур.

– Земля номер два, если быть точным, – весело сказал Слартибартфаст. – Мы делаем копию по исходным калькам.

Повисла пауза.

– Вы что, хотите сказать, – медленно заговорил Артур, изо всех сил контролируя себя, – что вы с самого начала… сделали Землю?

– Ну разумеется, – кивнул Слартибартфаст. – Вы когда-нибудь бывали в таком месте… по-моему, оно называлось Норвегия?

– Нет, – покачал головой Артур, – не бывал.

– Жаль, – огорчился Слартибартфаст, – это одно из моих творений. Я за нее даже приз получил. Такие очаровательные изрезанные береговые линии. Я был очень огорчен, когда узнал об их разрушении.

– Вы были огорчены!

– Да. Еще бы пять минут, и в этом не было бы необходимости. Такое досадное недоразумение.

– М-м-м? – не понял Артур.

– Мыши были возмущены.

– Мыши? Возмущены?

– Еще как, – заверил старик.

– Так же, как, я полагаю, и собаки, и кошки, и утконосы… Но…

– Но ведь не они же платили, вот в чем дело.

– Слушайте, – сказал Артур, – не будет ли намного проще, если я скажу, что сдаюсь… и сойду с ума прямо сейчас?

На некоторое время в аэромобиле повисло неловкое молчание. Затем старик попытался дать доходчивое объяснение.

– Землянин, создание планеты, на которой вы жили, было заказано и оплачено мышами. Они же и управляли планетой. Планета была разрушена за пять минут до завершения проекта, ради которого она была построена, и теперь нам придется строить новую.

Из всего сказанного Артур вычленил только одно слово.

– Мыши? – переспросил он.

– Точно так, землянин.

– Так. Прошу прощения. Хочу убедится, что мы говорим об одном и том же. Мы говорим об обожающих сыр маленьких белых пушистых созданиях, от которых в комиксах шестидесятых дамы с визгом лезли на стол?

Слартибартфаст вежливо кашлянул.

– Землянин, – деликатно сказал он, – иногда мне очень трудно следить за тем, что вы говорите, учитывая вашу манеру изъясняться. Не забывайте, что я спал внутри планеты Магратея пять миллионов лет и практически ничего не знаю об этих комиксах шестидесятых, о которых вы упомянули. Создания, которых вы зовете мышами, понимаете ли, не таковы, какими они вам кажутся. Они – лишь проекция в наше измерение повышенно-сверхразумных многомерных существ. Все, что касается сыра и визга – всего лишь маска.

Старик помолчал и с сочувствующей улыбкой продолжил:

– Боюсь, они ставили на вас эксперименты.

Секунду-другую Артур обдумывал последнее утверждение, и постепенно лицо его просветлело.

– Да нет же! – воскликнул он. – Теперь я понимаю – произошло недоразмение! Сейчас я вам объясню, как все было на самом деле. Это мы ставили эксперименты на них. Их использовали при исследовании поведенческих рефлексов, знаете, собака Павлова и всякое такое прочее. Этим самым мышам предлагали всевозможные тесты, чтобы они научились звонить в звонок, бегать по лабиринтам и все такое, чтобы можно было изучать процесс обучения в целом. Глядя на их поведение, мы узнавали многие вещи о самих себе…

На этом познания Артура иссякли.

– Какая тонкость… – восхитился Слартибартфаст, – достойная искреннего восхищения.

– Что? – не понял Артур.

– Невозможно более умело скрыть свои истинные намерения и более удачно направить ваши мысли в нужном направлении. Побежать по лабиринту не в ту сторону, съесть не тот кусочек сыра, внезапно умереть от микоматоза. Если правильно рассчитать, то кумулятивный эффект может быть огромен.

Он помолчал для торжественности.

– Видите ли, землянин, они действительно являются особо одаренными сверхразумными многомерными существами. Ваша планета и люди, обитавшие на ней, были частью матрицы органического компьютера, на котором работала десятимиллионолетняя исследовательская программа… Позвольте мне рассказать вам всю историю. Но это займет некоторое время.

– Что-что, а время для меня, – ослабевшим голосом простонал Артур, – в настоящий момент – не проблема.

Глава 25

Жизнь, само собой разумеется, вечно порождает множество вопросов, наиболее распространенными из которых являются следующие: “Зачем родятся люди?”, “Почему они умирают?”, “Почему в промежутке между этими двумя событиями им так хочется носить электронные часы?”.

Много-много миллионов лет назад некая раса сверхразумных многомерных существ (чей внешний вид в их собственной многомерной вселенной не сильно отличается от нашего) почувствовала, что по горло сыта постоянными спорами относительно смысла жизни, ибо оные споры только отвлекали от нормальных занятий, каковыми в основном являлись игры в брокианский ультракрикет (занятная игра, в которой главное – неожиданно ударить кого-нибудь без всяких видимых причин и поскорее убежать), и они решили сесть, подумать и покончить со всеми проблемами раз и навсегда.

Для этой цели был создан потрясающий суперкомпьютер, до того умный, что еще до подсоединения к нему банка данных выдал “я мыслю, следовательно, я существую” и умудрился, прежде чем догадались его выключить, логическим путем вывести возможность существования рисового пудинга и подоходного налога.

Этот компьютер был размером с небольшой городок.

Его главная консоль стояла в специальном помещении на гигантском столе ультрачерного дерева, покрытого богатой инфракрасной кожей. Пол устилал вызывающе роскошный ковер; по стенам в тщательно выверенном беспорядке были развешаны экзотические растения в горшках и с большим вкусом оформленные фотографии ведущих программистов и членов их семей; высокие окна величаво смотрели на усаженную деревьями городскую площадь.