Ричард Мэтьюсон - Вкус ужаса: Коллекция страха. Книга I Страница 34

В его голове раздался громкий голос Джастина:

— Мы пустимся в бега, Дэн. Да, именно это и сделаем. Я не собираюсь провести остаток твоей жизни в камере в роли чьей-то шлюшки.

— Фрэнсин? Она подала жалобу?

— Нет, Дэнни, она покончила с собой. Они говорили что-то о ее предсмертной записке…

— Я еду домой.

— Поторопись, Дэнни. Они меня пугают.

— Конечно, детка. Я уже еду.

Дэниел захлопнул телефон и засунул его в карман брюк. Джастин поинтересовался, полный ли у машины бак. Дэниел понял, что, куда бы они ни отправились, им придется заправиться по пути. Джастин рассмеялся. Дэниел улыбнулся.

— Мне только нужно забрать один из моих файлов…

Дэниел пошел за «Файлом Здравого Рассудка», который лежал в закрытом на ключ ящике. Джастин ждал внутри, мурлыкая, как хорошо отлаженный автомобиль, готовый ко всему, что бы ни случилось.

БРАЙАН ЛАМЛИ

Мой Пятница

Аудиожурнал Грега Гриффитса, третьего механика на корабле «Альберт Эйнштейн», собственности Большой Марсианской орбитальной станции

Скорее всего, 24 февраля 2198 года по Земному Стандарту, но я не уверен. Корабельный хронометр вышел из строя (как и все остальное, не считая меня), и я не знаю, сколько пробыл без сознания. Судя по щетине на лице, чувству голода, шишке на затылке и толстой корке засохшей крови, прошло два-три дня. Сейчас здесь вроде бы утро, и я назову этот день Первым…

Что я помню?..

Мы прошли через край старой туманности — газового облака, которое казалось абсолютно мертвым, но, как выяснилось, часть энергии оно сохранило. Странной энергии, которую не смогли засечь наши приборы. Затем корабль начал барахлить и окончательно остановился, пройдя от четырех до пяти световых лет. Когда мы вывалились из подпространства в нормальный космос, я надел скафандр и вышел наружу, проверить топливные инжекторы. Все оказалось забито этим газом, больше похожим на жидкость, и пылью, липкой, как клей. Эту дрянь не удалось переработать в топливо, она прикипела к дюзам и застыла, как камень… Чертовски странно, но это я уже говорил. Научный офицер корабля Скот Джентри сказал, что субстанция вполне может оказаться «протопланетарным шлаком» — какого бы черта это ни значило! — и что мы в полной заднице. А мы внизу, в машинном отделении, чесали затылки и пытались отыскать способ прочистить дюзы от этого дерьма.

Затем взорвались сверхсветовые двигатели, и стало ясно, что эта пыль везде. Антигравы были на последнем издыхании, но все же продолжали работать, пусть и с перебоями. Просто чудо, что мы оказались совсем рядом с планетой, на которой были вода и атмосфера: по словам Джентри, такой шанс выпадает один раз на пару триллионов. Еще нам было известно, что мы сбились с курса — на несколько световых лет, — потому что протодерьмо также попало и в астронавигатор.

Относительно планеты: на ней были континенты и океаны, но с поверхности не шли радиосигналы, нигде не было признаков городов или разумных форм жизни. Хотя если где и могла зародиться жизнь, то именно здесь. Вселенная уже давно была очень пустынным и одиноким местом. Что касается меня, то сейчас она кажется мне еще более пустынной, чем раньше.

Во время приземления антигравы, отвечающие за мягкую посадку, отказали. Шесть тысяч тонн металла преспокойненько рухнули с высоты приблизительно в сотню футов. И мы вместе с ними. Чуть бы выше, и я, скорее всего, уже не сделал бы эту запись. Когда эта неизвестная до сих пор планета притянула нас к себе, я висел на стропах в гравитационном тоннеле и пытался выжечь из дюз шлак. Амортизаторы строп сработали, и это спасло мне жизнь.

Что касается остальных членов экипажа, то всем моим пятнадцати товарищам повезло куда меньше…

…или больше. Это зависит от того, чем встретит меня это место. На данный момент мне нужно перевязать голову, поесть, вооружиться, а затем вынести все трупы из корабля. В противном случае ни фига это место не станет обитаемым…

Вчерашний день был очень странным… Кстати, мне кажется, что дни здесь всего на час или два длиннее Земного Стандарта. Полагаю, я не ошибся, предположив, что очнулся рано утром, потому что день оказался чертовски длинным и странным. Но опять же, учитывая то, чем я занимался, по-другому и быть не могло.

Я начал выносить тела из корабля.

Задача была не из легких. И не только по очевидным причинам. По очевидным причинам я много плакал. Но учитывая, что старик «Альберт Э.» сейчас лежал, зарывшись в почву под углом в 30 градусов, а его когда-то круглый корпус раскололся по швам, согнулся, сплющился и истекал всевозможными разъедающими составами, смазочными материалами и прочим… Нет, задача была не из легких. Даже не знаю, почему я это делал, ясно же было, что я не смогу жить в «Альберте Э.». Корабль стал западней!

Возможно, мне стоило оставить тела там, где они были, запечатать их как можно надежнее прямо на месте смерти и превратить этот корабль со всеми моими мертвыми товарищами в подобие огромного металлического мемориала. Ржавейте с миром…

Но сейчас уже слишком поздно, и мне все равно нужно было забрать оттуда множество вещей. Лекарства и такое прочее, корабельные продуктовые пайки, большой надувной жилой модуль с автоматической накачкой из магазина «Все для выживания в экстремальных условиях», инструменты и так далее. Я стану настоящим Робинзоном Крузо или, может, Беном Ганом, брошенным на необитаемом острове. Да, малыш Джим? Йо-хо-хо! Хоть пираты здесь и не водятся.

Спасибо Господу за чувство юмора. Всего пару дней назад на борту «Альберта Э.» мне удавалось шутить и всех смешить — они говорили, что если лопнут от смеха, то их смерть будет на моей совести! Что ж, парни, я здесь ни при чем. Это все чертово огромное облако дурацкой пыли и газа. И ему удалось отколоть с нами ту еще шутку…

До заката я успел извлечь больше половины тел, и я собираюсь достать остальных завтра. Но сегодняшняя ночь станет последней из проведенных на корабле. Сейчас пребывание на борту «Альберта Э.» превратилось в кошмар. Завтра я починю принесенный с корабля жилой модуль, запущу генератор, заряжу аккумуляторы и установлю защитный периметр, как написано в книжке. И кем бы ни были эти существа, которые бродили неподалеку в темноте, возможно, это те же ребята, что наблюдали за мной из леса, пока я работал. Пусть катятся к черту! У меня есть пистолет, на который можно положиться. Впрочем, не думаю, что мне придется часто им пользоваться. Какими бы любопытными они ни были, испытав один раз на себе действие электрического периметра, они вряд ли вернуться за добавкой.