Кир Булычёв - «Если», 1998 № 04 Страница 34

Сэм Дэниэль и его люди нашли кузнеца там, где начинались джунгли. Он покидал Святой Яапет.

— Стой! — приказал начальник стражи.

— Я ухожу, — не оборачиваясь, ответил Джошуа.

— Ты не имеешь права уйти до тех пор, пока власти не примут решение!

— Имею.

— Мы выследим тебя!

— Тогда я спрячусь, будьте вы проклятый

На равнине имелось только одно место, где можно было укрыться — под землей, в туннелях, которым исполнилось больше лет, чем городам, и которые назывались Шеол. Джошуа побежал. Очень скоро его преследователи безнадежно отстали.

В пяти милях впереди он увидел город, покинувший Меса Ханаан. Город остановился возле гор Арат. И сиял в лучах солнца, прекрасный и недоступный людям. По мере того как темнело небо, стены начали испускать сияние, и тишина наступающих сумерек наполнилась неумолчным шумом городской жизни. Ночь Джошуа провел в лощине, скрытой от посторонних глаз густой растительностью.

В мягком желтоватом свете утра беглец всмотрелся в город более внимательно. Его территория начиналась с кольца выдвинутых к окраинам круглых башен, похожих на лепестки огромного лотоса. Дальше шло другое кольцо, немного выше первого, а еще одно находилось внутри для поддержки контрфорсов. На контрфорсах располагалась платформа, где стояли колонны, украшенные, словно ветви диатомеи. Венчал конструкцию купол, похожий на огромный глаз мухи и окруженный мерцающим разноцветным сиянием. Опаловые отсветы голубого и зеленого искрились на внешних стенах.

Предки Джошуа, используя гений лучшего архитектора земли, Роберта Кана, построили города, сделав их максимально удобными. Не одно десятилетие работали огромные лаборатории, чтобы найти оптимальное сочетание животной и растительной жизни, всевозможных машин. Наконец, первые города были открыты: настал великий праздник. Христиане, евреи и мусульмане с планеты Бог-Ведущий-Битву могли похвастаться одним из самых замечательных городов, построенных Каном — а ведь его творения украшали сотни иных миров.

Джошуа остановился в ста ярдах от прозрачных ступеней под внешними лепестками «лотоса». Широкие заостренные шипы поднимались от мостовой и гладких стен садов. Растительность в саду отступила при приближении Джошуа. Город ощетинился сотнями шипов. Он был абсолютно неприступен. Однако кузнец все равно подошел поближе.

Посмотрел на густые заросли колючек и осторожно погладил одну из них. Растение вздрогнуло от прикосновения его руки.

— Я не грешил, — сказал он. — Я никого не обижу, позвольте получить то, что принадлежит мне по праву.

Ответа не последовало, лишь острые пики начали стремительно расти и вскоре уже достигали ста ярдов.

Джошуа присел на кочку неподалеку от внешней границы города и положил руку на живот, чтобы хоть как-то унять чувства голода и тоски, овладевшие им. Он посмотрел на городские шпили. Хрупкая серебристая башня поднималась над множеством колонн и заканчивалась фасетчатой сферой. Солнце отражалось от полированных поверхностей блистающим желтым ореолом. Порыв холодного ветра заставил Джошуа вздрогнуть. Он встал и решил обойти город вокруг. Вскоре ветер донес до него далекие звуки человеческой речи.

Из долгих путешествий, которые ему приходилось совершать в юности, Джошуа знал, что большой вход в Шеол находится примерно в двух милях к западу. К полудню он уже стоял перед разверстой пастью пещеры.

Подземные туннели, из которых состоял Шеол, когда-то, двенадцать столетий назад, были действующими дорогами для древних полисов. Потом они были разобраны, а материалы пошли на производство живых городов. Использовать подземные пути не удалось, поэтому их просто забросили. Некоторые туннели были заполнены грунтовыми водами, другие обрушились. А иные оставались в относительном порядке и стали домом для тех, кого отвергли деревни — тут Джошуа мог найти себе подобных.

Он боялся таких встреч. Джошуа знал, что некоторые живые города сразу по окончании строительства выгнали вон своих создателей, а потом сломались. Служебные вездеходы, роботы-уборщики, транспорт, став ненужным хламом, покинули развалины и отправились в Шеол. Больные и недостроенные, они бежали от сурового воздействия природы и гнева людей. Многие механизмы окончательно развалились, но некоторые сумели выжить, и слухи о них повергали Джошуа в ужас.

Он осмотрелся и нашел почерневший на солнце, ставший твердым, как дерево, стебель с солидным набалдашником на конце. Кузнец взвесил его в руке, отломал тонкий конец и засунул за пояс так, чтобы дубинка не мешала при ходьбе.

Прежде чем спуститься по замусоренному склону, Джошуа оглянулся. Преследователи из Ибриима! Они находились всего в нескольких сотнях ярдов.

Он наклонился вперед и побежал. Песок, камни и куски умерших растений посыпались в широкий туннель. Вода капала с облупленных белых керамических стен, собираясь в небольшие лужицы. Мох и грибы слоями покрывали стены.

Жители деревни остановились у входа в туннель, выкрикивая его имя. Он спрятался в темной нише, но вскоре убедился, что внутрь никто проникать не собирается.

Углубившись в туннель на милю, Джошуа увидел огни. Теперь он брел по колено в темной воде. То и дело ему попадались жирные улитки, но как ни был велик его голод, беглец не мог представить себе, что станет поглощать живую плоть.

Пол под его ногами начал опускаться, а потом снова пошел вверх. Во впадине образовалось озеро. Ленивая рябь бежала по поверхности. Джошуа обошел озеро по берегу, ступая на неровные куски гранита. Он заметил, что на мелководье притаилось что-то длинное и белое с тонкими щупальцами, большими сероватыми глазами и тупой округлой головой. А бока чудовища украшали ножницы, ножи и нечто напоминающее грабли. Джошуа никогда не приходилось видеть ничего подобного.

На планете Бог-Ведущий-Битву редко встречались такие причудливые создания. Этот мир напоминал Землю — именно поэтому люди и колонизировали его, прилетев сюда тринадцать столетий назад.

Джошуа взошел на противоположный берег, вода плескалась у его ног. Кошмарное существо быстро погрузилось в глубину.

Источником света оказались шарообразные светильники, а не стены, как бывает в живых городах. Провода шипели и потрескивали возле черной металлической коробки. Рельсы начинались у тормозного устройства и скрывались за поворотом. Черные стершиеся полосы отмечали пешеходную дорожку. Надписи на старом английском и на языке, отдаленно напоминающем иврит (его употребляли в Ибрииме), предупреждали, что не следует сходить с отмеченного пути. Джошуа читал по-английски увереннее, чем на иврите, поскольку в Ибрииме был в ходу латинский шрифт.