Джефф Хетч - «Если», 1997 № 10 Страница 34

Боло моделей XXIV и XXV, с которыми он был прекрасно знаком, были по крайней мере на тысячу тонн легче этого. К тому же благодаря молекулярной технике и менее габаритным и более эффективным силовым установкам, появившимся на Боло XXIV, возникла возможность повысить плотность огня, уменьшив корпус. Боло XXIII/B-0075-NKE был гораздо старше их и насчитывал целых 75 метров от скалоподобного носа до выпуклой кормы. Диаметр катков его гусениц равнялся пяти метрам, а верхушки огромных башен, каждую из которых венчал спаренный «Хеллбор» калибра 800 мм, возносились над керамобетонным полом на все 30 метров.

Машина выглядела безупречно, как великолепно сохранившийся монумент допотопной эры. Ее многослойная керамическая антиплазменная броня была раскрашена обычным камуфляжем джунглей — зелеными и бурыми пятнами; Меррит, впрочем, всегда недоумевал, зачем нужен камуфляж пятнадцати тысячам тонн подвижной вооруженной брони.

Он обошел чудовищную машину, пройдя мимо жерл для безостановочной стрельбы, 300-миллиметровых мортир, скоростных многоствольных минометов, пучков лазерных пушек для противоракетной обороны и острых лезвий радарных установок. За ним постоянно следили окуляры оптических устройств. Он удовлетворенно улыбнулся — и замер.

Опомнившись, он подошел ближе к броне и свел брови, но его удивление только усугубилось. Согласно технической документации, у Боло XXIII должно было быть по девять установок для безостановочной стрельбы с каждой стороны, и в этом XXIII/B-0075-NKE не отличался от стандарта. Но между третьей и четвертой установкой Меррит узрел шесть-семь метров брони. Ходовая часть Боло располагала тремя лишними катками, из чего следовало, что он был на 10–12 метров Длиннее положенного.

Меррит забрался по лесенке к ракетной установке между башнями «Хеллборов», чтобы промерить шагами длину машины, остановиться Рядом с устройством вертикального пуска и озадаченно почесать в заулке. Не вызывало сомнений, что XXIII/B-0075-NKE на целых 15 процентов превосходит длиной стандартный Боло модели XXIII. Кто-то вставил лишние одиннадцать метров корпуса перед устройством вертикального пуска ракет.

— Ноль-Ноль-Семь-Пять!

— Слушаю, господин капитан! — Меррит никак не мог привыкнуть к вежливому голосу Боло, однако сейчас у него были иные заботы.

— Ответь, Ноль-Ноль… — Он запнулся. — Прости, но в Центре управления не сохранилось сведений, как тебя называла майор Ставракас.

— Мое имя — Ника, господин капитан.

— Ника… — повторил Меррит. — Боже правый! Вот это имя для Боло! Ника…

— Благодарю вас, господин капитан. Оно и мне всегда нравилось. Приятно, что вы его одобрили.

Меррит в очередной раз вскинул брови, услышав неподобающую для машины, вполне человеческую реплику. Боло модели XXIII должен был ограничиваться стандартным набором формул вежливости (по крайней мере, при выключенном режиме «рассуждение»); Меррит уже подозревал, что кроется за ответами машины. Как это ни невероятно, но она…

— Скажи, Ника, к какой конкретно модели Боло ты относишься?

— «Боло Непобедимый», модель XXIII-B (экспериментальная), господин капитан, — ответило сопрано.

— Экспериментальная? — переспросил Меррит.

— Так точно.

— В каком смысле?

— Я — прототип. — Голос машины звучал тише прежнего по сравнению с взволнованным голосом человека. — В качестве элемента программы улучшения боевых качеств мой пульт управления и личностно-интеграционная психодинамика были оснащены вторичной корой принятия решений с опытными интерфейсами и увеличенной эвристической способностью для совершенствования автономности и дискретности.

— Мозги… — прошептал Меррит. — Господи! Вот оно что! Первый искусственный мозг, вмонтированный в Боло! — Он опустился на колени и благоговейно провел рукой по броне.

— Простите, господин капитан, но мне неясен смысл вашего последнего высказывания.

— Что?.. — Меррит встряхнулся, поднял голову и улыбнулся ближайшему оптическому устройству. — Прости, Ника, но я понятия не имел, с чем столкнусь. Ведь ты — недостающее звено!

— Боюсь, смысл ваших слов мне по-прежнему непонятен, господин капитан, — проговорила машина с оттенком упрека. Меррит усмехнулся.

— Прости, — повторил он и присел на кронштейн длинной башенной антенны. — Видишь ли, Ника, прежде чем ты появилась, вернее, еще лет тридцать после того, как ты появилась, Боло отчасти осознавали себя, но приобретали полную автономность только в боевом режиме. На них были наложены строгие ограничения. Понимаешь?

— Да, господин капитан.

— Еще бы тебе не понять! — Меррит похлопал чудище по спине.

А все потому, что ты — следующая ступень. Мы знали, что здесь, в Секторе Урсулы, перед самой войной с «Жерновами» начались эксперименты, однако в Первую войну «Жернова» не оставили на Урсуле живого места. Центр управления Боло был так сильно поврежден, что почти все программы и установки пропали. Потом мы находились под столь сильным давлением, что вся программа топталась на месте целых тридцать лет, до окончания Третьей войны с «Жерновами». Нам требовались все новые Боло, и как можно быстрее, поэтому установки, официально именовавшиеся Боло XXIII, были на самом деле моделью XXII с увеличенной огневой мощью и усиленной броней. Но к тебе это не относится. Интересно, насколько твоя программа отличается от того, что стало в итоге Боло XXIV?

— Боюсь, ничего не смогу вам сообщить по этому поводу, господин капитан, — ответила машина почти что покаянным тоном.

— Не беда, Ника. Уверен, мы сами с этим разберемся, когда я доберусь до компьютерных файлов ангара. Но мне непонятно другое: как ты тут оказалась? Откуда ты взялась на Санта-Крус?

— Меня установил здесь Командный центр Урсулы.

— Знаю. Но зачем?

— Я предназначалась для расширенных полевых испытаний новых систем и программ, — ответило сопрано. — Для этого при мне развернули ангар с механизмами для автоматического обслуживания и ремонта. Санта-Крус был избран местом проведения испытаний задолго До того, как планете стали угрожать «Жернова»; для этого здесь Построили соответствующее летное поле и прочее. После начала боевых действий развертывание было прекращено. Программу испытаний отменили, а меня перевели в режим боевого дежурства под командованием майора Марины Ставракас, старшего офицера-разработчика! Проекта «Декарт».

— Она руководила проектом «Декарт»?!

— Так точно, капитан.

— Господи! — прошептал Меррит. — После войны удалось восстановить процентов двадцать из того, что сделала команда «Декарт», но до сих пор остается неизвестным, кто, например, возглавлял работы. Это был блестящий ум, Ника, блестящий! А ее забыли на сельскохозяйственной планете, посреди пустоши! — Его глаза вспыхнули, он еще раз потрепал Боло по бронированной спине.