Филип Фармер - Одиссея Грина Страница 35

Но ничего такого не случилось. Пленников освободили: солдаты вывели, их за ряды упавших башен и вернулись в город.

Гризкветр снова вышел из рубки, чтобы провести освобожденных по острову. Через пятнадцать минут он вбежал обратно.

— Они здесь, отец! Спасены! Теперь давай сматываться, пока эсторианцы не передумали.

— Мы возвращаемся на прежнее место, — ответил Грин, тщетно выглядывая остальных, но потом догадался, что мальчишка намного опередил их, спеша доложить о выполненном поручении. Грин двинул рукоятку вперед, и корабль — он уже начал думать об острове как о корабле — заскользил к сверкающему в солнечном свете конусу звездолета, что стоял в кольце из башен неподалеку от дворца. Когда Эмра и девочки вбежали с намерением броситься к нему в объятия, он строго сказал им, что будет очень рад крепко расцеловать их всех, но чуть попозже. Сейчас ему надо завершить дело.

Эмра нахмурилась.

— Ты все еще думаешь улететь на дьявольском корабле? — резко спросила она.

— Это зависит от некоторых обстоятельств, о которых у меня пока нет полной информации, — ответил он с налетом официальности в голосе.

Притащился землянин. Это был высокий, широкоплечий, но очень измученный человек. Кустистой бородой и длинным, худым лицом с оттопыренными ушами и крючковатым носом он сильно напоминал портрет Линкольна.

— Капитан Уолзер из Земного Межзвездного флота, Корпус Разведки, — через силу представился он.

— Алан Грин, специалист по морским продуктам. Рассказывать подробно нет времени. Я хочу знать, можешь ли ты пилотировать этот кораблик и в порядке ли он, может ли выйти в космос. Иначе нам надо забыть о нем и отправляться куда-нибудь еще.

— Да, я пилот. Хэссен был навигатором и офицером по связи. Бедный парень, он умер чудовищной смертью! Это зверье!..

— Я понимаю твои чувства, но сейчас у нас нет времени для подробностей. Корабль готов стартовать?

Уолзер сел и бессильно свесил голову на грудь. Гризкветр предложил ему вина, он сделал два больших глотка и, прежде чем отвечать, вытер губы.

— Впервые за два года пью вино! Да, птичка готова взлететь по первому сигналу. Мы выполняли задание, о котором я ничего не могу тебе сказать. Секрет. Возвращаясь, мы вычислили эту систему. Поскольку в наши обязанности входило докладывать о любых планетах типа «3», если у нас есть время, мы решили заглянуть сюда и передохнуть. Мы долго были в полете, уже начали страдать от клаустрофобии и смотрели друг на друга волками. Ну, ты знаешь, как это бывает, если бывал в длительных полетах. А в этих разведкатерах очень тесные жилые отсеки. Они не годятся для длительных полетов, но суть нашего задания предусматривала использование одного из… ну, подробности я не могу разглашать. Как бы то ни было, мы страшно хотели глотнуть свежего воздуха, увидеть горизонт, почувствовать траву под босыми ногами, поплавать, попробовать свежего мяса и поесть фруктов. Мы убедили себя, что исследовать планету — наш долг. Местом посадки мы выбрали этот город, потому что он выглядел так впечатляюще посреди этой неописуемой равнины. И, конечно, когда мы приблизились настолько, чтобы разглядеть кольцо, как нам показалось, космических кораблей, мы отправились в город, чтобы разузнать побольше об этом феномене. Нас встретили довольно дружелюбно, усыпили бдительность, а потом напали на нас. Остальное ты знаешь.

Грин кивнул и сказал:

— Вот мы и на месте. Прямо над кораблем. — Он встал с кресла и повернулся лицом к остальным. — Прежде чем предпринять дальнейшие шаги, я думаю, мы должны выяснить то, что давно тревожит Эмру и меня. Скажи-ка, Уолзер, хватит там места для меня, Эмры, детей, а может быть и для Инзакс, если она захочет лететь с нами?

Глаза Уолзера полезли на лоб.

— Ты что, парень, конечно нет! Мы сами едва поместимся там, куда уж нам брать еще кого-то!

Грин протянул к Эмре руки.

— Ты видишь? Я все время боялся этого. Я вынужден лететь без тебя. — Он подождал, сглотнул комок в горле и добавил: — Но я вернусь! Могу поклясться. Я заинтересую этой планетой Бюро Межзвездной Археологии. Когда я расскажу им о Ксердимуре, о башнях, копирующих ракеты, об островах с антигравитационными двигателями, они без всяких проволочек организуют экспедицию. У них появится соблазн узнать тайну расселения людей по Галактике еще в доисторические времена. Я вернусь вместе с ними. Я останусь здесь работать. У меня степень доктора ихтиологии, и я вполне могу получить место научного сотрудника экспедиции. Честное слово!

Эмра со слезами упала в его объятия, выговаривая сквозь рыдания, что все это время она знала — Грин не бросит ее. И тут же, на следующем вздохе она обвинила его, что он обещает вернуться лишь для того, чтобы избежать семейной сцены.

— Я хорошо знаю мужчин, Алан Грин, а тебя — в особенности. Ты никогда не вернешься!

— Клянусь, ты ошибаешься. Если ты так хорошо знаешь мужчин, то должна знать, что нет мужчины, достойного носить это звание, который смог бы оставить такую женщину, как ты.

Она улыбнулась сквозь слезы и сказала:

— Именно это я и хотела от тебя услышать. Но, Алан, ведь это слишком долго. Не меньше двух лет, наверное?

— Да, самое малое. Но здесь ничего не поделаешь. Я буду все время волноваться за вас. Или, вернее, я волновался бы, если б не знал твоих способностей.

— Я могу научиться управлять этим островом, — произнесла она в ответ сквозь всхлипывания, но уже с улыбкой. — Когда ты вернешься, я уже буду королевой Ксердимура. Можно договориться с вингами; вместе мы могли бы держать под башмаком всю равнину и все города вдоль ее границ. И…

Он рассмеялся и сказал:

— Этого-то я и боялся.

Грин повернулся к Уолзеру.

— Послушай, ты слишком слаб, чтобы сразу отправиться в долгое путешествие. Почему бы тебе не последовать на своем корабле за островом в какое-нибудь безопасное местечко подальше отсюда? Скажем — на тысячу миль к северу? Мы поживем на острове, пока ты не наберешься сил и не позабудешь про свою клаустрофобию. Ты, наверное, не излечился от нее, сидя в каменном мешке. Когда ты будешь в полном порядке, мы отправимся. А тем временем я покажу Эмре и Гризкветру все, что можно сделать с этим островом. Она сможет жить на нем, пока меня не будет. Мы заманим сюда какую-нибудь живность вместо той, что погибла от удушья, когда я поднялся слишком высоко. Эмра сможет кататься взад-вперед над Ксердимуром или над всей планетой, если пожелает. И, надеюсь, не будет скучать без меня.

— Прекрасно, — ответил Уолзер. — Иду на корабль и следую за вами.

Три недели спустя оба землянина погрузились на разведывательный корабль и захлопнули за собой люк, чтобы не открывать его четыре месяца субъективного времени, до самого прибытия на Землю. Они закрепились в креслах, и Уолзер начал переключать рычажки и кнопки. Грин вытер пот со лба, а заодно и слезы с глаз и выдохнул: «Уф-ф!»

— Прекрасная женщина, — посочувствовал Уолзер, — редкая красавица. Она производит сильное впечатление на мужчин.

— Как будто врезаешься в планету на приличной скорости, — ответил Грин. — У нее способность выплескивать все эмоции, какие она испытывает в данный момент, все до капельки. Великолепная актриса, живущая своей ролью.

— И дети у нее неплохие, — добавил Уолзер в раздумье, словно не решаясь высказать то, что могло ранить чувства Грина, но и смолчать не мог. — Ты, конечно, был бы рад снова увидеть их.

— Конечно. Пэкси — моя дочь, но и остальных я люблю не меньше.

— Ага, — откликнулся Уолзер. — Так ты в самом деле собираешься вернуться к ней?

Грин не выразил ни удивления, ни гнева, потому что ожидал от Уолзера именно такой реакции.

— Ты не можешь поверить, что я захочу жить на такой варварской планете с этой женщиной, не так ли? — спросил он с ноткой утверждения. — Мол, между нами громадная пропасть в образе мыслей, в поведении, в образовании. Это ты имеешь в виду?

Уолзер искоса взглянул на Грина, потом осторожно ответил:

— Ну-у… да. Но тебе лучше знать, чего ты хочешь. — Он помедлил, затем добавил:

— Должен сказать, что я восхищаюсь твоим мужеством.

Грин пожал плечами.

— После всего, что я испытал, не страшно рискнуть еще разок.

Плоть

(перевод А. Кона)

Пролог

Оживленные толпы стекались к Белому Дому. Отовсюду доносились смех, рев мужчин, пронзительные выкрики женщин. Недоставало лишь звонких ребячьих голосов: дети остались дома под присмотром старших, но еще не достигших зрелости братьев и сестер. Им не подобало видеть то, что произойдет вечером. Да детям и не понять смысла этой церемонии, одной из самых священных из всех, что устраивались в честь Великой Седой Матери.