Призрачная иллюзия любви - Лилит Рэй Страница 35

— Руслан. Не произноси эти слова, больше никому это не нужно, ни тебе, ни мне, хорошо? — я резко оборвала его, потому что от таких соплей у меня вскипал мозг.

— Яна, что нужно сделать, чтобы ты меня простила?

Он никогда не был достаточно уязвим, чтобы кто-то это видел. Несмотря ни на что, он был тем Русланом, который заставлял людей выглядеть пресмыкающимися. Я протянула руку и попыталась коснуться его лица в том месте, где остался шрам.

— Можно ли это восстановить до первоначального состояния? Невозможно, не так ли? Так же, как и мы… не можем стать прежними и счастливыми.

На мгновение хватка Руслана на моей руке ослабла.

— Нет, значит нет. Раз не можешь, теперь ты моя собственность. Будешь делать то, что я хочу, ты должны смириться с тем, что тебя будут лечить, когда и где я скажу! Я хочу, чтобы эти твои глаза зажили, я хочу, чтобы ты жила, ты не можешь умереть!

Он быстро вышел и хлопнул дверью. В соседней комнате доктор увидел мрачное, угрюмое лицо.

— Руслан, заключение готово!

— Что вы скажете о шансах на операцию?

— Я произвел тщательную оценку с помощью иностранных специалистов, шансы на успех составляют всего 50 %.

— Хорошо, мы прооперируем её завтра! Деньги не проблема, я отдам любые!

— Но……

Доктор был немного удивлён, что Руслан вдруг согласился.

— Руслан, если операция не будет успешной, Яна может остаться овощем на всю оставшуюся жизнь!

Они внимательно осмотрели тромб, который сформировался в результате того, что сгусток крови не рассосался, и оказалось, что давление пошло на зрительный бугорок, а в радиусе района операции есть возможность повреждения гипоталамуса и гипофиза! Если операция состоится, то в случае неудачи Яна не проснётся до конца жизни.

Врачи не могли принять единоличное решение по этому вопросу, они должны были спросить у пациентки, чего хочет она.

— Чем она отличалась от овоща на данный момент?

Её отношение к нему было холодным, и она не испытывала к никаких эмоций, но это всё ничто по сравнению с тем, на сколько сильно эта женщина не хочет жить. Руслан предпочёл бы ухаживать за овощем, а не смотреть, как она добивает сама себя равнодушием.

— Это я должен спросить у Яны, мы обязаны знать, чего она хочет! В противном случае, соглашение о риске операции……

— Я подпишу его. Доктор, я подпишу! — мне уже порядком надоело слушать разговоры о себе из-за двери, поэтому я вошла.

— Но……

Доктор немного волновался, ведь это была, по крайней мере, человеческая жизнь. Я возилась с ручкой для подписи на столе.

— Передайте соглашение о рисках.

В тот момент, когда врач уже собирался передать договор, Руслан вдруг выхватил его и зарычал на врача.

— Выходите!

Врач ушёл, не смея произнести ни слова. Руслан в ярости хлопнул договором по столу.

— Тебе обязательно делать это со мной?

— Руслан, скажи, пожалуйста, где подписать, я не вижу….

Он выбил ручку из моей руки. Ручка упала на пол, я встала на колени и ощупала ковёр руками. Руслан, наверное, никогда раньше не видел, чтобы я выглядела такой уязвимой. В этих отношениях мы когда-то были равны. Я была женой, которая заботилась о совместном быте, а он был мужем, который заботился обо мне. Мы мечтали о красивом будущем, и он обещал мне всю жизнь. Но теперь мы, словно, по разные стороны баррикад, а лодка, на которой мы плыли, разбилась вдребезги об утёс, под названием «предательство».

— Встань!!! — голос мужчины дрожал, но я не смогла распознать эмоцию.

А он, в действительности, никак не мог смотреть на меня, стоящую на коленях.

— Яна! Вставай!

Я дотронулась до ручки, затем взяла её и медленно встала.

— Руслан, помоги же мне, твою мать, подписать эти чёртовы документы!

— Мне тяжело смотреть на тебя в таком состоянии! — глаза Руслана были уже полными слёз — Яна, девочка, давай после операции заживём новой жизнью, хочешь, даже уедем из этого проклятого города, у нас хватит денег на безбедную старость!

— Руслан, доктор говорит, что нельзя терять время. Если со мной что-нибудь случится во время операции, пожалуйста, позволь мне уйти без боли, не стоит оставлять меня для искусственного поддержания жизни.

— Что ты сказала?

— Дай мне умереть. Я слышала, что существует определенный препарат, который останавливает сердце.

— Заткнись! Заткнись уже! Я не дам тебе умереть! Я найду тебе лучшего врача. Может, хватит на меня сердиться?

— Выслушай меня! Когда я умру, я хочу, чтобы ты наказал Мону. Пусть она будет наказана так, как заслуживает, по закону. Не пачкай об эту шваль свои руки. У Паши есть все доказательства, он тебе отдаст их… ради меня.

— Яна!

Я должна была сказать то, что говорила. Каким бы не был омерзительным этот мужчина, но он единственная моя семья на всём белом свете.

— Если я умру, ты обязан позаботиться о семье Светланы и сделать всё возможное, чтобы загладить свою вину перед ними. У неё три дочки, которые попали в приют, знай, это теперь твоё бремя и только ты сам обязан его нести! И…. Никогда не приближайся больше ко мне, даже на том свете, я не хочу тебя видеть!

— Яна, послушай, если ты идёшь на операцию с целью умереть, я буду рядом с тобой, но чёрт возьми, не приказывай мне, что делать после смерти!

Я слышала, как Руслан разорвал договор пополам, а после сказал доктору:

— Отвезите мою жену в оборудованную комнату! Не выпускайте и не впускайте никого без моего приказа! — дверь с шумным звуком захлопнулась.

Голос доктора звучал низко, когда он взял меня за руку:

— Яна, пойдём домой.

Поехать домой? Чего мне не хватало последний год, так это нашего маленького домика, в котором всегда пахло пирогами и уютом. Я провела там самые счастливые и самые несчастные моменты своей жизни, но плохое быстро забывается, а хорошее остаётся