Евангелие от Протона - Якунин Антон Иванович Страница 35

как представитель вида человеческого, пускай и не очень развит, но имею потенциал. Чем я вообще занимаюсь? Может, существо просто кидает кости, чтобы получить непредсказуемый результат. Может я просто квантовый компьютер, только с бо́льшим количеством ошибок в результате. Глупости. Со слов существа, мы созданы по образу их самих, а значит, они были такие же, как и мы, и в какой-то момент совершили свою церебральную революцию.

Почему же при всём своём могуществе, они не могут просто взять и доставить Соню и Фат Ил Ти сюда. Мотивация для меня? Но я бы был более продуктивен, будь они здесь, рядом со мной. Знай я, что они в безопасности, мой разум бы не был затуманен переживаниями и тревогой. Но по какой-то причине они не доставляют их сюда, но ведь могут. А могут ли? Может всё это спектакль и обман. Может, они просто занимают мой ум, всей этой бессмысленной ерундой про поток. Будь он проклят.

Я ударил кулаками по столу так сильно, что клавиатура и мышь подпрыгнули. И я, будто смотря на себя со стороны, услышал ту тишину, что установилась в доме. Ни шороха, ни писка, ни треска, ни свиста, абсолютная тишина. Я снова брал себя в руки, но руки эти опускались. Мысли лезли в голову. И это были трезвые и рациональные мысли, не вызванные прогрессирующей депрессии. Это казалось разумным. Было очевидно, существо не могло доставить их ко мне, так как Соня и Фат Ил Ти уже были мертвы.

Часть 2 — Глава 1

Я ещё не успела соскучиться по России, но столь скорое возвращение было вызвано тем, что посол России в США, лично нашёл меня и вручил повестку.

По какому поводу вызвали, я даже не предполагаю. На телефонные звонки, тоже никто не отвечал. Первым же рейсом и Нью-Йорка я прилетела в Москву. К моему удивлению, в аэропорту меня уже ждали. Встретил меня сотрудник, как он представился, ведомства. В его удостоверение было написано, что он подполковник Стервин Олег Николаевич, ФСБ. Он любезно пожал мне руку, взял мой чемодан и попросил следовать за ним.

Мы ехали из Домодедово в наглухо тонированном внедорожнике. Коля, как он попросил его называть, сидел сзади рядом со мной. За рулём сидел громила под два метра ростом. Всю дорогу была гробовая тишина. Николай, всячески уворачивался от моих вопросов, пока мы ехали на огромной скорости, нарушая всевозможные правила дорожного движения, пока не приехали к отелю. Водитель остановился практически на тротуаре.

— Соня, вы сейчас пройдёте в отель «Националь», вот туда, — он показал рукой в сторону отеля, — там бронь на ваше имя, прошу вас не покидать страну и город, в ближайшее время с вами свяжутся.

— Мне кто-нибудь, всё-таки, объяснит, что происходит, и почему меня попросили вернуться в страну столь срочно. — Немного грубо, но предельно настойчиво произнесла я.

— Соня, мы вам всё объясним, — замолк он, — но вот когда точно, я вас сориентировать, пока что, не могу.

— Хорошего дня, товарищ подполковник, — я вышла из машины и хлопнула дверью,

Водитель дал по газам, едва не сбивая пешеходов переходящих дорогу, и уехал в сторону кремля. А я тем временем дошла до отеля и не спеша прошла к стойке администратора:

— Здравствуйте, на моё имя должен быть зарезервирован номер, — обратилась я к девушке за стойкой администратора,

— Добрый день. — сказала администратор и улыбнулась, — На какое имя была бронь?

— София Погремушкина, — сказала я и протянула паспорт,

— Минуточку, — администратор, что-то упорно искала в компьютере, нахмурив брови, — Ах да, вот, Соня Погремушкина, номер 306.

— София, — поправила я администратора в Отеле,

— Извините, — опешила администратор.

Администратор выдала мне ключ, и на лифте я поднялась на третий этаж. В отеле было не людно и очень тихо. В номере первым делом сходила в душ. А после, просто упала на кровать. Ноги гудели. Усталость боролась с негодованием. Повалившись минут десять, я снова попробовала позвонить отцу. Но трубку никто не брал. Я начинала переживать всё сильнее. Уже два дня он не отвечает на звонки и сообщения. С ним, конечно, бывает такое, но здесь что-то явно произошло.

Высушив голову, я решила прогуляться. Переодевшись, так как уже вечерело и в Москве было ещё прохладно, я вышла из отеля и направилась по тверской. Москва мне никогда не нравилась. Она всегда казалась мне фальшивой. Подобно человеку, который готов на всё, лишь бы угодить, она порою опускалась до низости. Фальшь была повсюду, весь город, как одна сплошная декорация. Ты словно попадаешь в кино, когда находишься здесь первые дни. А потом это ощущение уходит, и через месяц другой ты становишься ещё одним актёром в этом фильме. Теряя при этом себя и связь с реальностью.

Сложно было не заметить двух мордоворотов, которые старались идти незаметно. Нетрудно догадаться, что это был мой конвой. Но вопрос был в том, зачем? Какой смысл в их наблюдении. Они, что думают, что я прилетела в Россию, чтобы сбежать? Хотя, думаю, что всё-таки, они переживают не из-за этого. Скорее всего, дело как-то связано с моим отцом, зная его отношение к местным властям, неудивительно, что у него проблемы. И он не отвечает. Что же случилось, Папа?

Тем временем один из наблюдающих за мной, свернул во дворы. А второй сократил дистанцию. Мне хоть и нечего было скрывать, все же их присутствие немного напрягало.

Зайдя в магазин, я купила бутылочку воды. Подойдя к окну, но не выходя из магазина, я встретилась глазами с конвоиром. Он отвернулся и пошёл в обратном направлении. Постояв у окна, попивая воды, я рассматривала лица людей. Какой всё-таки гнетущий город. И это я, любитель мегаполисов, вижу. Как должно срывать крышу у тех, кому по душе жизнь вдали от шумных городов.

Простояв так минут двадцать, я обратила внимание на человека, который осторожно поглядывал на меня с улицы. Мы несколько раз встретились с ним глазами. И я решила пристально на него смотреть. Ещё несколько контактов глазами, и он тоже не выдержал, развернулся и ушёл. Второй наблюдатель тоже был дискредитирован. Можно было возвращаться в отель. По пути назад наблюдателей уже